Одна минута славы - Анна Михалева Страница 33

Наконец тетка Тая отпустила руку Алены и посмотрела на нее с требовательным вниманием:

— Ну-ка, колись, милая!

— Ох, теть Тай, кажется, я влипла, как никогда! — Она покраснела, запинаясь на каждом слове.

— Да, неужели? — Тетя перевела взгляд на профессора, который как раз начал восхождение по лестнице. — У тебя свидание с этим обворожительным юнцом?

— У тебя… — выдавила из себя Алена и покраснела еще больше.

— Вот как?! — съехидничала тетка Тая. — Ну, посмотрим, как ты выкрутишься.

— Ради всего святого, помогите! — взмолилась она, чувствуя, что сейчас разрыдается от стыда.

— Значит, фотографии ты опять не принесла? — ехидно ухмыльнулась жестокая родственница.

— Зато я нож купила! Са-мо-за-та-чи-ва-ю-щий-ся! — У нее появилась надежда на спасение.

— И где он?

— Дома, — поникла головой Алена, понимая, что с отчетливо различимым стуком профессорских ботинок приближается кара за все ее грехи.

— Здравствуйте, Аленушка! — От Игната Робертовича нестерпимо пахнуло «Шипром».

— Добрый день, — она посмотрела на него с тоской.

— Что-то случилось? — встревожился он. — Ведь я не опоздал?

— Нет, что вы, — обворожительно улыбнулась ему тетка Тая. — Вы как раз вовремя.

— Ох, простите, — он смутился и, сглотнув подступивший к горлу ком, представился: — Игнат Робертович.

— Не может быть! — восхитилась тетка. — Значит, это вас Алена прочит мне в женихи?! Все уши прожужжала!

— Ну перестань, пожалуйста! — Приступ раскаяния не давал Алене даже намека, как же ей выкрутиться.

— Вы Таисия Александровна? Как приятно! — расцвел профессор. — А где же выставка?

— Идемте. — Тетка Тая уверенно взяла его под руку и повлекла вверх по лестнице.

«Прямо светская львица! — мимоходом восхитилась Алена, плетясь следом. — Мне никогда так не научиться!»

— …вы упоминали в статье? — донеслось до нее размеренное воркование. — Ах да, теперь припоминаю…

«С чего бы припоминать, — поразилась про себя Алена. — Она ни одной игнатовской статьи в глаза не видела. Даже не знает, что он страдает манией на переводы всяческой ерунды. Ну и выдержка — умеет же поддержать разговор!»

— Датской живописи? — Тетка медленно повернула голову и удивленно посмотрела на племянницу поверх очков, потом снова переключила внимание на профессора. — Нет, знаете ли, я не поклонница датского искусства — слишком много красок, скорее всего сказывается их недостаток в реальности. Кстати, вы никогда не были в Дании?

Игнат Робертович что-то забубнил в ответ. Алене оставалось только восхищаться теткиной находчивостью. Впрочем недолго, у одной из дяди Васиных акварелей она вновь повернулась и уже раздраженно посмотрела на нее:

— Аркадий Борисович?! — Тетка не одобряла такое хамское вранье.

— Он задерживается на совещании, — хрипло оправдалась Алена, — осложнения с новым номером.

— Ну, конечно, — улыбнулась тетка. — Но не расстраивайтесь, Игнат Робертович, через пару недель у нашего Василия день рождения. Он непременно придет, и я вас познакомлю. А то на молодежь надеяться — себе дороже…

Алена знала, что трюк со свиданием ей просто так не пройдет — тетка непременно устроит ей разнос по всем статьям, обвинит в чем только можно и долго еще будет прохаживаться по этой истории мерзкими шуточками, но тем не менее вылетела она из Дома художника в состоянии абсолютного счастья. Во-первых, план ее хоть и с неприятными огрехами, но удался — тетка Тая наконец встретилась с профессором и, кажется, весьма к нему благоволит, а во-вторых, ее ложь для Игната Робертовича оказалась не столь трагична и не привела к крушению его амбициозных надежд — рано или поздно тетка познакомит его с Борисычем, и, как знать, может быть, тому действительно понравятся его переводы. Ну и наконец, она избавлена и от созерцания акварелей дяди Васи, и от томительных объяснений, и вообще от присутствия в Доме художника. «А следовательно, я имею право себя поздравить!» — с легким сердцем заключила она.