Злые происки врагов - Варвара Клюева Страница 33

— Выходит, ты провел там всего несколько минут. Почему же тогда так поздно вернулся? — удивился Леша.

— Беседовал с соседями.

— Что-нибудь выяснил?

— Немногое. Хозяева дачи, Гелена с женихом и еще одна парочка приехали первого вечером. Ночь прошла тихо — видно, народ притомился с дороги. Зато второго компания развернулась вовсю: шашлыки, выпивка, музыка, пляски, визг… В общем, полная программа отпускных развлечений. Гудели до трех часов ночи. Соседи думали, что назавтра они и до вечера не прочухаются, ан нет — Гелена с женишком спозоранку отправились за грибами. И даже чего-то набрали. С грибной охоты они вернулись хорошо за полдень, к этому времени пробудились остальные участники пирушки. Компания дружно опохмелилась, ожила и устроила буйные игрища, закончившиеся очередной попойкой. Но, похоже, гуляли без прежнего размаха. Во всяком случае, четвертого утром приятное общество в полном составе собралось с силами и двинуло в монастырь на раннюю службу, после которой шатались по городу, а к обеду вернулись к привычному образу жизни.

— Короче говоря, ты намекаешь, что ни третьего, ни четвертого Гелена мне не звонила?

— Позвонить-то она могла — хотя бы со своего сотового. Правда, четвертого церковная служба закончилась около десяти, а тебя подняли звонком в восемь, но соседка, видевшая компанию в монастыре, не наблюдала за ней неотрывно. Народу на службе было много, Гелена вполне могла выскользнуть на минутку из церкви, позвонить и незаметно вернуться на место. Непонятно только, откуда она узнала о смерти Доризо, если никуда не отлучалась? Доризо скончался в ночь с третьего на четвертое. Значит, отравили его, скорее всего, третьего вечером. Гелена в это время перемещалась по местности преимущественно зигзагами. Даже если убийца позвонил ей и дал инструкции, что само по себе сомнительно, она вряд ли была в состоянии их понять. Нет, я склоняюсь к мысли, что Гелену можно исключить. Пора прощупать других твоих одноклассниц. Вы разузнали адреса?

Я отчиталась за нас с Лешей, потом доложился Прошка. Схлопотав очередной нагоняй, все получили наряды на завтра. Нам с Лешей предстояло навестить тех моих соучениц, чьи адреса уже удалось раздобыть, и собрать сведения об остальных. Прошке дали вторую попытку окрутить Инну, а Генриха было решено отпустить домой — после очередного сеанса общения с бюрократами, разумеется.

— Но почему? — обиделся Генрих. — Я тоже хочу чем-нибудь помочь!

— Успеешь, — успокоил его Марк. — Вот раздобудет Прошка информацию о связях Доризо, а Варвара — портреты своих девиц, тогда и наступит твоя очередь. А пока есть возможность, повидайся с домочадцами. Еще неизвестно, когда им удастся обнять папочку в следующий раз.

— А чем будешь заниматься ты, Марк? — с подозрением осведомился Прошка. — Если для тебя не нашлось дела, я готов уступить тебе Несмеяну.

— Спасибо, но ты уж как-нибудь сам. Я попробую подобраться к следователю, ведущему дело Доризо. Нужно все-таки выяснить, как именно он погиб. Где был яд, какой, когда он его принял. Но главное — надо узнать, какие улики оставил убийца. Точнее, оставил ли он наводку на Варвару.

— Как, интересно, ты собираешься разговорить следователя? — полюбопытствовала я. — Во-первых, он не имеет права разглашать служебную тайну, а во-вторых, не привлечет ли твой нездоровый интерес к делу Доризо внимание к тебе и твоему окружению? Тут-то следователь до меня и доберется.

— Я не намерен расспрашивать его лично. У меня есть знакомый журналист, а у него полно приятелей, в том числе один криминальный репортер. Вот его-то я и попытаюсь натравить на следователя.

Глава 12

Следующий день начался для нас с Лешей неудачно. Чувство долга пробудило его в несусветную рань, но это бы еще ладно. Леша вообще-то «жаворонок» и просыпается с рассветом даже и не по велению долга. Неприятности начались, когда упомянутое чувство заставило его растолкать меня. В принципе, я человек мирный и спокойный, но не в семь же часов утра! Леша стойко перенес все, что за этим последовало, ни разу даже не вспылив в ответ, а когда я прервалась, чтобы немного отдышаться, терпеливо объяснил, что сегодня вообще-то рабочий день и, если мы хотим управиться со всеми визитами за ближайшие сутки, неплохо бы приступить к делу с утра, до того, как все трудящиеся гражданки уйдут на работу. В итоге мы выскочили из квартиры, даже не глотнув кофе.

И конечно же, совершенно напрасно. Дома у Татки мы уже никого не застали, а заспанный муж экс-Митиной объяснил, что парагвайское посольство открывается в восемь утра и Леночке приходится выходить в семь пятнадцать. Кто бы мог подумать, что латиноамериканцы — такие ранние пташки! Вот и верь после этого байкам об их лени и беззаботности.

С Венькой Алавердиевой (то есть теперь уже, наверное, не Алавердивой, но мне ее новая фамилия неизвестна) нам повезло еще меньше. Открывшая нам немолодая дама (по всей видимости, ее вторая свекровь), сообщила, что Венера с семейством отдыхает в палаточном лагере где-то на острове под Самарой и вернется во второй половине августа. Я поблагодарила даму и уже повернулась, чтобы уйти, но Леша, мозги которого по утрам работают лучше, догадался спросить, когда они уехали. Выяснилось, что семейство отчалило 15 июля.

— Думаешь, подозрения с Веньки можно снять? — спросила я, когда мы вышли на улицу.

— С большой степенью вероятности, — ответил Леша. — Она же там с мужем и ребенком. И далеко это. Едва ли она отлучалась на несколько дней в Москву. Позвонить с какого-то острова тоже небось непросто. И ты бы заметила, если бы звонок был иногородним.

— Я не слышала звонка. Меня разбудили уже рыдания.

— Да, но звонившая не могла на это рассчитывать. Поняв, что эта якобы Гелена звонит по межгороду, ты не поверила бы, что ее надо спасать в Москве.

— Логично. Но она опять-таки могла позвонить с сотового, тогда я не поняла бы, где она находится. Знаешь, по-моему, нам лучше вернуться и справиться о сотовом телефоне. Не то чтобы Венькина кандидатура кажется мне самой подходящей, но лучше развеять все сомнения. Заодно и фотку для лжеальбома попросим. Все равно идти сейчас больше некуда. До закрытия посольства еще прорва времени.

Мы вернулись, узнали, что сотового телефона в семействе не было сроду, и разжились двумя Венькиными снимками — свадебным и иконоподобным, для коего Венера позировала с младенцем на руках.

— Ну и что теперь? Домой? — спросила я, укладывая трофеи в сумку.

— Я бы съездил к посольству, — сказал Леша. — Если рабочий день начинается в восемь, то скоро должен быть перерыв на обед.

Через полчаса нашей вахты у ворот посольства из стеклянной будочки вышел милиционер и сурово попросил нас предъявить документы. Исполнив его просьбу, мы благоразумно отлепились от ворот и отправились на променад по переулку. Туда-сюда, туда-сюда, с размеренностью часового маятника. Еще минут через сорок наше терпение было вознаграждено. Из калитки перед стеклянной будкой плавно и неспешно, как морская волна при спокойном ветре, выплыла рослая блодника, а вслед за ней — круглолицая шатенка с веселыми кудряшками, подрагивающими словно бы в радостном нетерпении.