Наследие последнего тамплиера. Кольцо - Хорхе Молист Страница 34

Ориоль распрощался с нами еще в доме Луиса, сославшись на то, что у него занятия с группой, организующей благотворительное мероприятие для маргиналов, и мне пришлось возвращаться в дом Алисы одной на такси. Признаться, я испытывала разочарование. Луис пригласил меня поужинать, но я отказалась. Потом, в ту неприятную ночь, уже в пути, я подумала, что было бы лучше поужинать с ним, выслушивать его намеки и смеяться его глупым шуточкам. Я чувствовала себя одинокой и беззащитной в этом странном городе, который внезапно стал темным и враждебным. Мне хотелось теплых улыбок, и я скучала без глупостей Луиса.

— Психометрия.

— Что?

— Психометрия, — повторила Алиса.

Это слово я услышала впервые, не имела понятия о том, что оно значит, и ждала, когда Алиса продолжит.

— Психометрией называется феномен, при котором человек способен воспринимать чувства, эмоции, прошлые поступки, впитанные в себя предметом. — Алиса взяла меня за руки и смотрела мне прямо в глаза. — У тебя этот феномен возник с появлением кольца.

— Ты хочешь сказать, что…

— Содержание твоего сновидения: падение башни, штурм Арсе, — прервала она меня, — раненый воин, который с трудом добирается до крепости тамплиеров, — это нечто такое, что произошло на самом деле. Кольцо впитало в себя тревогу и другие эмоции своего владельца. А ты восприняла это.

— Но каким образом? По-твоему, мой сон отразил то, что кто-то реально пережил в Арсе семьсот лет назад?

— Да, именно так.

Я смотрела в синие глаза Алисы, а ее большие теплые руки необычайно успокаивали меня. Алиса объясняла необъяснимое. Это не имело смысла, да я и не поверила бы ни во что подобное в обычных условиях. Но порой с тобой происходит что-то странное, выходящее за пределы здравого смысла, и ты вдруг осознаешь, как приятно найти довод, подтверждающий это.

— Я слыхала когда-то о чем-то подобном.

— Это одно из проявлений ясновидения.

— Но как это происходит?

— Честно говоря, не знаю. — Алиса ласково улыбнулась. — Оккультисты говорят, что все события, когда-либо происходившие, как бы регистрируются. В определенных условиях мы получаем доступ к этим записям. Твое кольцо, похоже, ключ к подобному доступу.

— И с Энриком такое случалось?

— Да. Он рассказывал мне, что временами видел картины давних событий, почти всегда трагических. Эти события пробуждали в людях, переживших их, сильнейшие эмоции. Энрик связывал это с кольцом, считая его хранилищем жизненного опыта.

Я взглянула на кольцо: оно странно поблескивало. Я подумала о необыкновенных снах, посещавших меня с тех пор, как я получила его. Кое-какие сновидения я смутно помнила, но теперь могла объяснить их. Впрочем, как я ни старалась, кроме двух отчетливых сновидений, не могла вспомнить ничего существенного, а также дифференцировать образы.

Сквозь большое окно просматривались слегка затуманенные пеленой дождя огни раскинувшегося внизу ночного города.

На различных предметах мебели, среди которых выделялся большой комод, стояла коллекция превосходных статуэток из слоновой кости в бронзовых нарядах, украшенных самоцветами. Все — молодые женщины. Одни из них застыли в танцевальном па, другие играли на музыкальных инструментах.

Еще одна обнаженная балерина, исполненная в бронзе, в натуральную величину, поддерживала хрустальный светильник, обрамленный цветами. В его свете разлитое по бокалам вино отливало темно-красным цветом мягких оттенков. Мы ужинали одни на верхнем этаже, в комнате Алисы, теплой и уединенной, чем-то напоминающей дозорную вышку над таинственным городом. В ее обществе я совсем успокоилась. Алису очень интересовало, что произошло в тот день, и у меня не было причин скрывать этого от нее. Когда я дошла до рассказа о Сан-Хуан-де-Арсе, она заметила мою тревогу и, придвинув ко мне стул, взяла мои руки в свои.

— Но со мной такого никогда раньше не случалось. — Я пожаловалась, как маленькая девочка, поцарапавшая коленки.

— Это не твоя вина, — заверила меня Алиса. — Это кольцо.

Теперь она гладила рубин, и в нем четко высвечивалась шестиконечная звезда. Загадочный камень словно жил своей жизнью. Потом Алиса начала гладить мои руки. Я чувствовала себя хорошо. Это походило на приятный сон после дневного стресса; мое тело расслабилось, и меня куда-то повело. Что за день! Он начался с поисков в книжном магазине «Дель Гриаль». Потом на нас напали и появился тот странный разъяренный человек. Затем всколыхнулись эмоции, вызванные чтением рукописи, и, узнав в ней мой невероятный сон, я испытала шок.

— В этом ювелирном изделии есть нечто такое, из-за чего быть его владелицей нелегко, — продолжила Алиса. — В нем есть сила.

Эти слова испугали меня. Я вспомнила о завещании. Из-за последних событий я чуть не забыла о нем.

«Это кольцо наделяет своего владельца особыми полномочиями», — говорилось в письме, адресованном мне. Меня обязали хранить его до обнаружения сокровища. Сейчас эти слова приобрели зловещее звучание. И я решила перечитать письмо, как только вернусь в свою комнату.

— Это кольцо устанавливает весьма своеобразные отношения со своим владельцем; оно словно поддерживает его в страстном желании добиться чего-то недозволенного, — пояснила Алиса. — Кольцо забирает твою энергию, чтобы активизировать свою, и возвращает ее тебе в виде снов о давно умерших людях. — Я с опаской посмотрела на свое кольцо.

Рубин сверкал красным светом. Если бы не обязательство перед Энриком, я тут же сняла бы его. — Не тревожься, милая, — успокоила меня Алиса, будто читавшая мои мысли. — Я помогу тебе.

Какая-то особая нотка в ее грудном голосе заставила меня посмотреть в синие глаза Алисы, так похожие на глаза ее сына. Слова Алисы утешали меня, и я сознавала, что она — единственный человек, способный понять меня. На ее губах играла едва заметная улыбка. Она погладила мои волосы и поцеловала в щеку. Второй поцелуй был ближе к моим губам. Это насторожило меня. А когда наши губы слились в третьем поцелуе, я не на шутку встревожилась. Оказавшись в объятиях Алисы, я быстро встала.

— Спокойной ночи, Алиса. Пойду лягу.

— Спокойной ночи, любовь моя. Поспи хорошенько. Скажи, если тебе что-нибудь понадобится.

Алиса не сделала ни одного движения, чтобы задержать меня, словно предвидела мою реакцию.