Неумышленное ограбление - Наталия Левитина Страница 33

— Откуда вы знаете шифр?!

Вообще-то я никогда не дергаю беспричинно лицо, чтобы избежать преждевременных морщин, но тут я вся сморщилась, как поджаренный утюгом капрон, в ожидании какого-то жутко неприятного открытия.

Тупольский не ответил на мой вопрос.

— Это действительно та дискета, — произнес он, просматривая страницы на экране. Одновременно его рука потянулась к телефонной трубке.

Ми-фа-фа-ля-до-ми-фа — проиграли кнопочки «Панасоника» набираемый номер. Я уже все поняла.

— Дима, отвези девочку домой, — приказал Тупольский в трубку. — Что? Да.

Я бросилась грудью на стол и схватила Тупольского за руку:

— Дайте мне с ней поговорить! Пожалуйста!! ВэПэ, как всегда, был великодушен.

— Катя, — сдерживая вопль, позвала я в трубку, — Катя!!!

«Панасоник» взмок от моих ладоней. Тупольский пристально наблюдал за мной, но мне уже было плевать на него.

— Тань, привет, — ответил спокойный голос Кати. Кажется, она там что-то жевала.

Силы меня оставили, я повисла на краю огромного полированного стола, как сдутый воздушный шарик на тополиной ветке после первомайской демонстрации.

— Катя, как ты там?

— Да нормально, — бодро прохрустела Катерина. — Скучно. Какой выкуп за меня потребовали?

— Катя, они ничего тебе плохого не сделали? — замирая, спросила я.

— Да нет вроде. Видик смотрю. Я их тут развивала, как могла. Домой охота. Как там мама? Наверное, в панике?

— Это слишком мягко сказано… Тупольский постучал ногтем по циферблату часов:

— Они опоздают на самолет.

Про самолет я совсем забыла. Я наконец-то смогла расстаться с Катей. Современное дитя похищение воспринимает как нечто обыденное.

— А я, пожалуй, сварю еще кофе, — сказал Тупольский, устав дожидаться, когда я выйду из транса, — ночь, полагаю, будет длинной.

Я, видно, совсем не разбираюсь в людях. Порядочность и честность воплощались для меня в Тупольском, а он оказался не тем, за кого себя выдавал. Для характеристики его поведения в богатом русском языке существовало несколько емких и энергичных созвучий, но пять курсов высшего образования не позволяли мне произнести их вслух.

Он вышел, а я метнулась к компьютеру. Конечно же вся информация была уничтожена, дискета радовала своей девственной чистотой. Но я приготовлю Тупольскому сюрприз. Достав диктофон, я настроила его на работу в режиме автоматической паузы (будет записывать, только когда звучит голос) и положила в карман рубашки. Надеюсь, ВэПэ не станет меня обыскивать?

Ту польский вернулся, везя с собой поднос на колесах, уставленный закуской. Кажется, он не собирался со мной расставаться еще очень долго.

— Отметим наше знакомство.

— Да, Вячеслав Петрович, no-настоящему я узнала вас только сегодня.

— И вам приоткрылась лишь ничтожная часть. Разочарованы?

— Потрясена.

Тупольский предложил мне тарталетку со шпротиной и яйцом. Несмотря на то что до этого я почти двое суток на нервной почве ничего не ела, сейчас аппетита не было, хотя на импровизированном столике присутствовали весьма заманчивые деликатесы.

— Ну, если вам даже бутерброд из моих рук неприятно принять, берите сами.

— Спасибо, но мне что-то не хочется.

— Тогда коньяк?

— Я за рулем.

Тупольский глянул на меня так, что я подумала: за руль мне сесть больше не придется.

— Что, Вячеслав Петрович, взяли после Дроздовцева бразды правления в свои руки?

— Не совсем так. — Тупольский на минуту задумался. — И неужели вы думаете, что меня может интересовать торговля эскорт-девицами? А вы, кстати, отчаянная женщина. Спуститься с третьего этажа по железке. И ловко обыграли ребят в преферанс — они до сих пор в растерянности, как это могло случиться. Я им, конечно, чуть головы не поотворачивал за то, что вас упустили. Хотя кто же мог ожидать такую отвагу от столь хрупкой женщины. Да еще к тому же беременной…

Я задохнулась. Он и это знает? Да ведь даже Серж еще не в курсе!

— Вижу, я вас заинтересовал. Если бы вы, Татьяна, знали, сколько хлопот доставили мне! Конечно, я понимаю, вы — талантливая журналистка и охота за сенсациями для вас образ жизни. Но если бы три месяца назад вы не пришли в «Интерком», Дроздовцев не принял бы вас на работу и вы не стали бы копать под него, то многие события, доставившие столько неприятностей вам и вашей подруге, могли бы не произойти.

Тупольский сидел в кресле, закинув ногу на ногу, и поворачивал в руках хрустальную рюмку с недопитым коньяком. Он, очевидно, не прочь был пооткровенничать. Наверное, законспирировался до такой степени, что даже и поговорить не с кем, только как с несчастной девицей, приговоренной к закланию.

— Вам, должно быть, Дроздовцев, после того как он был разоблачен нашими доблестными правоохранительными органами, представился фигурой колоссального масштаба, этаким гигантом, проворачивающим грандиозные сделки в области порнобизнеса. Да, он, несомненно, был талантливым человеком. И если б не зарвался, то еще долго мог бы приносить пользу людям и закончил бы свою жизнь не в подмосковном лесу с проломленным черепом, а в своем роскошном доме где-нибудь во Флориде — под пальмами у синего моря. Если организацию, которую я в данный момент представляю, можно назвать государством в государстве (а так оно, в принципе, и есть), то Дроздовцев в этом государстве отвечал за индустрию развлечений. Боссы всех уровней, как вы знаете, любят отдыхать на широкую ногу — сауна, загородные пикники, где на вертеле жарятся куропатки, а в золотом ведерке охлаждается шампанское, прогулки на яхте и краткосрочные визиты на субботу-воскресенье в Мадрид за покупками или в Париж на авеню Монтань. А женщины украшают жизнь. И Дроздовцев должен был поставлять комплекты девиц с расплывчатым представлением о нравственности на балы, презентации и по телефонному заказу — в загородные охотничьи домики и дачи. Как вы понимаете, потребители этих горячительных услуг не имеют права афишировать своих пристрастий — ведь на них, можно сказать, равняется вся страна, они часто выступают с речами по телевидению и активно проявляют себя на заседаниях различных комитетов и парламентских комиссий.

— Подождите, подождите, — прервала я Тупольского. На груди, согретый теплом моего тела, преданно трудился диктофон. — А чем конкретно занимается эта ваша организация?

— Татьяна, но вы же не вчера родились. Вы прекрасно знаете, что наверху у нас сидят не самые глупые люди. И эти люди прекрасно понимают, что, объединив свои усилия, возможности и полномочия, они смогут гораздо плодотворнее использовать деньги налогоплательщиков или честных бизнесменов. Для покупки, к примеру, дач на Калифорнийском побережье и открытия счетов в швейцарских банках. Кормятся многие, кому выпало счастье достигнуть престижного поста. Я могу назвать вам несколько фамилий, которые ежедневно мелькают на страницах газет, и их владельцы очень успешно подпитывают свои истощенные в борьбе за народное счастье организмы из самых разных источников. Невидимые нити связывают членов правительства, директоров банков, лидеров партий, владельцев крупнейших корпораций и т. д. Просто эти люди помогают друг другу жить красиво. Перевод энной суммы долларов на некоторые банковские счета назавтра превращается в разрешение на вывоз и продажу за границей стратегического сырья или оружия. Еще одно вливание — и вот уже идет в стране обмен денег, люди душатся в сберкассах. А те, кто погрел на этом руки, вещают с экрана, что сделано это исключительно в целях обеспечения счастливой жизни народа. Народ, я считаю, виноват сам. Эта страна лучшего обращения и не заслуживает. А наши господа могут даже для конспирации поругать сотоварища в прессе: чтобы народ порадовался — да, строгие и серьезные люди нами управляют, не дают обидчикам спуску. Кстати, про парламент я и не говорю. Депутат — слишком мелкая сошка, чтобы участвовать в игре профессионалов. Их берут не поштучно, а на вес — в массе они все-таки могут пригодиться: продвинут какой-нибудь необходимый законопроект.