Прокурор по вызову - Фридрих Незнанский Страница 33

– Со шмидтовскими быками полный голяк! – Позняк взял слово, не дожидаясь приглашения. – Они отрепетировали показания. Тридцатого вечером в клубе никого не было, около одиннадцати Жадько устроил фейерверк, больше ничего заслуживающего внимания не происходило. Шаг влево, шаг вправо – не знаю, не видел, не помню. Массовый склероз.

– Во второй раз мы их пока не вызывали, – потягиваясь, сказал Ильин. – Может, на очной ставке с макаровцами расколются.

– Ща! Разбежались! На сто рублей спорим?

– Ты же не отдашь. – Ильин зевнул.

– Кончайте базар! – повысил голос Турецкий. – Что у нас есть на них? Оружие нашли?

– Нашли! – Позняк нервно расхохотался. – Я такого еще в жизни не видел. Вот где кино и немцы!

– Там целый арсенал, – пояснил Ильин, – оформлен как частная коллекция. Каждый ствол якобы представляет собой историческую ценность. Тот именной, тот редкий экспериментальный образец, тот пристреливал лично Макаров или Ворошилов. Главное – бумаги все в порядке. С печатями Министерства культуры!

– Получить в Министерстве культуры разрешение на хранение оружия – это круто, – согласился Турецкий. – А кто владелец коллекции по документам?

– Коллекция – собственность клуба.

– Гениально! А владелец клуба – Жадько. Ладно, кроме его самого и его быков кто-то еще в клубе работает? Не братва же полы в оранжерее моет и кактусы поливает.

– Не братва, – сказал Ильин, – четыре пенсионерки из окрестных домов. У одной племянник отбывает срок за нанесение тяжких телесных, она у них главная. По их словам, они всегда прибираются утром. Что там, в этом «Ирбисе», ночами происходит – можно только догадываться. Если клиенты до утра засиживаются, поломоек, ясное дело, не пускают, пока народ не разъедется. А Жадько старухи эти боятся до потери памяти. Толку от них еще меньше, чем от быков.

– То есть все врут безбожно и ответственности за дачу ложных показаний не боятся. По крайней мере, гораздо меньше, чем за дачу правдивых, – подвел итог Турецкий. Чего и следовало ожидать. Кто допрашивал Арбузова?

– Я. – Позняк поднял руку.

– В двух словах показания и твои выводы. Протокол я потом почитаю. Кстати, я с Арбузовым вчера беседовал в неофициальной обстановке. Интересно будет сравнить наши впечатления.

– Тридцатого, около девяти, – начал Позняк, – они с Эренбургом заехали за Замятиным домой и сопроводили его в клуб «Ирбис». Охрана пропустила их – просто открыла ворота, когда они подъехали, никто к ним даже не вышел.

– Стоп! Почему их пропустили, не проверив? Они были в машине Замятина?

– Нет, на своей – на макаровской. Замятин позвонил по мобильному телефону и сказал, что они через минуту подъезжают.

– Хорошо, дальше.

– Они поставили машину на стоянку, Замятин вышел, а Арбузов с Эренбургом сразу отправились в бильярдную.

– Еще раз стоп! Кто-то должен был встречать Замятина, а кто-то – его охранников, не могли же их бросить на произвол судьбы посреди двора!

– Арбузов уверяет, что никто их не встречал. Замятин сразу отправился в оранжерею, видимо, знал, что его там ждут. А бильярдная была открыта – в предыдущий раз, когда Арбузов сопровождал Замятина в «Ирбис», он тоже весь вечер безвылазно проторчал в бильярдной.

– И в первый раз была та же самая история? Их никто не встречал, он никого не видел?!

– Да. Замятин сам объяснил ему, где следует ждать.

– Хорошо, вернемся к вечеру тридцатого. Когда они подъехали, сколько машин было на стоянке?

– Две. Джип Жадько, который мы вчера видели, и лимузин. Номер он, конечно, не запомнил.

– А китайца, который занимался фейерверком, он запомнил?

– Нет. Говорит, возился какой-то неприметный человечек маленького роста. Они с Эренбургом на фейерверк смотрели, а не на него.