Слепая любовь - Фридрих Незнанский Страница 35

— Смешно, — без тени юмора ответил Турецкий. — И как ты там порезвишься, тоже представить нетрудно. Да, между прочим, я тут попробовал пробежать по следам путешествия одного ночного авантюриста. И получил неожиданный результат. Позвонил ребяткам в МУР и расспросил их о происшествиях за прошедшие сутки. Объяснил частным интересом «Глории», ну, охрана клиентки. Помогли, естественно. Оказалось, что на территории Западного округа, в районе Можайской и Студенческой улиц, было совершено хулиганское нападение с избиением на работника милиции, находившегося при исполнении служебных обязанностей. Пострадавший дерзко ограблен… Фамилию жертвы я не стал запоминать, не важно. Но он пришел в себя посреди ночи в незнакомом месте, в каком-то заброшенном дворе. Вышел на улицу и, на свое счастье, увидел патрульную машину. Ну, кинулся к ним, вместе вернулись во двор, все осмотрели, нашли какую-то мелочь, банковские карточки, пустой бумажник и массу следов ног. Рядом же детская площадка, так что говорить было не о чем. Патруль доставил его в ОВД, где и был составлен протокол о нападении и ограблении. Машина марки «мерседес» не фигурировала, значит, скрыл. Подозревают подростков, орудующих как раз под боком у ОВД «Дорогомилово», представляешь? Не, Филя, ты понял, что творят, беспредельщики?

— Да неужто? Ай-я-яй! Нет слов, нет слов. Вот хулиганье, ну ничего святого! И на кого напали, а? Да еще при исполнении, кошмар, и к чему страна катится?..

— Точно. Ребятки там у меня знакомые еще по мотоциклам — помнишь? — говорят, что это деятели с Киевского вокзала орудуют.

Было такое дело у Турецкого, киллеры на мотоциклах разъезжали, пока их не выловили. Роскошные мотоциклы — «Черная вдова» назывались… Вся команда тогда в розыске участвовала…

— Ладно, бог с ними, — продолжал Турецкий, — я вот о чем думаю. Нам с тобой невозможно будет убедить их, девчонок этих, дать показания. К сожалению… А может, попробуем и без их признаний пока обойтись? Ты подумай, Филипп Кузьмич. И потом, уж тебе-то ночных разбойников опасаться, я полагаю, нечего.

— Ну, не думаю, что совсем так уж и невозможно будет объяснить им… Это ж еще и от зависимости избавление. Вспомни нашу старую операцию в Опалихе, за кольцевой… Ну, Сан Борисыч, когда мы джип твоего приятеля цэрэушника отнимали у «азеров», забыл? И «подставлял» кололи. Но я не о джипе, а об одной симпатичной дамочке, которая любила очень быстро ездить. Наша команда устроила тогда крутую разборку с обидевшими эту дамочку шантажистами. Причем именно по ее настоянию! Так что не всякая женщина готова простить обидчиков, это тоже надо иметь в виду. Да ты ж сам тогда ездил с нами, чего я рассказываю? А беспокоились мы, если помнишь, только об одном: чтоб на Вячеслава Ивановича не повесили очередного «глухаря», — Филипп засмеялся, но так же резко оборвал себя. — Прости, Борисыч, я совсем как-то упустил, что она…

— Ладно, чего уж теперь… — после паузы глухо сказал Турецкий. — Увы, все под Богом бегаем.

…Это была его личная боль…

Пять лет прошло, а вот Филя напомнил, и показалось, что те события случились вчера. Так, вероятно, всегда представляется, когда ты особенно сильно хочешь о чем-то забыть. Сбросить со своих плеч ношу вины. Пусть и косвенной. Даже на самом деле несуществующей… Хотя, как ее может не быть, если люди живут — жили! — фактически рядом, на одной земле, в одной стране и в одном, оказывается, городе? И если ненадолго воскресло вдруг звонкое прошлое, в котором был старый лодочный сарай на берегу голубой бухты в Гурзуфе. И словно вернулось то далекое, пожалуй, даже за гранью памяти, сумасшедшее, опаляющее лето… И великолепная пловчиха…

А он был тогда точно в ударе. Сам потом поверить не мог, что сумел буквально двумя фразами поставить девушку перед выбором, в котором у нее не было альтернативы. Господи, что ж он нес?.. Десяток лет спустя она сама ему и напомнила…

«Хочешь, буду изо всех сил за тобой ухаживать, а через два дня ты все равно станешь моей, после чего мы будем вынуждены расстаться, но ты горько пожалеешь о двух потерянных днях?.. Или ставим вопрос иначе: отдаешься прямо сегодня, а потом у нас впереди целых два прекрасных, бесконечных дня!»

Ну и куда было девушке после такого приглашения деваться? Тем более что имелся великолепный старый лодочный сарай со стеллажами для отсутствующих спортивных лодок. А еще — сторож-татарин, которому все было до лампочки, лишь бы казенный инвентарь не портили и не орали по ночам, мешая спать.

Много позже, когда выражение «оборотни в милицейских мундирах» уже нередко звучало в устах журналистской братии, но еще не вошло в повседневный обиход, Турецкий расследовал дело о нападении на своего коллегу, тоже следователя, папа которого работал в Генеральной прокуратуре. И не потому, что как бы свои люди, а по той причине, что наезд был грубым, наглым и рассчитанным на полнейшую безнаказанность. Кстати, и папа пострадавшего тоже попросил Александра Борисовича взяться за это расследование — через Меркулова, разумеется.

Тогда же и возникла снова та прекрасная женщина Эмма, ставшая жертвой подставлял и шантажистов с Московской кольцевой автодороги. Она, по совету подруги, появилась в «Глории», переступив через естественный стыд, только с одной-единственной мольбой: наказать мерзавцев, которые тянули из нее огромные суммы, угрожая показать мужу Эммы, кажется, владельцу нескольких судоходных компаний, компрометирующие ее фотоматериалы. Вот так они и встретились, спустя десяток лет. И случилось поистине невероятное: вопреки всякой логике, Турецкий словно вернулся в тот старый лодочный сарай…

Поначалу дела о нападении на следователя и краже его автомобиля, а также об изнасиловании и шантаже не показались связанными друг с другом. Но расследование убедило и «важняка» Турецкого, и бригаду частных сыщиков «Глории», что и в этих, и в ряде других подобных случаев, превратившихся в «висяки», действует одна направляющая рука. И ее удалось вычислить. Оказался им ближайший товарищ и партнер мужа Эммы, чей криминальный авторитет распространялся не только на одну из многочисленных преступных группировок Москвы и ближайшего Подмосковья, но с ним были повязаны также и некоторые крупные чины из патрульной службы госинспекции безопасности дорожного движения, не говоря уже о рядовых постовых. Серьезный клубок!

Несмотря на постоянные строгие предупреждения Александра, Эмма, только однажды присутствовавшая при разборке с насильниками сотрудников «Глории», выдавших себя за крутых конкурентов, уверовала и в собственную неуязвимость и тем самым совершила непоправимую, страшную ошибку: «засветила» свой приезд в Генеральную прокуратуру. И в тот же вечер случилась автокатастрофа на Рублевском шоссе. У машины Эммы оказались испорченными тормоза. Хоронили в закрытом гробу.

Александр Борисович несколько превысил свои служебные полномочия. Он заявил высокопоставленному бандиту при его аресте, что сделает все, чтобы муж покойной, известный олигарх, узнал, чьих рук дело эта катастрофа. И лучший, ближайший друг Эмминого мужа не дожил до дня суда, хотя у его адвокатов была абсолютная уверенность в том, что дело развалится за недоказанностью, шаткостью представленных следствием улик. Но тем не менее в тюрьме нашелся «беспредельщик», который и завалил по-черному человека, одно имя которого приводило в трепет братву, действующую по всему периметру МКАД.