Тайна девичьего камня - Майкл Мортимер Страница 34

Он сделал шаг назад, но женщина оказалась на удивление проворной. Она подняла обе руки, и ей удалось сильно ударить по окаменелости. Окаменелость упала вниз прямо между его ногами и разбилась о скалу, на которой они стояли. Слегка вскрикнув от ужаса, он увидел, что окаменелость раскололась на четыре части.

— Haere mai! — закричала женщина. — Табу! Haere hi uta hei patupatu ahe! ^[22]

Соландер быстро схватил два куска окаменелости, оказавшиеся рядом пехотинцы так же быстро подобрали две оставшиеся части. Мужчина в кольчуге в тот же момент выслал вперед двадцать воинов, и солдаты почти мгновенно перезарядили ружья и выстрелили двоим из них в ноги. Но остальные воины продолжали наступать, и когда пехотинцы успели перезарядить оружие, аборигены уже подошли к Куку, который пытался обороняться подзорной трубой. Раздалось еще три выстрела, и упало еще столько же аборигенов, но большинство уже дошли до Бэнкса и попытались атаковать его своими дубинками. При попытке защитить его один из пехотинцев уронил свой мушкет. Соландер подбежал к мушкету, поднял его, зарядил и сел на корточки, тщательно целясь.

Он попал в голову мужчине в кольчуге. Истекая кровью, мужчина опустился на траву лицом вниз.

Когда аборигены поняли, кого расстреляли, они прекратили драться.

— А теперь быстро! — приказал Кук.

Морские пехотинцы штыками, нацеленными на выстроившихся в ряд аборигенов с вытаращенными глазами, прокладывали Соландеру, Бэнксу, Куку и Сперингу дорогу через поселок. Во время их прохода Соландер заметил знакомых женщин, которые стояли, прижавшись к хижине, но теперь вид у них был ошеломленный и смущенный.

Когда их процессия достигла северного палисадника, обнаружилось, что большие толпы аборигенов собрались и за пределами поселка.

— Если они нападут, стрелять сразу, — велел Кук.

Быстрым шагом и плотным строем они осторожно вышли на берег. Аборигены пока что выжидали. Бэнкс двигался ловко, но довольно медленно. Слуги, которые ждали у палисадника, бежали спереди, а пехотинцы шли в самом конце, с заряженным оружием на плече.

Когда они отошли на некоторое расстояние, Соландер обернулся и увидел, что их преследуют пятьдесят воинов — воины пели и делали маленькие выпады вперед, ритмично топчась на песке. Соландер крепко сжимал в руках окаменелости. Сердце билось при мысли о том, что он пережил в пещере. В бедре кололо, и хотелось как можно скорее смыть с кожи грязь и слюни. Одновременно он слышал, как Бэнкс призывает их поторапливаться.

Впереди, на рейде, виднелась мачта «Индевора», тянувшаяся в ясное голубое небо, но Соландер на бегу не успел заметить, есть ли на палубе какая-то жизнь.

Как только они добрались до баркаса и быстро перебросились через его низкие поручни, они обнаружили вдоль берега примерно два десятка каноэ. Аборигены поспешно грузили на них копья и камни, чтобы потом спустить их на воду.

— Мы никогда не сможем грести с их скоростью, — заметил Кук.

Все они уселись на скамьи в срединной части баркаса, а слуги приготовили весла в уключинах.

— Попытайтесь! — крикнул Бэнкс слугам и солдатам. — Гребите!

Баркас отошел на некоторое расстояние от берега. Со всех сторон прибывали каноэ, полные поющих, кричащих и удивительно энергично гребущих воинов. Одно из самых больших каноэ находилось на таком близком расстоянии, что до них вполне можно было достать копьем.

— Стреляйте! — приказал Кук.

Морские пехотинцы выстрелили из дробовика в нос каноэ и попали в одного из аборигенов. Хлопок заставил воинов немного отгрести назад.

— Их слишком много!

— Перезаряжай!

— Мы не успеем!

Каноэ уже опять приближалось к баркасу. С него бросили несколько камней, но безуспешно. За этим каноэ виднелось минимум десять других, на каждом из которых было столько же мужчин. Соландер посмотрел в сторону берега и увидел, что из джунглей выбегает подкрепление, а на воду спускают дополнительные каноэ. По его подсчетам, теперь аборигенов было несколько сотен.

— Стреляй в них! — закричал Бэнкс, и пехотинцы снова перезарядили ружья, размахивая штыками и шомполами и пытаясь напугать команды ближайших каноэ.

«У нас ничего не получится, — подумал Соландер, — нас забьют дубинками, мы пойдем ко дну, один за другим, с раздробленными черепами и вырванными глазами». Он быстро поднял голову к небу, где взад-вперед кружили морские птицы, совершенно не двигая крыльями. Между тем три каноэ подошли вплотную к баркасу, и, когда пара самых рослых аборигенов с копьями в руках поднялась, чтобы перекинуться через оба поручня, Соландер закрыл глаза.

ДУ-ДУ-ДУМ.

В воздухе прогремел мощный взрыв, настолько мощный, что Кук упал на нижнюю палубу, а два каноэ аборигенов перевернулись.

Раздался еще один такой же громкий хлопок, и массивный звук накатил на берег, как огромная волна. Сразу же послышались многочисленные стоны и отчаянные крики аборигенов, большинство вообще перестали грести. Соландер бросил взгляд на коренастых мужчин с темными точками в ближайшем к баркасу каноэ в каких-нибудь десяти футах от баркаса и понял, что все они смотрели в сторону горизонта.

Он обернулся и в резком встречном свете разглядел контуры «Индевора».

Все бойницы на левой стороне были открыты, и на палубе можно было различить морских пехотинцев, а также Хикса, Клерка и Манкхауза.

Из трех отверстий бойниц полыхнули новые огненные языки, и за ними последовали три грохочущих взрыва у самой кромки воды. Снаряд попал в большое каноэ, и пять аборигенов почти что разнесло на куски.

— Хороший прицел! — закричал Кук.

Тем временем гребцам удалось набрать скорость.

Теперь все каноэ спокойно стояли на воде или разворачивались, большинство к берегу. Через каких-то полминуты напряженной гребли баркас приблизился к правому борту «Индевора», откуда уже спустили веревочную лестницу, по которой они быстро один за другим забрались на борт — первым на подкашивающихся ногах Соландер. Он сразу же приказал слугам разложить на палубе сумки натуралиста и деревянную шкатулку для просушки.

— Трогайтесь, — громко сказал Кук рулевому и палубным, одновременно глядя в подзорную трубу на окровавленный берег, где стояли, пели, танцевали и кричали аборигены, пытаясь что-то сделать для своих раненых и мертвых.

Соландер отдыхал на палубе, лежа на перине, а Манкхауз промывал ему ноги. Он сказал, что раны глубокие, но опасность миновала, — их не преследовали, и никаких новых каноэ на воду не спускали. Манкхауз протянул ему бутылку рома, и он отпил несколько глотков. Соландер слышал, как Кук, стоя у штурвала, разговаривал с теми, кто оставался на борту:

— Если бы Соландер своим выстрелом не попал в вождя, не знаю, что бы случилось.