Мухи творчества - Елена Логунова Страница 33

– О, наш человек! – обрадовалась Лизка. – А еще говорят, будто женский частный сыск – изобретение нового времени! Но ты рассказывай, что дальше было, мне интересно.

– А дальше красавица наша выкрала своего малыша из приюта и вместе с ним сбежала из родных мест куда подальше – как раз в Пеструхино. Вот тут и начинается история Старой Ведьмы. То есть тогда она еще была молодой и красивой, это важно, потому что это очень помогло одинокой женщине с ребенком не пропасть на чужбине.

– Она нашла себе в Пеструхине нормального мужика? – с пониманием уточнила Лизка.

– Логично, да? Нашла мужика, вышла за него замуж, и жили они долго и счастливо.

– Так, стоп, – Лизка задумалась. – Хорошая добрая сказка, при чем же тут ведьма?

– А при том, что было у нашей красавицы три сына. В Великую Отечественную они все, и муж ее тоже, ушли на фронт – и после Победы вернулись домой! Живые и невредимые!

– Повезло!

– Тогда-то деревенские и стали говорить, что красавица наша – ведьма.

– А она что?

– А она ничего. В войну курсы медицинские прошла, в госпитале за ранеными ухаживала, научилась в лекарственных растениях разбираться и очень этим делом увлеклась…

– Ага! И стала деревенской знахаркой? – догадалась Лизка.

– Примерно так. Ну, сыновья ее выросли, разъехались, один только младший с родителями остался, через время внуки пошли, потом правнуки. И вот что примечательно… – я сделала большие глаза. – Заметили наши деревенские, что в этой семье никто не умирает от болезней или в результате несчастного случая. Только от старости – в преклонных годах, спокойно, тихо, в своей постели…

– Да брось, не могли наши деревенские во все их постели заглянуть, тем более что потомки красавицы по разным городам разъехались, – отмахнулась Лизка.

– За что купила, за то и продаю, – я пожала плечами.

Мы немного помолчали, прислушиваясь к усталому ворчанию «лягушонки-коробчонки», штурмующей заснеженные просторы. Потом Лизка спохватилась:

– Минуточку! Получается, что Старой Ведьме примерно сто двадцать лет?!

– Что? А, нет. Ей шестьдесят с чем-то, и она то ли внучка, то ли даже правнучка той красавицы, – буднично объяснила я. – У них просто прозвище стало переходящим, как красное знамя.

– Тьфу на тебя! – рассердилась подружка. – Дуришь мне голову мистикой с фантастикой! Я уж и впрямь приготовилась увидеть бессмертную бабку, даже оробела заранее.

Я проказливо хихикнула:

– Расслабься, Старая Ведьма – милейшая бабушка. И зовут ее, кстати, Ольгой Ивановной, можно Лукьянихой.

– Она Лукьянова, что ли?

– Нет, она Морозова, а Лукьянихой ее называют потому, что… Ладно, эту историю я тебе в другой раз расскажу, мы уже почти приехали. Во-он к той голубой калиточке подруливай, нам туда.

Невысокая голубая калитка со стороны двора была закрыта на деревянную щеколду, которую легко было повернуть с улицы.

– А «есть кто дома» кричать не будем? – удивилась Лизка, уже немного знакомая с деревенским этикетом.

– Не будем, на территории Лукьянихи свои особые правила, бабка привыкла, что народная тропа к ней не зарастает, замучаешься с каждым гостем перекрикиваться и бегать калитку распахивать, – скороговоркой пояснила я. – Тут надо самому себе открыть, позвонить – и можно дальше идти. Где-то рядом с тобой на столбе колокольчик, дерни за веревочку…

– Нет здесь колокольчика с веревочкой, – Лизка осмотрела воротный столб. – Есть велосипедный звоночек!

– Прогресс! – Я сама потянулась и подергала прибитый к столбу звонок. Тот зашелся трескучей трелью. – Можно идти. Держи курс на пристройку с красной крышей, посетителей Лукьяниха принимает только там.

– Слушай, а зачем мы к ней идем? – До подружки вдруг дошло, что этот важный момент мы обсудить не успели. – Что мы забыли у Старой Ведьмы?

– Как минимум информацию. Как максимум – информацию и алоэ!

– Ты думаешь… – начала было Лизка и осеклась: мы как раз подошли к пристройке.

Дверь открылась сама. На пороге возникла уютного вида пожилая женщина в байковом халате и тапочках из овчины. Ее серебряные с сиреневым отливом волосы были собраны в густой пучок на макушке, ясные голубые глаза за выпуклыми линзами очков казались огромными, розовые губы изогнулись в доброй улыбке – один-в-один адаптированный к деревенской жизни вариант Феи из «Шрека».

– Добрый день! – сказала я, пока Лизка оглядывалась в поисках кота в сапогах, пряничного человечка и трио белых мышек. – Как поживаете, Ольга Ивановна?

– Я-то прекрасно, а вы? За чем пожаловали? – Старая Ве… Фея церемоний не разводила.

– За алоэ, – я тоже не стала тянуть кота за всяко-разно. – Нет ли у вас, случайно, свежего сока алоэ?

– Много, много свежего сока алоэ? – включилась в деловой разговор Лизавета.

– Есть, как не быть, – Старая Фея отступила от порога, пропуская нас в помещение. – И именно случайно…

Мы вошли и осмотрелись в небольшой чистенькой комнате с белеными стенами. На дощатом полу – вязаные половички, на единственном окошке – ситцевые занавески с рюшками, на стене – календарь с котятками в лукошке, в центре квадратный стол и четыре стула.

– Приемная, – чуть разочарованно пробормотала Лизка.

Очевидно, она ожидала, что жилище ведьмы будет более колоритным.

– Присядьте, подождите минутку, – сказала хозяйка и вышла в одну из трех дверей.

Лизка опустилась на стул, я садиться не стала – переместилась поближе к той двери, за которой скрылась Старая Фея, и принюхалась:

– Пахнет сеном.

– Сушеными травами, – поправила меня хозяйка, возвращаясь в приемную. – Там у меня кладовая.

Я пристыженно покраснела, отпрыгнула к Лизке и тоже присела.

Хозяйка поставила на стол керамический горшочек. Он был самый обыкновенный – я в таких же мясо с овощами в духовке запекаю, только из-под плотно притертой крышки плиссированной юбочкой торчала оберточная бумага.

– Удачно вы зашли. – Старая Фея приспустила очки и проницательно посмотрела на нас с Лизкой поверх стекла. – Прям как знали, да?

– Что мы знали? – Лизка поморгала, изображая полнейшее непонимание.

– Что у меня случайно завалялся старый куст алоэ? – предположила бабулька.

Я с некоторой досадой подумала, что традиции женского сыска в этом семействе явно чтят.

– Не представляю, как может случайно заваляться старый куст алоэ? – Лизка, поднаторевшая в деловых переговорах, не сдалась и увеличила частоту непонимающего моргания.

– А я вам расскажу. – Старая Фея тоже села и возложила морщинистую руку на горшок, как на Библию. – Всю правду и одну только правду…