Девять граммов пластита Серия: - Марианна Баконина Страница 33

Леночка отыскала под стойкой широкий бокал, аккуратно отмерила ингредиенты, чуть подумав, добавила от себя ломтик лимона.

– Правильно, лимон придает свежести, – оценил журналист ее добавку. – Теперь еда… Крабовый салат у вас сегодня…

– С кукурузой…

– Отлично! Тогда крабовый салат и охотничьи колбаски. Пить я буду сотерн.

Нельзя сказать, что в «Леле» обслуживали быстро. И это правильно. Для торопыг разогревают гамбургеры в «Макдональдсах» и «Грильмастерах». Нормальный человек ест не спеша, со вкусом. Кирилл любил цитировать фрагменты из «Собачьего сердца». И насчет горячих закусок к водке, и насчет газет за едой.

Теперь он тоже не торопился. Со вкусом допил первый коктейль, попросил второй, точно такой же. Комплименты из центрального офиса придали ему сил и легкости. Надо это ощущение закрепить. За салатом он приговорил коктейль номер три, все ту же смесь – малиновый ликер и шампанское. Когда дошла очередь до охотничьих колбасок и сотерна, Кириллу стало совсем хорошо, легко и весело. И уже надоело перебирать внутри себя успехи последних дней. Радостью хотелось поделиться, причем с человеком, который этого заслуживает. Он опять вспомнил про Туманова. На часах десять двадцать, но у рубоповцев, как известно, рабочий день ненормированный. Кирилл попросил у Леночки трубку.

– Алло! – Эдик Туманов откликнулся после первого же гудка.

– О, хорошо, что я тебя застал. Хочу сказать спасибо. Ты мне очень помог. Очень. Отличный материал вышел. Читай завтра в «Коммерсанте», в «Известиях». Даже импортные люди заинтересовались. Еще бы! Первая в России попытка пищевого терроризма. Чеченские террористы снова угрожают безопасности России! Бьют по святому, по хлебу!

Шампанское и «Мари Бриззар» пузырились в крови журналиста, он говорил не только о том, что уже написал, но и о том, что напишет позже, когда еще раз съездит на встречу со свидетелями или даже поучаствует в задержании преступников.

– С чего ты взял, что чеченские? – очень осторожно спросил Эдик.

Кирилл не почувствовал напряженности в вопросе.

– Ну как же, Арциева связана с Дагаевым, а Дагаев, скорее всего, в контакте с определенными лицами в Чечне.

– С чего ты взял? Потому что он чеченец?

– Не только. Его брат…

– Ты и про брата написал? Что именно?

Кириллу очень нравился последний репортаж, и он нисколько не удивился, что обычно вялый и молчаливый Туманов его столь активно расспрашивает.

– Ну, ведь его брата расстреляли в Лондоне. Да чего мы по телефону! Приезжай, отметим мой успех. Ты же на работе, это от вас пятнадцать минут. Кафе «Лель». Про всех расскажу. Кстати, у нас с тобой неплохо получается. Может, откроем свое агентство, переплюнем этого хвастунишку Говорова? И материал пойдет реальный. У тебя выход на информацию, у меня выходы на трибуну. – Кирилл хохотнул, каламбур ему понравился. – И никакого мошенства. Дешевый шантаж типа «дайте денег, а то мы все опубликуем» не для нас. Мы будем работать политически. Делать министров и разделывать, делать и разделывать. Подкожный компромат – это для уродов, не умеющих писать! А я умею! Ведь написал же, и так, что даже «Вашингтон пост» заторчала. В общем, двигай сюда, жду!

– Я не могу. Рад бы, но не могу, – твердо произнес Эдик. – А тебя поздравляю. И что, материал про Дагаева так и ушел в Америку?

– Да нет, ту часть надо еще подработать. Но я готовлю. Думаю, дня через три-четыре. С твоей, конечно, помощью. Не подведешь?

– Если сумею.

– Ты сумеешь! С твоими-то связями! Да мы с тобой еще о-го-го каких дел наворотим! У меня хватка бульдожья. Это дело я не отпущу!

Кирилл мог говорить еще долго, но Эдик поспешил распрощаться.

– Ладно, созвонимся завтра. Я надеюсь выйти на экспертов, там тоже есть зацепочки. Ох, насолим мы им всем и жару дадим!

– Конечно, насолим. Ну, пока. Извини, дела, – и Туманов повесил трубку.

Кирилл поразмыслил, кому бы еще звякнуть, но не придумал ничего стоящего. Он вернул телефон официантке и заказал десерт. Здесь подавали очень вкусные французские пирожные, ежевичные и малиновые, воздушные, без крема, с желе. Как раз для его легкого настроения. Потом, естественно, кофе и граммульку коньяку. Кофе Леночка варила превосходный. Выпив первую чашечку, он заказал еще одну. Пришлось повторить и коньяк тоже. Отличный вышел ужин.

Когда Кирилл вышел из «Леля» у него в желудке мирно уживались крабы, колбаски и ежевика, а в крови бродило шампанское, плескался сотерн, горели малиновый ликер и коньяк. Кирилл шел и чувствовал себя облаком в штанах, способным взлететь на невиданную высоту. Так, чтобы весь мир смотрел и дивился – какой журналист вырос в одном из региональных отделений информационного агентства «Интерпост».

Журналист шагал по Литейному и наслаждался теплым вечером – едва ли не первым в эту холодную весну. Машину он решил не ловить: небольшая прогулка ему не повредит. Прекрасное завершение хорошего дня и приятного вечера. После одиннадцати народу на улицах почти нет. Люди сидят по домам, запуганные тяжелой криминогенной ситуацией, затравленные безденежьем и отвратительно работающим транспортом. После десяти вечера в Купчино или на Гражданку добраться практически невозможно. «Метро закрыто, трамваи не ходют». Те же, кто не боится преступников и у кого в бумажнике шуршит пара-тройка лишних стодолларовых купюр, катят мимо на собственных колесах.

С Литейного Кирилл свернул на Некрасова, потом Лиговка, и он уже дома. Минут двадцать ходу. Сзади мелькнула тень, очень близко, почти вплотную. Кирилл инстинктивно посторонился.

– Тихо, парень, стой смирно!

– Это вы кому? – Айдаров не сразу сообразил, что прилипший к его спине человек называет парнем именно его и именно ему велит стоять смирно. – Вы ничего не перепутали? Мы, кажется, не знакомы!

– Не рыпайся! – Только сейчас боковым зрением Кирилл сумел разглядеть фигуру в черной кожаной куртке. Кепка надвинута на глаза, лицо в тени, видны только небольшие черные усики и довольно крупный нос.

– Да что вам нужно? – произнес Кирилл строгим голосом. Он знал, что уличная шпана, так же как и собаки, чувствуют запах страха и наглеют, поэтому нападают только на тех, кто боится. Он знал, что бояться нельзя, но все равно запаниковал. Сердце больно забилось о стенки полного желудка, в горле пересохло, ноги стали желеобразными. – Что вам нужно?

Паниковать не имело смысла. Прилипший к нему тип явно один, а мелкота опасна по-настоящему только в стаях. Кирилл в два раза тяжелее и в полтора раза выше этого шибздика. Если качнуться, он вомнет его в стену. Кирилл неловко дернул плечом.

– Смирно, я сказал! Не надо выпендриваться, а то плохо будет. – Нападающий слегка коснулся Кирилла рукой. Нет, не рукой. Это был нож. Журналист не увидел, а почувствовал лезвие.

– Ты что, псих?

– Не возникай! Стой спокойно!