Отпуск - Сергей Лесков Страница 33

– Хорошо. Постарайся что-нибудь придумать. А вообще-то можешь не стараться. Я уверен, что мой вариант беспроигрышный, и я его завтра отработаю по всей программе. Ну а когда ты убедишься, что это они, я отыграюсь на этой телке и за Морковного, и за Коляна.

– Ты пойми, дурья башка, что главное не они сами, а то, что должно находиться у них. Или как минимум они знают, где это находится. Светлому надо вернуть то, что принадлежит ему. Это главное.

– Да все я понимаю. Расскажут как миленькие. Все боятся боли. А я, поверь, умею заставить бояться любого.

– Ладно, давай сегодня выпьем немного. Что-то настроение какое-то алкогольное. Ты купил вина?

– И не только вина. Я и водки купил. Местной. Надо же попробовать. Давай что-нибудь сообразим на вечер перекусить. Пошли в Аше, что-нибудь купим, не хочу на машине опять ехать. Нет. Вообще-то купим здесь чебуреков, давно я их не ел, да и этих голубков не будем выпускать из виду, а то вдруг намылятся домой сдернуть.

– Домой они собираются дней через пять-шесть. Я с Серегой сегодня подробно разговаривал. Он спокойный как танк и ничего не чувствует. Так что можно смело идти в Аше.

– Нет, Петрович, не будем рисковать. Пойдем, сходим на море, потом вечерком возьмем чебуреков и скромненько посидим. Завтра у нас решающий день.

После этих слов соседи пошли на море, а Сергей долго сидел в «Омеге», переваривая услышанное. Похоже, оставался лишь один вариант: когда соседи выпьют и лягут спать, быстренько смотаться из лагеря с концами. Риск, конечно, есть, но оставаться здесь еще опасней.

Сергей был несколько удивлен, но ему стало казаться, что Петрович не все говорит своему компаньону. Его поведение было не совсем понятно. Сергей ничего не говорил ему, что с Олей будут уезжать через пять-шесть дней. Вероятно, тот специально вводил в заблуждение Матвея. Но зачем? Хочет дать возможность им ускользнуть?

Времени очень мало, надо решаться на что-то. Сергей решил полностью открыться Оле, он хотел, чтобы она была в курсе создавшегося положения и высказала свое мнение. Но решение все равно он примет единолично.

Он вышел из «Омеги» и подошел к любимой девушке. Она смотрела на него с тревогой в глазах.

– Милая моя, Лекушка, мне нужно с тобой посоветоваться, но предупреждаю тебя, никаких истерик и страхов не надо!

– Не бойся, истерик не будет. Все очень плохо?

– Не очень, но нам надо на что-то решаться.

И Сергей начал все рассказывать Оле, ничего не скрывая.

Она слушала его, не перебивая. Когда Сергей закончил, то услышал вполне закономерный вопрос от спокойной уравновешенной девушки, правда, несколько бледной на вид:

– И что нам следует сделать?

– Я считаю, что нужно попытаться ночью, когда соседи уснут после выпитой водки, уехать со стоянки. Нужно успеть выехать за Джубгу, пока они нас не хватятся. Если хватятся раньше, то майор сможет через местных ментов нас перехватить. Если же мы переедем за Джубгу, то там он уже не будет раскрывать себя.

– А что это изменит? Они нас потом и в Новгороде достанут.

– Но они же не знают, что мы новгородские, будут искать нас в Пскове. А в Новгороде нас и защитить есть кому. Дома и стены помогают.

– А вещи, палатку, плиту и все остальное? Мы же не сможем все собрать ночью. Оставим здесь?

– Придется, иначе нам не удастся незаметно уехать.

– А вдруг, когда мы заведем машину, они проснутся?

– Для этого мы и не будем собирать палатку и все остальное. Они просто подумают, что мы куда-то поедем ночью. Кстати, можно их подготовить, что решили съездить погулять по ночному Лазаревскому. Хотя, с другой стороны, Матвей этому может не поверить, и все сорвется. Остается рисковать.

– Не нравится мне это.

– Лекушка, милая моя, мне тоже не нравится, но другого варианта я пока не вижу. Может быть, к вечеру что-нибудь придумаю. Пойдем на море. Пусть эти козлы видят нас и думают, что мы ничего не подозреваем в отношении их.

– Хорошо, пойдем, но мне никакого удовольствия уже и море не доставляет.

– Я тебе клянусь, что скоро море будет доставлять тебе столько же удовольствия, как и раньше. Потерпи немного, все будет хорошо!

– Я верю тебе, хотя и боюсь немного. Что же, пошли на море.

Они, как всегда, взяли с собой матрацы и двинулись в сторону моря. Возможно, это будет последнее купание в этом году. Сергей чувствовал себя сжатой пружиной. Очень хорошо, что Оля прекрасно держала себя в руках. В ее глазах он уже не видел страха. Кажется, девушка мобилизовала все свои силы. В который уже раз Сергей убеждался, что его любимая девушка совершенно не такая слабенькая и беспомощная, какой кажется на первый взгляд. В такие времена он ею просто гордился, как и сейчас, когда они проходили недалеко от своих соседей по палаточному лагерю. Майор сделал вид, что не обращает внимания на парочку, тогда как Матвей с нескрываемой злостью посмотрел на них.

На пляже загорало довольно много народа. Время было самое удачное. Дети резвились рядом с берегом, прыгали в набегавшие волны. Мимо часто проходили местные жители, которые продавали различные деликатесы. Кто – соленую рыбу с пивом, кто – фрукты, кто – пахлаву. Один мужчина, который каждый год удивлял Сергея и Олю, продавал сладкие трубочки. Он проходил по пляжу и громко призывал купить его товар: «Сладкие трубочки, нежные, хрустящие, полные сгущенки. Трубочки нежные, рассыпчатые». Его трубочки были самыми вкусными на всем побережье и, что немаловажно, крупными, действительно полными сгущенки. А по цене такими же, как и у других продавцов. Неудивительно, что его продукцию раскупали быстрее, чем у других.

Оля купила у него две трубочки, и они с большим удовольствием их съели.

А время близилось к вечеру и бежало очень быстро, неумолимо приближая их к принятию решения.

* * *

А майор Афанасьев вместе с Матвеем валялись на горячей гальке в двух метрах от моря. Матвей старался поглядывать на Сергея с Ольгой, купающихся метрах в пятидесяти от него и Петровича. Он ненавидел эту пару. Если бы не майор, Матвей давно бы с ними разобрался. Он ни на мгновение не сомневался, что именно они были на месте убийства. Только никак не мог понять представитель группировки Светлого Михаила, как могли справиться с Морковным и с Николаем эти непонятные люди.

Что-то не увязывалось в поведении Оли. Матвей наблюдал за ней уже около получаса. Существовала какая-то непонятность, но какая? Вот девушка в очередной раз стала заходить в море. Затем передумала, вернулась на берег и взяла правой рукой матрац. Ладонь руки была перевязана… Стоп!!! Вот оно что! Как же он сразу не догадался? Девушка вела себя так, будто рука у нее совершенно не болит, она брала ею различные вещи, купалась безбоязненно, переворачивала с места на место немаленькие камни на берегу, когда устраивала себе место для лежания.