Гора Тяньдэншань - Фань Ипин Страница 32

— Когда я поступила в институт, была еще овечка, совсем маленькая, если она еще жива, то, наверное, весит сорок цзиней.

В этот момент раздался громкий стук, и Лун Мин с Мэн Цзиньни пошли посмотреть — это отец рубил дерево на краю поля. Лун Мин подбежала к нему и произнесла:

— Дядюшка, я куплю это дерево, только, пожалуйста, не рубите его!

Отец остановился и посмотрел на Лун Мин, затем взглянул на вырубленную в корне дерева брешь: он уже вырубил большую часть, тут уж лучше сделать еще пару ударов. Затем он сказал дочери и ее одногруппнице отойти в сторону и толкнул дерево, которое с грохотом завалилось на ту часть поля, где ничего не росло.

Он начал рубить ветки и сдирать кору и сказал молча наблюдавшей со стороны дочери:

— Ты еще не пошла готовить?

Дочь Мэн Цзиньни с Лун Мин пошли к дому, а отец бросил им вслед:

— Зарежь ту курицу.

Вечером за ужином, глядя, как мальчишки жадно уплетают куриное мясо, даже не выплевывая косточки, Лун Мин поняла, что ее решение не останавливать Мэн Цзиньни и дать зарезать курицу было верным.

Во время еды пришли еще два человека — родственники семьи Мэн, они явились получить долг. Их метод был весьма деликатный и артистичный. Они начали рассказывать, как им сейчас трудно, а скоро китайский Новый год, нужно то купить, это купить… Затем начали нахваливать Мэн Цзиньни — как она прекрасно одета, какая теперь белокожая красавица, еще посмеялись над куриным мясом, от которого почти ничего уже не осталось, единственное, о чем они не говорили вслух, так это о том, что хотят вернуть деньги, которые им должна семья Мэн. Смутившийся отец Мэн Цзиньни спросил, указывая на недавно срубленное дерево за воротами:

— Вы дождетесь завтра, я продам дерево и верну каждому из вас по пятьдесят юаней или прямо сейчас заберете дерево с собой?

Родственники растерянно переглянулись, обменялись выразительными взглядами и решили, что лучше действовать на опережение и забрать дерево, потому что они опасались, что отец, продав завтра дерево, может и не вернуть им деньги или вернет, но не им.

Глядя вслед уносившим дерево родственникам, Лун Мин спросила Мэн Цзиньни:

— Сколько вы всего должны?

Мэн Цзиньни ответила:

— До моего поступления в институт было больше семидесяти тысяч, сейчас, наверное, уже не так много.

На следующий день Лун Мин позвала Мэн Цзиньни и двух ее братьев с собой. Пешком они сначала отправились в поселковый центр, где арендовали машину, на которой поехали в уездный город. Там Лун Мин сняла с двух карточек в разных банках сто тысяч юаней наличными, накупила на двадцать тысяч одежды и еды, и все покупки загрузили в машину. Обдуваемые горным ветром, но больше не чувствуя холода, они вернулись домой с полными руками.

Отец Мэн Цзиньни в новом ватнике держал в руках восемьдесят тысяч юаней и смотрел на спасшую их семью Лун Мин как на божество.

Он тихо спросил дочь:

— Как ты познакомилась с такой благородной девушкой?

Мэн Цзиньни ответила:

— Я и сама не знаю почему, но я встретила ее в первый же день, а потом она постоянно помогала мне.

— Если бы я знал, что тебе помогут, то не стал бы унижаться, занимая деньги.

Отец Мэн Цзиньни наконец рассказал дочери про то, как он занял деньги в тот день, когда начиналась учеба.

В ту ночь он долго думал и вспомнил человека, который мог бы одолжить денег.

Человека этого звали Тань Шоупин.

Тань Шоупин был одноклассником Мэн Кэи, отца Мэн Цзиньни. Они отучились в средней школе и не стали продолжать учебу, а поехали в Наньдань добывать руду. Они оба попали в аварию на шахте и оба счастливо спаслись. Мэн Кэи вернулся домой, а Тань Шоупин остался в Наньдане и продолжил работать в шахте. Однажды, спустя несколько лет, во время празднования китайского Нового года, они столкнулись в поселке. Тань спросил друга, не женился ли тот. Мэн Кэи ответил, что еще нет.

— Тогда я тебя кое с кем познакомлю, — сказал Тань Шоупин.

Познакомил он его с ныне покойной женой Лань Мэйюэ. Уже когда она вышла за него замуж, Мэн Кэи почувствовал, что тут что-то не так. Лань Мэйюэ была внешне привлекательной, почему же тогда Тань Шоупин сам не взял ее в жены? И хотя сам Тань заявлял, что это все потому, что они братья и в жизни, и в смерти, Мэн Кэи это все равно казалось странным. Несколько лет спустя он все-таки добился ответа от Лань Мэйюэ. Она рассказала ему правду: они с Тань Шоупином были помолвлены, но ему понравилась девушка покрасивее, поэтому он расторг помолвку. И, возможно, из-за мук совести и по доброте душевной познакомил ее со своим названым братом. Мэн Кэи, выслушав ее рассказ, не подумал, что действия Таня возмутительны, он ведь всего лишь их познакомил, не давил на них, не обманывал. К тому же, когда они познакомились, у них все сладилось по обоюдному согласию — один собирался жениться, а другая хотела замуж. И только когда жена умерла, а он задолжал огромную сумму, да и из-за платы за обучение дочери оказавшись в безвыходном положении, Мэн Кэи начал обвинять Тань Шоупина, этого мудака.

Тем утром Мэн Кэи пришел в поселковый центр и постучал в дверь Тань Шоупина, который уже вернулся на родину и открыл свой магазин. Он вытащил Таня на безлюдную улицу и сказал:

— Тань Шоупин, ты познакомил меня с Лань Мэйюэ. Она должна была выйти за тебя, но оказалась тебе не нужна, поэтому ты спихнул ее мне. Сейчас она умерла. Можно считать, что ты свое невезение и несчастья переложил на меня. Поэтому ты несешь ответственность. Сейчас дочь Лань Мэйюэ поступает в институт, не хватает тысячи юаней. Прошу тебя одолжить их мне.

— Ты хочешь, чтобы я одолжил тысячу? Я не дам тебе в долг. Я подарю тебе пятьсот юаней, — подумав, ответил Тань Шоупин.

— Почему? — недоуменно спросил Мэн Кэи.

— Ты все равно не сможешь их вернуть. Если одолжить тебе тысячу, значит, эту тысячу потерять. А если я подарю тебе пятьсот юаней, то пятьсот я сэкономлю, значит, практически заработаю.

— Какой же ты подлый!

— А это потому что ты был еще подлее. Твоя жена умерла, ты нищий, как ты можешь винить в этом меня? Ты хоть понимаешь, что это прямо-таки шантаж и вымогательство?

Его слова напугали Мэн Кэи:

— Я вынужден так поступать! Ради дочери приходится быть подлым. Я не буду считать, что ты подарил эти пять сот юаней. Я их тебе обязательно верну!

Мэн Цзиньни выслушала рассказ отца. Она была так тронута, что начала кланяться ему, стоя на коленях. Отец перехватил уже упавшую на колени дочь со словами:

— Если хочешь преклонить колени, то делай это перед своей однокурсницей! Она помогла нам, ты должна запомнить ее благодеяние!

Мэн Цзиньни кивнула. Она не встала перед Лун Мин на колени, но когда они ночью спали вместе на одной кровати, она придвинула свои горячие ноги к холодным ногам Лун Мин, чтобы они больше никогда не мерзли.