Библиотека географа - Джон Фасман Страница 33

Я вышел из офиса, как только уехал Арт, — обсуждать смерть Панды с Остелом мне не хотелось. Я специально пошел той дорогой, которую Арт называл «дорогой бездумных прогулок» и показал мне, когда я перебрался в Линкольн. Чтобы проделать этот в своем роде ритуальный путь, нужно было выйти из задней двери, спуститься с холма, углубиться в лес и шагать проселком до бензоколонки в начале Линкольн-каммон. В середине пути меня настиг дождь: не легкая изморось, которую можно проигнорировать, и не ливень, который пережидают под деревом. Это был частый холодный дождь конца осени, обычный для Новой Англии. От него промокаешь и промерзаешь до костей, а весь мир вокруг тебя — от деревьев до неба — темнеет и напитывается влагой. Я зашел в свое жилище, находившееся наискосок от бензоколонки, переоделся, накинул куртку с водоотталкивающим покрытием и взял зонтик.

Когда я вернулся в редакцию, зал новостей (слава Богу) был пуст, а у меня на столе лежал большой конверт, на котором значилось: «Полу». Я открыл его и обнаружил официальный пакет с печатью графства Нью-Кендал и желтой бумажной наклейкой, на которой было написано: «Просмотри эти бумаги, если тебе интересно. Если не интересно, все равно просмотри — ради Панды. Когда закончишь, положи их на мой стол. Желаю удачи с учительницей музыки. Помни: жизнь — для живущих. Увидимся завтра. А. Р.».

За официальной печатью скрывался полицейский рапорт о смерти Вивепананды Сунатипалы. Дата и время рядом с подписью свидетельствовали, что документ составлен в десять ноль три предыдущего вечера. В правом верхнем углу значилось, что эти материалы отправлены Арту по факсу сегодня утром, в одиннадцать сорок семь. Я сразу же подумал, что у Арта в полиции графства Нью-Кендал есть информатор. В рапорте говорилось, что Панда был сбит автомобилем одной из последних моделей, с двухдверным или четырехдверным кузовом, окрашенным черной, серой, темно-синей или бордовой красками. В автомобиле находились один или два человека мужского или женского пола. Пять разных свидетелей назвали пять разных автомобилей с пятью разными водителями. Два парамедика видели на улице одного мертвого коронера. И все сходились на том, что машина, сбив его, не остановилась — даже не замедлила ход.

Это была вторая необъяснимая смерть за последние несколько дней: на две больше, нежели за предыдущие двадцать три года моего существования. До сих пор Пюхапэев и Панда соединялись в моем сознании лишь силой обстоятельств. Еще раз отметив это, я задался вопросом, нет ли и в самом деле какой-либо связи между этими двумя смертями? Мне представлялось весьма странным, что один житель Коннектикута, который должен был исследовать останки умершего при странных обстоятельствах другого жителя Коннектикута, тоже умер при странных обстоятельствах. Но, возможно, это представляется странным одному лишь мне? Быть может, другие люди сочтут две эти смерти случайными, проигнорировав связь, которая, впрочем, мне и самому казалась весьма зыбкой?

Рапорт был подписан лейтенантом Хайнесом Джонсоном, которому я и позвонил, чтобы выяснить, нет ли у него чего-нибудь в загашнике. Услышав, что я репортер и звоню из газеты, он переадресовал меня в отдел по связям с прессой. Офицер из этого отдела сказал мне, что дополнительная информация, имеющая отношение к проводящемуся расследованию, связанная с перипетиями данного дела или материальными свидетельствами по нему, не может быть обнародована, пока руководство не сочтет это целесообразным. При этом необходимо иметь в виду, что любая информация, представленная на рассмотрение широкой публике, будет особым образом дозироваться, дабы не нанести ущерба расследованию и не вызвать настороженности у возможного подозреваемого или подозреваемых.

Воистину астрономическое число слогов для выражения простейшей мысли: «Пошли вы все к такой-то матери». Я поблагодарил офицера, повесил трубку, положил полицейский рапорт на стол Арта с припиской: «Сделано как велено. Благодарю вас. Надеюсь, что вы, Донна и семья Панды уже оправились от случившегося, насколько это возможно при данных обстоятельствах. П.Т.», — и вышел под дождь, чтобы ехать к учительнице музыки.