Операция «Сострадание» - Фридрих Незнанский Страница 36

Направляясь в налоговую инспекцию по месту расположения «Идеала», Володя Яковлев вспоминал старый анекдот, как человек на приеме у психиатра жаловался, что все его ненавидят, а потом оказывается, что он налоговый инспектор, и психиатру не остается ничего, кроме как тоже резко воспылать к нему ненавистью. В чем заключалась соль анекдота, Володя забыл, а смысл заключался в том, что налоговых инспекторов никто не любит. Яковлеву, как законопослушному работнику милиции с удручающей зарплатой, эта мораль была чужда, но все-таки он с интересом смотрел на людей, которые обязаны взыскивать необходимые народу деньги со всех, начиная от рядового служащего и кончая олигархами. Следов всеобщей ненависти не отмечалось. Налоговики выглядели здоровыми, сытыми и уверенными в себе. Значительную их часть составляли женщины.

Две труженицы инспекции с готовностью согласились помочь оперативнику: такие визиты им не впервой, милиция работает в тесной связке с налоговыми органами. Эти две хохотушки средних лет немедленно принялись нажимать пальцами с накрашенными ногтями на компьютерные клавиатуры и вскоре заявили, что никаких «Идеалов» у них не значится. Расширив поиск, они выяснили, что никаких «Идеалов» не сыщется и по всей Москве с областью. Есть «Идиль», «Идис», «Идона» и прочие звукоподражания неизвестно чему.

— Молодец, оперативник, — захохотала та, что была постарше и похудее. — Неплательщика нам на блюдечке принес.

Та, что помоложе и потолще, присоединилась к подруге, и не менее четверти минуты они исполняли смеховой дуэт. Им бы в цирке выступать с этим номером!

— Посмотрите еще по тематике, — попросил Володя. — Пластическая хирургия. Фирма производит солидное впечатление, не верится, чтобы нигде не фигурировала…

— Пластическая хирургия — это вместе с косметическими услугами, что ли? Ну, там, допустим, визажисты, стилисты, косметологи, чистка лица… — вдохновенно перечисляла та, что помоложе. Несмотря на широкую талию и простоватое лицо, она явно уделяла своей внешности пристальное внимание и с косметическими услугами была давно и тесно знакома.

— Да. Так. Наверное, — засмущался Володя. Он был целомудренно мужествен, и всякие откровенные дамские штучки его вгоняли в краску.

Две служащие налоговой инспекции стали серьезными, точно это не они сейчас хохотали напропалую, и снова принялись терзать компьютеры.

— Там еще работает… то есть работал хирург Анатолий Великанов! — спохватился Володя, что забыл сообщить самое главное.

— Угу… Ага! — разноголосо, но слаженно отозвались подруги, всем своим деловым видом показывая, что ни один налогоплательщик, а также уклоняющийся от уплаты налогов от них не скроется.

Подруги круто знали свое налоговое дело. По крайней мере, то, что удалось им откопать, было весьма примечательно и заслуживало серьезного внимания со стороны правоохранительных органов. Даже если не имело никакого отношения к убийству Анатолия Великанова…

— «Идеал» — это только вывеска, так называемый брэнд, — позднее докладывал Володя Вячеславу Ивановичу Грязнову, который слушал его, подперев рукой толстую щеку и напоминая добрую бабушку у деревенского окошка. — В налоговых органах она вообще не числится. Там фигурирует ООО «Салон красоты». Он имеет лицензию и платит налоги. Эту фирму учредили в середине 2003 года два человека: Гарольд Николаевский и Игорь Бойков. Люди уже солидные, немолодые, каждому по тридцать восемь лет…

Слава Грязнов глубоко вздохнул, чему-то усмехнулся — то ли юной Володиной наивности, то ли своему собственному возрасту, с позиций которого эти солидные люди Бойков и Николаевский представляются сопляками.

— Извините, Вячеслав Иванович, — уловив подтекст, покраснел Володя.

— Пустяки, Володя, у каждого возраста свои преимущества. Доживешь до моих лет, сам увидишь… Но ты мне что-то не сказал, чем тебе подозрительны Бойков и Николаевский. Лицензия у них, сам говоришь, есть, налоги платят…

— А тем они подозрительны, Вячеслав Иванович, что запевала в бизнесе — Игорь Бойков — получает зарплату не только в «Идеале», точнее, в ООО «Салон красоты»…

Володя сделал паузу, словно собираясь преподнести Грязнову сюрприз на блюдечке.

— А где еще? — поддержал игру Вячеслав Иванович.

— В Академии милиции, — без лишней патетики оповестил опер Яковлев.

Сюрприз удался на все сто. Генерал Грязнов перестал походить на добрую бабушку, стремительно приобретая вид по-генеральски грозный. Искренне преданный своей работе, Вячеслав Иванович терпеть не мог, когда на сотрудников милиции ложилась тень: горячился, возмущался, гневался. Ну а если обнаруживалось, что сотрудники милиции действительно совершили то, в чем их обвиняли, — о, он становился безжалостен по отношению к тем, по чьей вине черная тень могла запятнать и честных людей.

— То есть как, — заклокотал Вячеслав Иванович, — и в Академии милиции служит, и бизнесом занимается? Да ведь это запрещено!

— Тем не менее это так.

— Надо проверить, Володька. Проверить надо обязательно.

— Я позвонил в Академию милиции и выяснил, что майор милиции Бойков действительно у них работает, преподает на кафедре уголовного права. — Володя развернул бумажку со своими записями. — Все правильно, доцент кафедры уголовного права, кандидат юридических наук Бойков Игорь Кириллович…

— Что позвонил, Володя, это ты молодец. Но, кроме того, надо нам побывать в Академии милиции. Непременно надо. Чай, не чужие… А дело тут такое, которое всех касается.

— А почему это у вас, Захар Игнатьевич, телекомпания так диковинно называется — «Шестой глаз»? — для знакомства, чтобы расположить к себе допрашиваемого, осведомился Турецкий. — Эзотерическое какое-то название… Что за телезритель с шестью глазами? Неужели индийское божество? Это у них бывает и по шесть рук, и, наверное, по шесть глаз…

Никаноров, главный конкурент «Радуги», с удовольствием улыбнулся: очевидно, разговоры касательно придуманного лично им названия грели его душу. Это был человечек небольшого роста, но внешне очень колоритный и запоминающийся, начиная от широкой бороды, лежавшей на груди, как черная манишка, и кончая остроконечными носками сверкающих туфель. Турецкий невольно вспомнил средневековую моду, согласно которой носки туфель должны быть как можно длиннее: самые большие средневековые модники их загибали и пристегивали цепочкой к поясу, чтобы не путались при ходьбе. А касательно бороды — Александр Борисович уж и не помнит, когда в последний раз созерцал такую мощную растительность, разве что на Театральной площади, проходя мимо памятника Карлу Марксу.

— Правильно, название эзотерическое, — подтвердил Никаноров, — только несколько не в том смысле, как вы его оцениваете. Знаете, некоторые слова воспринимаются по созвучию, придающему им сразу несколько смыслов, — этим широко пользуются рекламисты. Название «Шестой глаз» вызывает ассоциации с устойчивым словосочетанием «шестое чувство», заставляя телезрителя подсознательно верить, что ему покажут нечто необычайное. Ну а почему глаз? Просто ассоциации с телевидением вообще. Телеэкран, телеглаз, «Камера смотрит в мир», программа «Взгляд», там тоже глаз был в эмблеме…