Ассирийское наследство - Наталья Александрова Страница 33

— Здесь Гагенау! — раздался в трубке каркающийголос барона.

— Здравствуйте, господин барон! — произнес Макснарочито медленно.

Ему мучительно не хотелось переходить к делу, сообщатьнанимателю о своем непростительном промахе.

— А, это вы, дорогой мой! — Любезное обращение необмануло Макса — голос барона звучал сухо и неприязненно. — Я давно ужежду вашего звонка. Что там у вас стряслось? Вы не уследили за коллекцией?

«Вот черт, — подумал Макс с отвращением, — ужезнает! Какая-то сволочь успела стукнуть раньше, чем я позвонил. Теперь это мнетоже будет поставлено в вину».

Вслух же он сказал:

— Да, господин барон. Часть коллекции похищена. Это моявина, я недостаточно тщательно проверил бронированную машину, предоставленнуюдля перевозки...

— Меня не интересуют детали! — ледяным тономпрервал его барон. — Но отчего вы не сразу поставили меня в известность?

— Я проводил первичный осмотр, хотел по горячим следамвыйти на похитителей.

Разговаривал со свидетелями и здешней милицией.

— И каковы результаты? — В голосе барона звучаланасмешка. — Вам удалось кого-нибудь поймать?

— Нет еще. — Макс старался сохранятьспокойствие. — Ясно, что действовали профессионалы, была подготовленакрупная операция...

— Мне казалось, что вы тоже профессионал! И это вашастрана, вы знаете ее достаточно хорошо, так что вам и карты в руки! Ищите, и дапоможет вам Бог! Кстати, к вам уже вылетел следователь страховой компании.Ведь, как я вам говорил, коллекция застрахована на очень солидную сумму, а этигоспода зря денег на ветер не бросают.

Так что будьте готовы к тому, что придется ответить натысячи вопросов. А то, что это ваша вина, — вот в этом, дорогой мой, выабсолютно правы.

На этой мажорной ноте барон закончил разговор, и в трубкезапищал сигнал отбоя.

— Черт! — выкрикнул Макс, ударив ребром ладони постене, чтобы хоть немного выпустить пар. — Черт, черт! Теперь меня сделаюткрайним, повесят на меня всех собак! И какой гад, интересно, поспешилрапортовать барону о похищении? Герр профессор Шульц, главный научный консультант,или мои доблестные помощнички?

Макс так и не пришел к какому-нибудь выводу, когда егомобильный телефон зазвонил.

— Здесь Белофф, — ответил он по немецкой традиции,которую успел усвоить за пятнадцать лет.

— Здесь Лангман, — ответил ему бесцветный, какноябрьские сумерки, голос. — Я направлен страховой компанией АСЕ дляпроведения предварительного следствия по делу о хищении части коллекции баронаГагенау. Надеюсь на ваше всемерное сотрудничество.

— Яволь! — воскликнул Макс, с трудом подавив всебе желание вытянуться в струнку.

Справившись с этим неуместным приступом, он заговорилнормальным человеческим голосом:

— Где вы разместились, герр Лангман?

— В отеле «Невский Палас», как и вы.

— Тогда, может быть, мы встретимся внизу, в кафе«Вена»?

— Нет, — бесцветным ледяным голосом ответилЛангман, — я предпочел бы подняться в ваш номер.

— Хорошо, — ответил Макс после мгновеннойзаминки, — заходите, я жду вас..

«В конце концов, — подумал он, — скрывать мненечего. Пусть приходит и вынюхивает».

Однако какой-то неприятный холодок все же пробежал по егокоже.

Через три минуты в дверь его номера сухо и отчетливопостучали.

— Войдите! — Макс повернулся к дверям.

На пороге появился человек, аккуратный и сухой, как будтоего только что вынули из гербария. Ровно, волосок к волоску, уложенныепепельные волосы, серовато-бледное лицо с узкими губами и серыми маленькимиблизко посаженными глазками, серый, идеально отглаженный костюм.

«Только что с самолета, — подумал Макс, — а нигдени складочки. Как ему это удалось?»

— Герр Белофф? — осведомился серый человек.

— Герр Лангман? — ответил Макс ему в тон. —Прошу вас, проходите. Может быть, заказать кофе или чай?

— Нет, благодарю вас.

Лангман сел в низкое кресло, положил на журнальный столиккейс, расстегнул его замки, но медлил открывать крышку.

— Герр Белофф, — начал он, подняв на Максахолодные дула своих глаз, — ведь вы — уроженец этого города? , —Да, — ответил Макс, сразу почувствовав себя неуютно под этимвзглядом, — я уехал отсюда в восемьдесят шестом году и попросил политическогоубежища...

— Вы не уехали, — поправил его Лангман, — выушли пешком. Через Финляндию.

Казалось бы, он не сказал ничего особенного — Макс ни откого не скрывал того, каким способом покинул пределы СССР, это былозафиксировано во всех его анкетах и интервью, однако в устах Лангманапрозвучало как обвинение.

— Да, я ушел на лыжах, — подтвердил Макс. —Что еще вы хотели бы узнать?

— У вас сохранились знакомства и связи" вПетербурге?

— Честно говоря, нет, — ответил Макс, поежившисьпод пристальным взглядом Лангмана.

Он чувствовал себя неуютно и неуверенно, ему мешали большиеруки в редких рыжеватых волосках, и он то клал их перед собой на стол, топрятал в карманы, понимая, что со стороны его поведение кажется суетливым иподозрительным.

— Хорошо, — кивнул Лангман, — скажите мне,кому вы звонили в течение последних двух недель? Я имею в виду — кому вПетербурге и вообще в России?

— Я звонил ответственному работнику Эрмитажа господинуКрылатову — это заместитель директора по безопасности...