Приключения рождественского пудинга - Агата Кристи Страница 33

Вместо ответа секретарь включил мощную настольную лампу с зеленым абажуром, стоявшую на письменном столе. Пуаро выключил ее, потом включил и наконец опять выключил.

– C’est bien! Я здесь закончил.

– Обед подадут в половине восьмого, – сообщил секретарь.

– Благодарю вас, мистер Трефьюзис, за вашу любезность.

– Не стоит благодарностей.

Пуаро, погруженный в размышления, в одиночестве прошел по коридору до предназначенной для него комнаты. В ней невозмутимый Джордж раскладывал вещи хозяина.

– Мой добрый Джордж, – с порога начал сыщик, – надеюсь, что на обеде я встречу некоего джентльмена, который интересует меня все больше и больше. Этот человек, Джордж, вернулся домой из тропиков. И характер у него тоже тропический – так, по крайней мере, мне говорили. Об этом человеке мне попытался рассказать Парсонс, а Лили Маргрэйв о нем начисто забыла. У почившего сэра Рубена, Джордж, характер тоже был о-го-го. А если представить себе, что такой человек сталкивается с человеком, чей характер еще хуже его собственного, – что вы на это скажете? Наверняка перья встанут дыбом, а?

– Правильно говорить «только перья полетят», сэр, и это необязательно, совсем необязательно.

– Да?

– Да, сэр. Взять, к примеру, мою тетушку Джемайму, сэр. Вот уж кто был зол на язык. Так вот, она вечно доставала свою сестру, которая с ней жила, ну прямо страсть. Чуть ли не душу из нее вынимала. Но если перед ней оказывался кто-то, готовый дать ей отпор, то все становилось совсем по-другому. Она просто не терпела слабаков.

– Ха! – воскликнул Пуаро. – А в этом что-то есть!

Джордж деликатно кашлянул.

– Я чем-то могу… э-э-э… помочь вам, сэр? – осторожно поинтересовался он.

– Конечно, – последовал быстрый ответ. – Вы можете выяснить для меня, какого цвета платье было на Лили Маргрэйв в ту ночь и какая горничная ей прислуживает.

Джордж выслушал это поручение со своей обычной невозмутимостью.

– Очень хорошо, сэр. Информация будет у вас завтра утром.

Пуаро встал и какое-то время смотрел на огонь.

– Вы мне очень помогаете, Джордж, – сказал он. – А вы знаете, что теперь я никогда не забуду вашу тетушку Джемайму?

Но случилось так, что в тот вечер Пуаро так и не увидел Виктора Астуэлла. Тот позвонил по телефону и сказал, что задерживается в Лондоне.

– Он что, занимается теперь делами вашего усопшего мужа? – поинтересовался Пуаро у леди Астуэлл.

– Виктор – его партнер, – объяснила она. – И в Африку он ездил по поводу каких-то горнодобывающих концессий для компании. Речь шла о неких шахтах, не так ли, Лили?

– Так, леди Астуэлл.

– Кажется, шахты были золотоносные. Или это были не то медь, не то олово… Вы должны знать, Лили, ведь вы все время мучали сэра Рубена вопросами по этому поводу… Осторожнее, милочка, вы так перевернете мне вазу!

– С этим камином здесь жутко жарко, – пожаловалась девушка. – Может быть… может быть, стоит приоткрыть окно?

– Как хотите, дорогая, – безмятежно ответила леди Астуэлл.

Пуаро проследил за тем, как девушка подошла к окну и открыла его. Несколько минут она стояла, вдыхая прохладный ночной воздух. Когда же вернулась на свое место, сыщик вежливо спросил:

– А что, мадемуазель интересуется шахтами?

– Не совсем так, – безразлично ответила Лили. – Я выслушивала рассказы сэра Рубена, но сама в этом ничего не понимаю.

– Тогда вы очень искусно притворялись, – подала реплику леди Астуэлл. – Бедный Рубен подумал даже, что за вашими вопросами скрывается какой-то корыстный мотив.

Маленький бельгиец не отвел взгляда от камина, на который он смотрел не отрываясь, но тем не менее от него не скрылось выражение досады, появившееся на лице Лили. Он деликатно поменял тему разговора. Когда наступило время пожелать всем спокойной ночи, Пуаро обратился к хозяйке дома:

– Можно два слова наедине, мадам?

Лили Маргрэйв тактично удалилась. Леди Астуэлл вопросительно посмотрела на детектива.

– Вы были последней, кто в тот вечер видел сэра Рубена живым?

Женщина кивнула. На глаза ей навернулись слезы, и она поспешно приложила к ним носовой платок с траурной каймой.

– Не расстраивайтесь так, я вас умоляю, не расстраивайтесь.

– Все хорошо, месье Пуаро. Я понимаю, но ничего не могу с собой поделать.

– Я полный идиот, что досаждаю вам таким образом.

– Нет, нет, продолжайте. Что вы собирались сказать?

– Полагаю, было около одиннадцати часов, когда вы пришли в Башенную комнату и сэр Рубен отпустил мистера Трефьюзиса. Я не ошибся?

– Да, где-то около того.

– И сколько времени вы провели с ним?

– До без четверти двенадцать, когда я ушла к себе в спальню. Помню, я еще посмотрела на часы.

– Леди Астуэлл, вы можете сказать мне, о чем говорили с вашим супругом?

Вдова опустилась на диван и расплакалась. Послышались энергичные всхлипывания.

– Мы, мы по… поссорились, – простонала она.

– По какому поводу? – поинтересовался Пуаро успокаивающим, почти нежным голосом.

– Их было мно… поводов было много. Началось все с Лили. Рубену она перестала нравиться – безо всяких на то причин, – и он сказал, что поймал ее, когда она рылась в его бумагах. Он хотел выгнать ее, а я сказала, что она милая девочка и что я этого не допущу. А потом он начал кри… кричать на меня, а я этого не перевариваю, так что сказала ему все, что я о нем думаю. Но я ничего такого не имела в виду, месье Пуаро, а он стал говорить, что подобрал меня в канаве, чтобы жениться на мне, а я сказала… Боже, да какое это все сейчас имеет значение? Я себе этого никогда не прощу. Вы же знаете, как это бывает, месье Пуаро. Я всегда говорила, что добрая ссора разряжает семейную атмосферу, и откуда мне было знать, что кто-то убьет его в тот же самый вечер… Бедняжка Рубен…

Эта вспышка была выслушана Пуаро с большой симпатией.

– Я заставил вас страдать, – сказал он. – Приношу вам свои извинения. Давайте теперь поговорим по-деловому, коротко и ясно. Вы всё еще настаиваете на том, что вашего мужа убил мистер Трефьюзис?

Леди Астуэлл выпрямилась.

– Женский инстинкт, месье Пуаро, – торжественно произнесла она, – никогда не лжет.

– Именно, именно так, – согласился Пуаро. – Но когда он это сделал?

– Когда? Естественно после того, как я ушла.

– Вы вышли от сэра Рубена без четверти двенадцать. Без пяти двенадцать вернулся мистер Леверсон. Вы хотите сказать, что за эти десять минут секретарь успел выйти из своей спальни и убить его?