Украденный сон - Александра Маринина Страница 33

Разглядывая автомобили, припаркованные перед ажурнойоградой, она обратила внимание на новенький красный «БМВ», которого раньшеникогда не замечала. Тупо уставившись в сверкающее красное пятно на фонегрязной серой улицы, она продолжала размышлять о деле Ереминой и о том, как ейвести себя с коллегами.

– О чем задумалась, мыслительница? – раздался голос ЮрыКороткова, того самого, который ютился всей семьей вместе с парализованнойтещей в крохотной квартирке и терпеливо ждал, когда вырастут дети и можно будетвступить в новый брак.

– Да так, ни о чем, – улыбнулась Настя. – Вот увидела наулице новенький «БМВ» и раздумываю, кто же это прикатил на такой роскошнойтачке в нашу богадельню.

– А ты разве не знаешь? – удивился Юра. – Это нашЛесников. Купил недавно новую машину.

– Да что ты? – Теперь пришел ее черед удивляться. – Этос нашей-то зарплаты?

Коротков пожал плечами.

– Любишь ты чужие доходы считать, Аська, –неодобрительно сказал он.

– У Игоря, между прочим, вполне состоятельные родители,а жена – классный модельер, работает у самого Зайцева и зарабатываетсоответственно.

Это ты у нас девушка самостоятельная и рассчитываешь толькона свой бюджет, а все остальные – люди семейные, мало ли какие деньги у нихводятся.

Дверь снова открылась, на пороге возник Игорь Лесников.

– Я тебя, Коротков, по всем кабинетам обыскался, а ты,оказывается, у Анастасии торчишь, – укоризненно сказал он.

– О, легок на помине! – расхохотался Юра. – А мы какраз твою машину обсуждаем.

Игорь, казалось, пропустил реплику мимо ушей.

– Я тебя в последнее время редко вижу, – обратился он кНасте. – Раньше, бывало, целыми днями в кабинете сидишь, а теперь все бегаешьгде-то. Это из-за Ереминой?

Настя молча кивнула, опасаясь, как бы не пришлось вдаватьсяв подробности.

– Ну и как, успешно? Откопала что-нибудь?

– Практически ничего. Глухое дело. Потянем еще до третьегоянваря, пока два месяца не истекут, а там Ольшанский дело приостановит, икончатся мои мучения. Надоело бегать, я сидячую работу больше люблю.

– Ну, это известно, – усмехнулся Лесников. – О твоейлени легенды ходят. По-моему, ты всех нас дуришь, Анастасия.

– Ты о чем? – Настя округлила глаза, стараясьсправиться с внезапным противным холодом в желудке.

– О том, что ты на работе французские романы читаешь,вместо того, чтобы делом заниматься. Что, будешь отрицать? Я к тебе запоследние дни как ни загляну – все время у тебя на столе книжечки в яркихобложечках с латинскими буковками. Только не надо мне рассказывать, что этонужно для раскрытия убийства Ереминой, я все равно тебе не поверю. А ты,Коротков?

– Что – я? – недоуменно спросил Юра.

– Поверишь, что чтение французских романов помогает всыщицкой работе?

– Да кто его знает. Аське, может, и помогает. У нееголова непонятно как устроена.

Снова открылась дверь, на этот раз зашел Володя Ларцев.

– Вот я вас и застукал! Сыщика ноги кормят, а вы тут посиделкиустроили у Аськи под крылышком.

– А ты сам-то где, в бегах, что ли? – отпарировалЛесников. – Под то же самое крылышко и примчался.

– Я по делу. Ася, у тебя какой размер обуви?

– Тридцать седьмой, а что? – растерялась она отнеожиданности.

– Здорово! – обрадовался Ларцев. – А лыжные ботинки утебя есть?

– Да у меня их сроду не было. Надо иметь больноевоображение, чтобы представить меня на лыжах.

– Ах ты, жалость какая! – огорчился тот. – У Надюшки науроках физкультуры лыжная подготовка начинается, а у нее ботинок нет.Прошлогодние малы, а покупать на один год – дорого. Они стоят черт знаетсколько, а к следующему году опять малы будут. Она же растет. Обидно, –вздохнул он, – думал у тебя одолжить, но не повезло. Ничего не попишешь.Кстати, Ася, как тебе с Костей работается?

– С Ольшанским? Нормально.

– Не давит он на тебя?

– Нет, не замечала.

– Ты знаешь, он иногда бывает грубоват…

– Вот это я как раз заметила. Он что, жаловался наменя?

– Ну что ты, он очень доволен твоей работой. Чем это тыего так расположила к себе?

– Неземной красотой, – отшутилась Настя, начинаянервничать.

Каждый из них так или иначе пытался вывести разговор на делоЕреминой. Что это, обычный интерес к тому, как идут дела у их коллеги, иличто-то другое? И у кого из них? Или у всех сразу? «О Господи, – взмолилась онапро себя. – Хоть бы они ушли и оставили меня в покое. Еще не хватало, чтобыкто-нибудь из моих ребят сейчас позвонил».

К счастью, когда объявился Андрей Чернышев, в кабинете сновастало пусто. По его лицу Настя поняла, что он чем-то сильно разозлен.

– Кофе хочешь? – предложила она.

– Не хочу. Послушай, Каменская, ты, может быть,гениальный сыщик, но зачем ты делаешь из меня идиота? Ты что, всерьез считаешь,что ты одна умная, а у нас у всех по полторы извилины в голове?

Настя замерла от недоброго предчувствия, но постараласьсохранить спокойствие.

– Что случилось, Андрюша?

– Что случилось? А то, что ты странно себя ведешь. Да,ты в нашей группе старшая, тебя Гордеев назначил, но это не означает, чтоимеешь право скрывать от нас, в частности от меня, информацию.

– Я тебя не понимаю, – хладнокровно ответила она,чувствуя, как начинают дрожать руки. Ведь говорила же она Гордееву, что неможет работать так, как он того требует.

– Почему ты не сказала мне, что Олег изъял у вдовыКосаря записную книжку? Представь себе мое положение, когда я спрашиваю у неепро записную книжку мужа, а она мне говорит, что высокий светловолосый молодойчеловек с Петровки ее забрал. Получается, у нас правая рука не знает, чтоделает левая. Женщина, естественно, тут же замкнулась, никакого разговора у насне получилось. Видно, заподозрила, что я ее обманываю и мы с молодым человекомвовсе не в одной команде. Как прикажешь это понимать?

– Я не знаю ни о какой записной книжке, – медленноответила Настя. – Олег мне ничего не отдавал.

– Честно? – недоверчиво спросил Андрей.

– Честное слово. Андрюша, я не первый день в розыскеработаю. Поверь мне, я бы никогда тебя не подставила, да еще так по-глупому.

– Вот дурак! – в сердцах воскликнул он.

– Ты о ком?

– Да о стажере твоем, о ком же еще. Наверняка решилзаняться самодеятельностью и самостоятельно поработать с людьми, указанными вэтой книжке. Живое дело ему подавай!