Скандинавия глазами разведчика - Борис Григорьев Страница 33

Один из городов Шлезвиг-Гольштейна—Тёндер — приобрёл широкую известность в основном тем, что в нём до предела были упрощены правила вступления в брак. Достаточно было поместить в местной газете оповещение о предстоящем бракосочетании и через два дня после этого посетить местную ратушу, где под звуки вальса Мендельсона жаждущие породниться получали от городского головы вполне законное свидетельство о браке, признаваемое всеми странами. Тендер стал местом паломничества влюблённых со всего мира, а отцам города оставалось только организовать для них хорошее туристическое обслуживание и не забывать собирать в городскую казну звонкую монету.

Политическую тишь да благодать Дании в начале 70-х годов взорвала Партия прогресса. Она возникла на демагогических лозунгах её создателей и на недовольстве части населения приевшимися политическими блюдами, которыми их из года в год кормили социал-демократы и буржуазные партии. Захотелось чего-то остренького и солёненького. Это желание в полной мере удовлетворила Партия прогресса.

Создал её Могенс Глиструп, бывший коммунист и адвокат, сколотивший себе солидный капитал на торговле недвижимостью. Ренегат как идеолог, мошенник как предприниматель, циник как личность, Глиструп тонко почуял подспудные запросы обывателя и смело ступил на политическую арену. Будучи адвокатом, он досконально изучил налоговое законодательство страны и извлёк из этого практическую пользу: он ни одного эре [30]не выплатил в государственную казну, хотя и не скрывал своих миллионных доходов. Он на практике доказал, что датские законы не препятствуют увиливать от главной обязанности датчанина— платить налоги и что в конечном итоге содержание государством налоговых чиновников — пустая трата денег.

По своим взглядам он коммунист, но в то же время не верит и в Бога.

— Долой налоги! Датчане не должны платить налоги вовсе, — заявил Глиструп во всеуслышание.

Это был первый политический лозунг Глиструпа и его сторонников, с которым он обратился к народу. Сначала все подумали, что это шутка. Как не платить налоги? А на что же нам содержать алкоголиков и наркоманов? Но народ понял Глиструпа. Налоги составляют половину всех расходов датчанина, и призыв опытного мошенника попал в самую точку.

Вторым популистским лозунгом прогрессистов было требование упразднить и распустить армию. Какой смысл тратить на её содержание огромные деньги налогоплательщиков, если она не в состоянии защитить страну от агрессии с Востока?

— Нам нужно иметь в Генштабе всего одного офицера, который мог бы в случае необходимости ответить по телефону по-русски: «Мы сдаёмся», — убеждал Глиструп население.

И население с пониманием отнеслось и к этому аргументу коммуниста-ренегата, как будто оно никогда не слышало аналогичные лозунги и призывы, исходившие от настоящих коммунистов.

Чем дальше в лес, тем больше дров заготавливала новая партия. Широко используя приёмы демагогии, эпатируя публику различными выходками, брызгая слюной на слушателей, игнорируя выпады и колкости в свой адрес, Глиструп последовательно делал своё дело. На следующих выборах Партия прогресса легко преодолела планку 4% и вошла в фолькетинг. Датский истеблишмент был шокирован. Преступник, которого за неуплату налогов нужно было упрятать в тюрьму, расселся в кресле депутата фолькетинга и мутил воду внутри этого богоугодного заведения! Круглое мясистое лицо Глиструпа с пухленькими щёчками и жирными масляными губами, крупными навыкате бычьими глазами, с причёской «а-ля Титус» замелькало на полосах газет и экранах телевизоров. Своим огромным пивным животом, всегда одетым в чёрный шевиот, он смело раздвигал пространство для своих политических эскапад и нагло улыбался тому, кого едва не затоптал своими маленькими слоновыми ножками. (Чисто внешне Глиструп представлял собой стопроцентный образчик буржуа, которого у нас в «Окнах РОСТА» в 1920-х годах изображал В. Маяковский.)

С виду он маленький толстенький человек и похож на свою фотографию. Телосложение без внешних признаков половой принадлежности.

О, этот любитель марципанов заставил заговорить о себе всю страну, всю Скандинавию, Европу, а потом и весь мир! Выпущенный из бутылки джинн — вроде на потеху, как в своё время хиппи в крепость Христиания, — стал принимать демонические таки формы. Он заговорил и забрызгал слюной весь политический олимп, он превратил его в конюшню, отхожее место и... продолжал исправно не платить налоги. На следующих выборах Партия прогресса достигла ещё более впечатляющих результатов, набрав 10 % голосов избирателей.

Резидентура предвидела неожиданную победу кандидата правящей партии.

Скоро сказка сказывается, но не сразу дело делается. Даже в королевстве Датском. Власти долго бились и боролись с Моген-сом, чтобы посадить его на скамью подсудимых, но эти преследования в глазах избирателей только создавали ему ореол борца и мученика за справедливость и ещё больше способствовали его популярности. Тогда депутаты фолькетинга пошли наконец на решительный шаг и лишили возмутителя спокойствия депутатской неприкосновенности. Все мы знаем, как трудно наступить на себя, как нехотя члены всех парламентов идут на эту меру, но депутаты фолькетинга переступили через эту черту, пренебрегая, возможно, собственным благополучием.

Но замордовать до конца партию Глиструпа не удавалось. Она жила и боролась теперь за освобождение из тюрьмы своего вождя. Жёлтое пламя «прогресса» перекинулось между тем в соседние страны. В Норвегии и Швеции, а потом и в других странах Европы среди избирателей также нашлись недовольные системой. Партии недовольства начали своё триумфальное шествие за пределами Дании. К концу 1980-х годов призрак демагогии достиг благословенных российских границ, нашёл здесь благодатную почву, и теперь мы можем ежедневно лицезреть последователей незабвенного Глиструпа в собственном доме.

...В феврале 1996 года я летел в краткосрочную командировку в Стокгольм. По пути в шведскую столицу самолёт сделал посадку в Каструле и взял на борт пассажиров из Копенгагена. Рядом со мной оказались гимназисты старших классов, направлявшиеся в качестве туристов в Россию. Я заговорил с одним мальчиком и стал расспрашивать его о том, чем живёт современная датская молодёжь, что происходит в Дании и что их интересует в Москве. Гимназист оказался достаточно подготовленным молодым человеком и бойко отвечал на мои вопросы. Когда я его спросил о Партии прогресса и Могенсе Глиструпе, он сказал, что такого политического деятеля не знает... Возможно, он войдёт в историю как политик эпохи какого-нибудь Шалопая датской эстрады.

А я до сих пор ощущаю на своей ладони липкое прикосновение пухленькой ручки Могенса Глиструпа, короля блефа и демагогии, которого я удостоился на одной из политических тусовок Копенгагена. Брр!

...Самым крупным при мне политическим событием, повлиявшим на обстановку в стране, был референдум по вопросу вступления Дании в Общий рынок — тогда ЕЭС. Если можно вообще сравнивать датчан с нами, то можно отметить, что они в 1971—1972 годах были взбудоражены этим событием не менее, чем русские распадом СССР. В течение года самой главной темой для разговоров было присоединение Дании к Европе. Это было на устах у всех — от премьера и руководителя партии до рабочего «Бурмайстер ог Вайна» и домашней хозяйки.