Крутая мисс - Марина Серова Страница 35

В бескрайнем бархатном небе ослепительно сияло созвездие Южного Креста. Со всех сторон нас окружали фосфоресцирующие воды залива. Теплый ветерок шевелил волосы на голове. Катер с выключенным мотором медленно дрейфовал, слегка покачиваясь на волнах. Впереди, примерно в полутора милях от нас, над черной водой неподвижно висели опознавательные огни небольшого судна.

— Вот это и есть «Меркурий», — мрачно сообщил рулевой. — Они ждут нас. Если до полуночи мы не дадим о себе знать, они снимутся с якоря.

Не было полной уверенности, что все им сказанное — правда, но другого источника информации у нас не было. Хуан — так звали рулевого — заговорил сразу, лишь только Доули начал его допрашивать. Не знаю, что больше подействовало на него — сознание того, что сообщники уже не помогут ему, или пистолет, который Доули приставил к его виску, но Хуан ответил на все вопросы.

Он признался, что в мешках действительно находится кокаин и что они должны были передать мешки людям из команды сухогруза «Меркурий». Этот номер они проделывают уже не впервые, и все пока проходило гладко.

«Меркурий» плавает под либерийским флагом, сообщил Хуан, но его команда почти вся состоит из русских. Мигель почти всех их знал, но дела вел в основном с капитаном и его первым помощником. Капитан «Меркурия» нанимается к разным хозяевам, перевозя грузы из Америки в Африку и Европу, но почти всегда старается подрядиться так, чтобы обязательно зайти в русские порты, даже если такой фрахт не слишком выгоден на первый взгляд. А все дело в кокаине, который оправдывает любые издержки.

В этот раз «Меркурий» везет в Россию кофе, поэтому наркотик упакован в кофейные мешки. По пути из Панамы «Меркурий» встал на якорь в заливе и теперь ждет груз. Все условия были обговорены Мигелем неделю назад в Панаме.

— Вы хотите арестовать капитана? — поинтересовался Хуан, закончив свой рассказ. — Но у вас против него ничего нет, сеньоры!

— Наоборот, — ответила я. — Мы собираемся передать ему мешки в целости и сохранности. И упаси бог, если этот капитан узнает о нашей к нему неприязни! Запомни, мы — такие же друзья Мигеля, как и ты!

При этих словах бандит заметно поскучнел, очевидно, вспомнив, как мы поступили со своим «другом», и сказал, что все понял.

— Вы хотите накрыть капитана с товаром в первом же порту! — догадался он.

— Это не твое дело! — отрезала я. — Вообще, как только мы передадим груз, ты забудешь о нем и будешь молчать, пока не спросят!

— Как скажете, сеньорита! — отозвался Хуан. — Может быть, тогда вы меня высадите на панамский берег, когда все закончится? Уверяю вас, после этого вы никогда обо мне не услышите.

— А вот это не выйдет, дружок! — вмешался неожиданно Доули. — После этого ты поступишь в распоряжение Интерпола и федерального бюро по борьбе с наркотиками. Ты отправишься со мной в Штаты, дружок!

Пришла моя пора удивляться.

— Значит, вы все-таки не английский репортер, Доули? — воскликнула я. — И вы столько времени морочили мне голову?

— Вы тоже морочили мне голову, Юлия! — мягко сказал он. — Но я же на вас не в обиде.

— И вы все это время тоже следили за моим земляком?

— Нет, я ничего не знал о вашем земляке. Я следил за Ортегой. У нас были довольно неопределенные сведения о его замыслах построить очередную субмарину, но на объект меня вывели именно вы и этим значительно облегчили мою работу. В самое ближайшее время наше бюро свяжется с колумбийской полицией, и мы накроем это змеиное гнездо. Я настолько вам благодарен, что согласен даже закрыть глаза на эпизод с «Меркурием», тем более, как я подозреваю, в холодной России его капитана будет ждать сюрприз?

— Сеньоры, — мрачно вмешался Хуан, — если вы рассчитываете на меня, то напрасно. Я лучше отрежу себе язык, чем скажу худое слово о сеньоре Ортеге!

— Это твое дело, — хладнокровно заметил Доули. — Только от тебя зависит, в какой роли ты дойдешь до суда — обвиняемого или свидетеля. Уверяю, что в первом случае нам удастся засадить тебя за решетку лет на десять. А если выберешь второй вариант, поступишь под крыло американской системы защиты свидетелей и сохранишь свободу, а может быть, и жизнь.

— Я — человек неученый, сеньоры, — нерешительно сказал Хуан. — Вы говорите, что возьмете меня в Штаты? Адвокаты там хоть куда — может быть, они мне все растолкуют?

— Можешь быть в этом уверен, — твердо заявил Доули.

Тут я впервые обратила внимание, что он изменился — словно помолодел. Оказалось, он просто потерял где-то свой черный парик. В остальном с ним все было в порядке — во всей этой заварухе «репортер» не получил ни царапины.

Положение Валентина Сергеевича было гораздо хуже — всеми забытый, он лежал на мешках с наркотиком и тихо стонал. Спохватившись, Доули помог ему перебраться на заднее сиденье и перевязал простреленную руку с помощью индивидуального пакета, который тоже имелся в одном из его бесчисленных карманов. Валентин Сергеевич скрипел зубами и трагически закатывал глаза.

— Этот человек тоже сможет воспользоваться услугами программы защиты свидетелей? — спросила я Доули по-английски.

— Несомненно, — кивнул тот. — Мне кажется, он будет сотрудничать с нами очень активно, и его помощь будет неоценимой. Однако вряд ли он сумеет скоро попасть домой.

— Может быть, это даже к лучшему, — сказала я. — Учитывая, что вернется он с пустыми карманами…

— Да, подзаработать он не успел, — согласился Доули и философски добавил: — Зато сохранил жизнь.

Валентин Сергеевич не догадывался, что разговор ведется о нем. Обмякнув, он ссутулился на заднем сиденье, и, когда катер вдруг подскакивал на волне, голова его бессильно моталась, как у китайского болванчика.

Путь к морю оказался довольно легким. В катере имелся достаточный запас бензина, и мы добрались до устья реки, никуда не заходя. Потом нам пришлось ждать наступления темноты в малоприметной бухточке, где вода казалась зеленой из-за буйной растительности, которой был покрыт берег. Хуан предупредил, что днем в заливе запросто можно наткнуться на береговую охрану.

Тропическая ночь наступила, казалось, мгновенно — так всегда бывает в этих широтах. С наступлением темноты ожил окружавший нас лес — он опять заголосил и заверещал на разные лады, и от этих диких звуков мороз пробирал по коже. Полчища москитов атаковали нас с воздуха. Тогда мы вышли наконец в море. Промчавшись около мили, Хуан заглушил мотор и показал на огни сухогруза.

— Там, на корме, валяется цветной фонарь, — сообщил он. — Нужно подать сигнал, чтобы нас заметили. Три красных, два синих. Они должны нам ответить.

Я перебралась на корму и отыскала мощный электрический фонарь с цветными фильтрами. Потом, включив его, начала подавать условленные сигналы в сторону стоявшего на рейде корабля. Через некоторое время оттуда замигал ответный огонек.