Гора Тяньдэншань - Фань Ипин Страница 34

Выслушав эту просьбу-предупреждение, Вэй Цзюньхун положил руки на лоб, как будто разболелась голова и он проверял, не поднялась ли температура. Затем он низко опустил голову, практически положив ее на колени, вид у него при этом был страдальческий:

— Извините, я не могу вам сказать, где Лун Мин. Потому что она не хочет, чтобы вы или кто-то еще знал, где она живет.

— Почему? — Мэн Цзиньни начала гадать. — Она сейчас плохо живет? И не хочет, чтобы кто-то об этом знал? Она же всегда была во всем первая, у нее было столько денег и… Если даже она сейчас живет плохо, осталась без средств к существованию, возможно, обеднела и не хочет, чтобы ей сочувствовали и помогали, я не такая, как другие, мы же с ней названые сестры! И она сама мне когда-то помогала! Если у нее сейчас какие-то трудности, я могу помочь ей! У меня есть такая возможность!

— Нет, — ответил Вэй Цзюньхун. — Ей не нужны деньги и не нужна помощь.

— А зачем же вы приехали ко мне?

— Это мне нужна ваша помощь! — Вэй Цзюньхун поднял голову. — Мне нравится Лун Мин, я люблю ее, но я ее не понимаю. Что у нее было в прошлом, что ей пришлось пережить — для меня это все по-прежнему загадка. Поэтому я и приехал к вам. А до этого я ездил к Фэн Цзуцзюню, вашему учителю. Я приехал к вам тайком от нее. Если я расскажу вам, где она сейчас, то она узнает, что я с вами общался, точно придет в ярость и обязательно окончательно расстанется со мной, разорвет наши отношения! Надеюсь, вы понимаете, о чем я, понимаете меня?

— Вот, оказывается, в чем дело. — Мэн Цзиньни с сочувствием посмотрела на этого мужчину, который всеми правдами и неправдами пытался получить помощь, чтобы завоевать Лун Мин. — Тогда и я вам скажу, что все, что я говорила про Лун Мин, вы не должны передавать ей! Если она узнает, что это я рассказала, то будет меня ненавидеть до глубины души. Нельзя! Вы слышите?

— Слышу.

— Пожалуйста, любите мою сестру Лун Мин, слышите?

— Слышу.

— Если вы посмеете к ней плохо относиться, если обидите мою сестру, то я пожалуюсь вашему дяде! — сказала Мэн Цзиньни и, внезапно испугавшись, будто сболтнула лишнее, поспешно прикрыла рот рукой, но потом продолжила: — Хотя ваш дядя, замначальника уезда Тань Кэгань, не знаком со мной, но я его знаю и могу к нему обратиться с жалобой на вас или же найду вас через него, чтобы рассчитаться и отомстить!

Глядя на пытавшуюся утаить правду Мэн Цзиньни, Вэй Цзюньхун сказал:

— Понял. Хорошо.

Он поднялся.

— Мне пора идти. Спасибо!

Мэн Цзиньни проводила его до двери. Ее симпатичная собачка следовала за ними. Она лизнула штанину Вэй Цзюньхуна, словно не хотела, чтобы он уходил. Он посмотрел, какая она миленькая, взял ее на руки и ласково погладил. Довольная собачка покрутилась у него в объятиях, а потом оттолкнулась четырьмя лапами и прыгнула в руки Мэн Цзиньни, словно малыш, получивший похвалу учителя, бросился в объятия счастливой матери.

Вернувшись домой к тете, Вэй Цзюньхун упал на диван и погрузился в небытие. Тетя что-то ему говорила, и говорила она много, но он почти не обращал на нее внимания и не слышал. Наивная тетя подумала, что он заболел или даже отравился, и срочно позвонила дяде, чтобы тот вернулся домой.

Как только тот вернулся домой, Вэй Цзюньхун пришел в себя. Он сказал смущенной тете:

— Тетушка, ваше лекарство такое действенное! Сразу эффект виден!

— Что ты дала Цзюньхуну? — спросил ее дядя.

— Таблетки Баоцзи ^[64], у меня только что болел живот, — ответил за тетю Вэй Цзюньхун.

Тетя была наивной, но не глупой, она понимающе улыбнулась и произнесла:

— Значит, можно садиться за стол!

Дяде, ежедневно занятому кучей важных дел, редко удавалось поесть дома, и еще реже выпадала возможность выпить вина с женой и племянником. Пили они водку «Маотай», которая хранилась в их доме десять лет. Сразу было видно уважение, которое дядя проявлял к жене и племяннику, ну или как минимум оказывал честь родственнику жены.

— Ты встречался с однокурсницей своей девушки, как вы пообщались? — спросил дядя.

— Очень хорошо, — ответил Вэй Цзюньхун.

— Я сначала искал через отдел кадров, они отправили меня в отдел образования, и лишь обратившись в управление промышленности и торговли, я смог найти однокурсницу твоей девушки.

— Спасибо, дядя.

— Как зовут однокурсницу твоей девушки? — Дядя почесал в затылке. — Что-то я подзабыл.

— Мэн Цзиньни.

— Точно, Мэн Цзиньни.

Тут в разговор вмешалась тетушка:

— Что ты все расспрашиваешь про однокурсницу, мы же так и не знаем, как зовут девушку Цзюньхуна.

— Точно! Как ее зовут? — спросил дядя.

— Ее зовут Лун Мин.

— Откуда она родом? — задала вопрос тетя.

Вэй Цзюньхун на мгновение замешкался:

— Из провинции Фуцзянь.

— Когда вы планируете пожениться? — вмешавшись в разговор, тетя словно стала играть в нем ведущую роль.

— Не знаю, еще не решили. У нас только-только все сладилось, — с легкостью сказал Вэй Цзюньхун.

— Тогда какую же радостную весть ты хотел нам сообщить?

— Когда в какую-либо организацию берут человека, его же сначала проверяют, наводят о нем справки, дядя это все прекрасно знает, — отшутился Вэй Цзюньхун. — Тем более, я собираюсь взять жену, надо быть осторожнее, обязательно следует проявить осмотрительность. Вот я и приехал пообщаться с однокурсницей моей девушки, чтобы расспросить ее.

— И то верно, — произнесла тетя. — Ты же полицейский, должен быть вдвойне осторожным.

Дядя смекнул, что Вэй Цзюньхун заговаривает зубы его жене, и пригласил его пропустить по стаканчику.

— Как работается в Цзинлине? Скоро повысят?

— Нет.

— Ты же уже четыре года работаешь, а повышения все нет! Чем вообще занимается ваш начальник управления, начальник уезда, секретарь парткома уезда? У них что, глаз нет? У меня такой замечательный племянник! — возмутилась тетушка. — Если бы знать заранее, что так будет, то не надо было и ехать в Цзинлинь, такое далекое и бедное место. Да и от Вьетнама так близко, кто знает, вдруг война начнется… Если б знать заранее, приехал бы к нам в Даянь. У тебя тут дядя, и даже если он ничего не сказал бы, кто б посмел не повысить тебя!

Дядя уставился на нее:

— Что ты понимаешь? Именно приграничные и бедные районы лучше закаляют человека, испытывают его. У Цзюньхуна великие устремления, он хочет за счет своих способностей получить награду и повышение. А если он получит повышение там, то он и дальше будет двигаться только вперед и вверх — как цветок кунжута. Если бы он работал здесь, в Даяне, то пусть бы он даже получил повышение за свои заслуги, люди все равно говорили бы, что это я ему оказываю поддержку, а для его будущего это было бы неблагоприятно.