Мишенью может стать каждый - Сергей Макаров Страница 34

— А почему вы не спрашиваете, о чем они говорили по-английски? — продолжала Мила; чувствовалось, что ей есть чем поделиться.

— А ты что, знаешь английский? — удивился Серов.

— Да я английскую спецшколу окончила! — гордо заявила Мила.

— Ну, и о чем они говорили? — спросил Серов, преодолевая боль и не надеясь услышать что-то важное.

Мила же, чувствуя себя королевой момента, манерно растягивая слова, сказала:

— Девушка, что сидела на заднем сиденье, в легком плащике, которая потом в вас стреляла, она мужику тому бородатому говорит: «У Ахмеда здесь не могло быть знакомых. И эту девицу ему или интерполовцы, или ФСБ подсунули. И вообще меня удивляет, почему русские так всполошились. Центр перекрыли. Похоже, они в курсе того, что готовится. Только не знают точно когда». А чернобородый у нее спрашивает: «А ты в курсе, когда и где это произойдет?» — «Нет, — ответила эта шахидка». — «А Ахмед в курсе?» — спрашивает чернобородый. «И Ахмед не в курсе», — сказала она. «Так чего они так все всполошились?» — спрашивает он. «Так вот и я о том же. Не понимаю, откуда и что за информация к ним просочилась. Я знаю, что до времени «икс» еще несколько дней. А здесь вся Москва уже на ушах стоит.»

— Это она так и сказала: «На ушах стоит.»? — перебил ее Сергей, едва сдерживая улыбку. — И как это по-английски будет?

— Ну, я приблизительно сказала, по смыслу она так сказала, — начала оправдываться Мила, а потом обиженно хмыкнула и отвернулась к окну: — Я могла бы вообще вам ничего не говорить.

— Да ладно, не обижайся, ты очень много важного сказала, — успокоил ее Серов. — Больше ничего они не говорили?

— Да нет, дальше вы со своей пушкой выскочили, как джинн из бутылки.

— А что они с тобой делать собирались? У них что, в том дворе квартира была? — спросил Серов.

— А да, про меня они тоже говорили, — вспомнила Мила. — Эта шахидка сказала, что у нее предписание секретное есть уничтожать всех, кто будет искать контакта с Ахмедом. Куда меня везли — не знаю, но что меня убрать должны были, это точно. Тут без вариантов. Получается, вы мне жизнь спасли.

— Ну вот видишь, — проговорил Серов, — а ты обижаешься.

— А что, правда теракт в центре Москвы был или, может, будет? И поэтому весь центр оцепили? И на въезде всех шмонали. — вспомнила Мила.

— Сейчас будем разбираться, — сказал Серов, затормозив у одного из зданий ФСБ.

Рабочий день уже кончался, но почти во всех окнах горел свет. Серов сам открыл Миле дверцу и, поставив машину на сигнализацию, пропустил ее вперед.

— Генерал Воронцов еще у себя? — спросил Серов, показывая охранникам пропуск.

Охранник, внимательно изучив красную книжечку, кивнул, но заметил:

— С посторонними входить не положено.

— Ясно, — кивнул Серов и добавил: — Но и вам оставить эту девушку не могу.

Серов достал мобильник и позвонил генералу Воронцову:

— Я не один, со мной сюрприз. Мила Вахрудинова. Да-да, та самая. Подымусь к вам — все объясню.

После этого Серов передал трубку охраннику, и тот, выслушав генерала Воронцова, покраснел и произнес одно слово:

— Слушаюсь.

После чего пропустил Серова и Милу через вертушку.

Генерал Воронцов встретил их на лестнице и сам проводил в свой кабинет, где в приемной, еще, очевидно, ни о чем не зная, сидела и читала журнал Лина Фатеева.

Увидев Милу, она бросилась ей навстречу.

— Милочка! Живая. — проговорила Лина, обнимая Милу.

— Живая. Ну твой Фатеев и гад! — сказала Мила и тут же спросила: — А что там с твоим «Блаженным»? Так и не открыли?

— Какой «Блаженный»! — покачала головой Лина. — Там все нужно по новой делать.

— А люди хоть не пострадали? — спросила Мила.

— Да говорят, жертв нет, только раненые, — пожала плечами Лина.

— Ну, слава богу. — сказала Мила и поинтересовалась: — А кто этот взрыв устроил?

— Да, наверное, Фатеев или его дружки, которым он задолжал и которые ресторан выкупить хотели. — предположила Лина.

— Не похоже, — покачала головой Мила. — Они же со мной все были.

— С тобой или не с тобой, а кто, кроме Фатеева, мне такую гадость сделать может? Он же думал, что я там буду. Он меня убить хотел. — всхлипнула Лина.

— Он тебя выкрасть поручил, а не убить, — уточнила Мила. — Это же меня вместо тебя на его дачу увезли.

— Да, действительно, — кивнула в задумчивости Лина. — Только как тебя со мной умудрились перепутать, хоть убей, не могу понять.

— А я решила твои шмотки примерить — плащ, шляпу. Ну и вышла в таком виде не крыльцо. Может, они тебя раньше сфотографировали. Когда мы в салон заходили. А потом уже не присматривались. Шляпа так шляпа. — пожала плечами Мила.

— Так, а где они теперь, мои шмотки? — спросила Лина, глядя на Милу, все еще дрожащую от холода в своем вечернем наряде.

— Да на даче, у твоего Фатеева. Я же оттуда через окно в ванной комнате убегала. Сказала, что в туалет, а сама в окно. — объяснила Мила.

— Да, такая шляпка была. — не то в шутку, не то всерьез покачала головой Лина.

Генерал Воронцов, который все это время прислушивался к воркованию двух празднично одетых девиц, наконец махнул рукой и, обращаясь к одному из охранников, попросил:

— Принесите-ка им горячего чая, и пусть пока что здесь посидят. Только смотрите, чтобы их опять кто-нибудь не похитил. Или сами не убежали.

— Не бойтесь, никуда мы отсюда не денемся, — махнула рукой Мила, усаживаясь в кресло. — Я теперь без Сергея вообще никуда не сдвинусь.

Серов только улыбнулся.