Сквозь розовые очки - Светлана Алешина Страница 34

Лариса про себя невольно хмыкнула, подумав, что Степаныч, видимо, умудрился достать своим неуживчивым характером и вечными придирками даже невозмутимого специалиста по соусам, и тот решил отомстить ему подобным образом, зная, как нетерпим вкус Степаныча к острым блюдам. Да, что-то в последнее время число недоброжелателей Городова растет. Но вслух Лариса сказала другое:

— Это еще не значит, что из-за твоих специфических вкусов мы должны менять меню. Я прекрасно знаю, что будь твоя воля, в меню числились бы одна картошка в мундире и винегрет с черным хлебом!

— Да нет, я совсем не то хотел сказать… — попробовал оправдаться Степаныч, но Лариса решительно его перебила:

— Ничего менять в кухне мы не будем. И вообще, составление блюд никак не входит в твои полномочия. И больше не заводи со мной разговор на эту тему, иначе я тебя просто оштрафую. А теперь иди, у меня дел полно!

И Лариса с непроницаемым лицом уткнулась в листочек с калькуляцией, который уже давно успела изучить. А Степаныч все ерзал в кресле, не решаясь заговорить, но и не покидая кабинет. Лариса же полностью игнорировала его присутствие.

— Лариса Викторовна, — наконец отважился Городов.

— Да, — не поднимая головы, отозвалась Лариса.

— А что же с купленной партией-то делать? — осторожно напомнил Степаныч.

— Отвези обратно, — бесстрастно посоветовала хозяйка ресторана.

— Да кто ж у меня их примет? — вскричал Дмитрий Степанович.

— Значит, сам съешь. С картошкой, — пожала плечами Лариса. — А деньги из своей зарплаты внесешь, она у тебя вполне позволяет это сделать. — Е-мое, да не нужны мне эти соусы! — взвился Степаныч. — Я их и не ем совсем!

— Ну, это уже не мои проблемы, — повысила голос Лариса. — В следующий раз будешь знать, как без моего ведома заниматься самодеятельностью!

После чего она не удержалась и язвительно добавила:

— Кстати, мой супруг намерен представить тебе иск за моральный и физический ущерб. И персонал, между прочим, весь готов подтвердить твою вину.

— Понятно, — шумно вздохнул Степаныч. — Эти официантки… Обезьяны старые!

Однако развивать дальше опасную тему он не стал, а благоразумно покинул кабинет своей начальницы, уловив в ее глазах металлический блеск.

К Шестаковой Лариса отправилась уже вечером, отдохнув от разговора с энергетическим вампиром — своим администратором. Поставив свою «Ауди» во дворе девятиэтажного дома, где проживала Тамара Николаевна, Лариса на лифте поднялась на шестой этаж и позвонила. Тамара Николаевна оказалась дома.

Открыв дверь, она уставилась на Ларису вопросительным взглядом своих больших серых, навыкате глаз. Эта женщина, по-видимому, предпочитала единственный вид одежды — брюки и свободный верх, считая, наверное, что он делает стройнее ее крепкую фигуру. Ее короткие светлые волосы были накручены на бигуди, на лице, лишенном макияжа, блестел жирный крем.

— Проходите, — сказала она Ларисе, — извините, что я в таком виде…

— Ничего, — ответила Лариса. — Разговору это никак не помешает.

— Ну, вы раздевайтесь, а я пока кофе сварю, — предложила хозяйка и энергично протопала в кухню, откуда тут же послышался шум льющейся воды.

Лариса прошла в комнату, единственную в этой квартире. Обстановку в ней нельзя было назвать шикарной, но и никак не убогой. Мебель не очень дорогая, но современная, телевизор и видеомагнитофон — японские, в квартире было чисто и уютно. Лариса села на мягкий диван, перед которым стоял прямоугольный двухъярусный столик, и стала ждать.

— Угощайтесь, — через несколько минут произнесла хозяйка, расставив на столике чашки с кофе и банку со сгущенным молоком.

Сама она отвернулась к зеркалу и принялась салфеткой удалять остатки крема, а потом снимать бигуди. Покончив с этими процедурами, она расчесала волосы и села напротив Ларисы в кресло.

— Я кофе в любое время суток пью, — сообщила Тамара Николаевна, поднимая свою чашку.

— Мне тоже часто приходится, — кивнула Лариса. — У вас, кстати, хороший кофе, крепкий.

— Терпеть не могу слабый, — поморщилась хозяйка. — И несладкий не люблю. Вообще грешу любовью к сластям. Вот сгущенку постоянно покупаю. Понимаю, что поправляюсь, — она красноречиво похлопала себя по животу, — но не могу никак отказаться! Да ладно, чего уж в моем возрасте за фигурой следить! — махнула она рукой. — Это вы еще молодая, вам надо. А мне зачем?

— Ну, вы тоже еще не старая, — возразила Лариса. — И энергичная. Работать вон продолжаете…

Тамара Николаевна открыла рот и нервно дернулась, но тут же постаралась взять себя в руки.

— Ну да, а как же, — небрежно продолжала она. — Работаю, по дому вон хлопочу, обед готовлю каждый день. Хоть одна я, и не для кого вроде, а готовлю. Не даю себе расслабляться. И на даче работаю, вон скоро ехать нужно, копать, зелень сажать, помидоры под пленку…

— Да-да, — с улыбкой кивнула Лариса, думая о совсем другой работе Тамары Николаевны. — И как же вы успеваете это совмещать с работой в фирме «Горячее дыхание»?

Чашка едва не выскользнула из рук опешившей женщины. Она дрожащей рукой поставила ее на столик.

— Как вы сказали? — хрипло спросила она.

— «Горячее дыхание». Так ведь называется фирма, где вы трудитесь? Или вы сразу в нескольких подрабатываете?

— Кто… Кто вам сказал? — упавшим голосом спросила Шестакова.

— Никто, я сама узнала, — спокойно сообщила Лариса, выкладывая на столик газету, открытую на странице с рекламными объявлениями. Одно из них принадлежало фирме «Горячее дыхание», в котором значился телефон квартиры Ирины Сухаревой.

— Но зачем вам это нужно? — взволнованно спросила Шестакова. — Вы же смерть Николая расследуете, что вы ко мне прицепились? В конце концов, это мое дело, где мне работать! Вам что, делать нечего?

Лицо ее пошло красными пятнами, она порывисто вскочила со стула и схватила сигарету. Тамара Николаевна явно нервничала.

— Вы успокойтесь, пожалуйста, Тамара Николаевна, я вовсе не интересуюсь вашими личными делами. И совсем не желаю вам ничего плохого. Просто мне нужно разобраться в ситуации, а в связи с вами у меня возникло несколько вопросов. Если вы постараетесь их прояснить, у меня не будет к вам никаких претензий. — Да что прояснять-то? — усмехнулась Шестакова. — При чем тут моя работа?

— Возможно, что и ни при чем. И совсем не из-за нее я вами заинтересовалась. А потому, что вы попросили у Людмилы, своей сестры, довольно крупную сумму денег. Извините, но я не верю, что эти деньги нужны вам на операцию. Так зачем вы их просили? — Лариса пристально смотрела на Шестакову.

Тамара Николаевна молча уставилась в пространство, наморщив лоб.

— Ладно, — наконец сказала она. — Раз уж вы знаете про работу, что тут теперь скрывать! Да, это из-за работы своей я деньги просила. Получилось так, что… Хорошо, по порядку все расскажу. Я, как на пенсию-то вышла, во-первых, скучала без работы. Привыкла к коллективу. Да и денег, конечно, не хватало. У Люси же постоянно не будешь просить! Они с Колей и так помогали, я вон и мебель смогла купить, и видеомагнитофон… Ну, и стала я объявления всякие в газетах читать, где на работу приглашают. Только ничего путного найти не могла. Там все либо девушки молодые да стройные требуются, либо с высшим образованием да со знанием компьютера, а у меня что? На заводе всю жизнь проработала. Это Люся у нас медицинский закончила, а у меня способностей не было. Кому я такая нужна? Несколько раз нарывалась даже на обман. Мол, работа на дому, пошлите нам письмо с купоном, мы ответим, расскажем, что делать, все бесплатно. Ага, бесплатно! Вначале-то бесплатно, а когда ответ придет, так там написано — вышлите пятьдесят рублей, тогда мы вам пришлем анкету, которую вы должны заполнить. Я сдуру-то и послала! И привет на этом! Плакали мои денежки! Везде жулье одно. Я и не стала больше ничего посылать, решила, что не найду уже работу. А тут мне подружка одна и говорит, что она вот устроилась в спокойное место и зарабатывает неплохо. У них недавно сотрудница уволилась, и они не справляются. На мой вопрос, что делать надо, она помялась и говорит, что работа специфическая…