Загадка ледяного пламени - Томас Ханшеу Страница 34

Когда Мерритон закончил, коронер застыл, сплетя пальцы на животе. А потом он заговорил тихим голосом, с неодобрением глядя на обвиняемого из-под густых, нависших век.

— И вы, сэр, ожидаете, что мы поверим этой истории? Вы сами признали, что между вами и мертвецом были весьма натянутые отношения. Убившая его пуля выпушена из вашего револьвера…

— Я сказал правду. Больше мне нечего добавить.

— Тут и в самом деле добавить нечего, — вздохнул коронер. — Но пока часть вашей истории звучит весьма сомнительно. По крайней мере, случившееся невозможно объяснить рационально.

— Но вы должны признать, что в событиях той ночи не было ни какой-либо рациональности, ни логики, — неожиданно раздался голос из дальнего угла зала, и все, повернувшись, увидели доктора Бартоломью, который выглядел весьма взволнованно. — Тут, несомненно, влияние как крепких спиртных напитков, так и руки этого дьявола — Дакра Уинна, — так что обвиняемый не может отвечать…

— Прошу соблюдать тишину в зале! — воскликнул коронер и стукнул молотком. Доктору ничего не оставалось, как повиноваться.

Допрос окончился. Заключенному было приказано сесть, хотя из зала послышался хор возражений — слишком многие до сих пор не верили в виновность Найджела Мерритона, слишком многим из присутствующих в зале он был симпатичен. Никто не хотел видеть его осужденным, а тем более отправленным на виселицу.

Потом вызвалось выступить три или четыре свидетеля, которые так и не добавили ничего существенного к рассказу Найджела. После этого для дачи показаний вызвали Боркинса. Выскользнув из кольца окружавших его местных жителей, дворецкий с гордостью прошествовал мимо Антуанетты. Лицо его выглядело бледным, губы были крепко сжаты. Он занял место перед жюри присяжных и приготовился отвечать на вопросы. Однако метод допроса изменился. Теперь коронер буквально выплевывал вопросы, словно хотел побыстрее закончить неприятную процедуру.

Боркинс прошел через это испытание достаточно хорошо, полно и обстоятельно отвечая на каждый вопрос. Уверенным голосом он повторил историю о том, что видел той ночью, хотя, рассказывая все это на публике, он явно нервничал.

Клик находился в другом конце зала вместе с суперинтендантом по правую руку от себя и Доллопсом — по левую. Он ждал, когда дворецкий дойдет до «слабого» места в своих показаниях, и улыбнулся, когда коронер заострил на нем внимание.

— Вы утверждаете, что слышали стоны Дакра Уинна, когда тот после выстрела лежал на дорожке под окнами комнаты сэра Найджела Мерритона, а потом фактически стали свидетелем того, как он умер?

— Да, сэр.

— Однако я вынужден объявить, что человек, получивший пулю в висок, умирает мгновенно. И вы не могли наблюдать за тем, как он умирает.

Лицо Боркинса пошло красными пятнами.

— Не знаю, что на это сказать, сэр Симпли. Я говорю о том, что слышал и видел, не более.

— Хорошо. Хотя свидетельства, имеющиеся у меня в этом пункте, не соответствуют друг другу. Быть может, слова доктора были неправильно истолкованы… Позже мы вернемся к ним. А пока у меня больше нет к вам вопросов. Следующий!

Боркинс отошел в сторону, с облегчением вздохнув, и стал пробираться назад, туда, где стоял до того, как его вызвали; туда, где стояли его друзья, кивающие ему и поздравляющие с тем, что он «сказал свое слово».

Потом вышел Тони Уэст и рассказал все, что знал о том самом вечере. Говорил он в довольно раздраженной манере, так, словно происходящее ему крайне надоело и он не может понять, почему собравшиеся считают, что сэр Найджел вообще имеет какое-то отношение к убийству. Он так и сказал коронеру в лоб, и, когда закончил свою речь, по залу пронесся ропот одобрения. То, как он говорил, и всеобщая нелюбовь к полиции как таковой привели к тому, что большая часть присутствующих окончательно встала на сторону Мерритона.

Но были и другие улики, к которым коронер обратился, когда присяжные выслушали показания основной части свидетелей.

Достав из папки какую-то бумажку, коронер высоко поднял ее так, чтобы все видели.

— Вот, — продолжал он все тем же размеренным голосом, — еще одна улика. Это долговая расписка на две тысячи фунтов стерлингов, которую нашли у мертвеца. Подписана она Лестером Старком. Присутствует ли в зале господин Старк?

Шепот вновь пронесся по залу, а потом вперед выступил Старк. Когда он вышел к жюри, Мерритон почувствовал, как участились удары его пульса, хотя он тут же возненавидел себя — как-никак Старк его друг, и подозревать его было грешно. Чтобы не думать об этом, Найджел перевел взгляд на Антуанетту. То, что она все еще присутствует в зале, отчасти подбодрило его.

А коронер тем временем попросил Старка выйти, чтобы ответить на ряд вопросов.

— Это ваша расписка? — начал коронер.

— Да, сэр.

— И вы написали ее за два дня до того, как Дакр Уинн был убит? Подпись ваша?

Лестер кивнул. Его взгляд бегал из угла в угол; казалось, он хотел встретиться взглядом с Найджелом, чтобы получить хоть какую-то поддержку с его стороны. Наконец, отчаявшись, Старк уставился на коронера.

— Дакр Уинн одолжил мне денег за два дня до того, как он прибыл в особняк к господину Мерритону. Об этом никто не знал, кроме него и меня. Должен сказать, что мы никогда не были добрыми друзьями, и уж если говорить откровенно, то скорее ненавидели друг друга. Однако в старые времена моя мать очень хорошо относилась к нему, и Дакр этого не забыл. У меня имелись определенные семейные трудности. Мой дед, умирая, оставил долги, которые мы обязаны выплатить. Кроме того, была одна женщина… Мне неудобно говорить об этом, но, похоже, я должен буду об этом рассказать. Так вот, женщина, к которой, бросив меня с матерью, ушел мой отец. Он задолжал порядка двух тысяч фунтов. И когда отец в свою очередь умер, эти деньги потребовали не с той женщины, а с нас. Женщина эта заплатила все долги отца, но потом приехала к нам с адвокатом и в свою очередь потребовала, чтобы мы раскошелились и вернули ей деньги. Судья заявил, что она права. Вот мне и пришлось занимать.

— И в итоге вы заняли эти деньги у Дакра Уинна?

— Да, занял. Хотя я скорее бы отрезал бы себе руку, чем сделал это. Вначале я хотел занять деньги у сэра Найджела. Но зная, что он вот-вот собирался жениться, решил, что не стоит обременять его моими проблемами. Не смотрите на меня так, сэр Найджел. Я не мог обратиться к вам в такой момент. Тони Уэст сам едва концы с концами сводит. А брать взаймы у ростовщиков я не хотел. Так что мне не оставалось ничего, кроме как пойти к Дакру Уинну. В итоге пришлось унижаться, но своего я добился. Теперь я работаю и откладываю деньги, а мой двоюродный брат заботится о моей матери и будет заботиться, пока я не соберу необходимую сумму. Вот, собственно, и все.

— И вы сможете представить бумаги о том, что вы работаете, и справку о доходах, если присяжные это потребуют?

— Могу представить прямо сейчас. — Лестер засунул руку в карман, вынул пачку бумаг и бросил их на стол перед коронером, который, бегло просмотрев их, был удовлетворен, словно нашел ответ, который искал.