Со смертью от Дун... - Рут Ренделл Страница 32

— Я хотел бы, чтобы вы сейчас поехали со мной в участок, Друри.

— Вы намерены меня арестовать?

— Я просто хочу задать вам еще несколько вопросов, — сказал Вексфорд. — Просто несколько вопросов.

Тем временем Барден приехал в Помфрет, разбудил хозяина скобяного магазина и спросил насчет алиби его племянника.

— Дад всегда по вторникам уходит рано, — проворчал тот. — С каждой неделей все раньше. Скорее, в пять, чем в четверть шестого.

— То есть, вы хотите сказать, что он ушел в прошлый вторник примерно в пять?

— Да нет, я бы не сказал. В десять-пятнадцать минут шестого. Я был занят в магазине. Дад вошел и сказал: «Дядя, я ухожу». Чего ради мне было проверять, ушел он или нет?

— Так это было в десять или пятнадцать минут шестого?

— Могло быть и двадцать.

По-прежнему шел мелкий дождь. Шоссе было черным и липко блестело. Что бы там мисс Суитинг ни видела днем, сейчас и дорожка, и лес были пусты. Ветки деревьев колыхались на ветру. Барден сбросил скорость, думая, как странно, что этот ничем не примечательный уголок вдруг стал зловещим и мрачным из-за того, что здесь случилось убийство, сделался точкой притяжения для любопытных глаз и достопримечательностью, которую, возможно, в течение многих лет будет посещать половина приезжих. С нынешнего дня в путеводителе по местным ужасам флагфордский замок уступит первое место лесу Прюэтта.

Он встретился с Мартином во дворе полицейского участка. Джанет Типпинг не смогли найти. Обычно вечером в субботу она уезжала со своим парнем, и ее мать с видом агрессивного равнодушия сказала Мартину, что для нее было обычным делом вернуться в час или два ночи. Коттедж был грязен, мать — неряха. Она не знала, где ее дочь, а когда ее попросили подумать, сказала, что Джанет с приятелем наверняка уехали погонять на мотоцикле на побережье.

Барден постучал в дверь кабинета Вексфорда, и главный инспектор крикнул, чтобы он входил.

Друри и Вексфорд сидели лицом друг к другу.

— Давайте снова вернемся к вечеру вторника, — сказал старший инспектор.

Барден неслышно сел в один из стальных стульев с шерстяной обивкой. Часы на стене между картотекой, где до сих пор лежали книги Дуна, и картой Кингсмаркхэма показывали без десяти двенадцать.

— Я вышел из магазина в четверть шестого и поехал прямо во Флагфорд. Когда я приехал к Спеллману, там уже было закрыто, потому я обошел дом и заглянул в теплицы. Я пару раз позвал, но все уже ушли. Но я же вам уже рассказывал…

— Хорошо, Друри, — спокойно сказал Вексфорд. — Скажем, у меня плохая память.

Голос Друри стал очень высоким и натянутым. Он достал платок и отер лоб.

— Я пару раз обошел место, чтобы посмотреть, вдруг они там где-нибудь оставили заказ, но было пусто. — Он прокашлялся. — Я немного досадовал, поскольку жена хотела приготовить овощи к чаю. Я медленно проехал через деревню, поскольку думал, что вдруг увижу мистера Спеллмана и попрошу его отдать мне заказ, но я его не увидел.

Вы не встретили кого-нибудь знакомого, кто знал вас, пока вы жили во Флагфорде?

— Каких-то детишек видел, — сказал Друри. — Не знаю, чьих. Слушайте, я же рассказывал вам, что было дальше. Я поехал в «Лебедь», и та девушка обслужила меня…

— Что вы заказали?

— Полпинты горького. — Он покраснел.

«Интересно, — подумал Барден, — врет или действительно стыдится, что нарушил правила своей церкви?»

— Там было пусто. Я покашлял, и через некоторое время из-за стойки появилась девушка. Я заказал ей горького пива и расплатился. Она должна меня помнить.

— Не беспокойтесь, мы ее расспросим.

— Она не осталась в баре. Я сидел один. Когда допил пиво, поехал опять к Спеллману, чтобы посмотреть, не появился ли кто. Никого не нашел и поехал домой. — Друри вскочил и вцепился в край стола. Бумаги Вексфорда поехали по столу, и телефонная трубка задребезжала. — Послушайте! — вскричал он. — Я уже говорил вам. Я бы и пальцем не тронул Маргарет!

— Сядьте, — сказал Вексфорд, и Друри съежился и снова сел; лицо его дергалось. — Вы ведь ревновали ее, верно? — Он говорил понимающе, неофициально. — Вы не хотели, чтобы она гуляла с кем-то, кроме вас.

— Это неправда. — Он пытался кричать, но голос его не слушался. — Маргарет была просто моей приятельницей. Я не понимаю, что вы имеете в виду под ревностью. Конечно, мне не хотелось, чтобы она гуляла с другими, пока мы были вместе.

— Вы были ее любовником, Друри?

— Нет. — Он снова покраснел — от оскорбления. — Вы не имеете права задавать мне такие вопросы. Мне было всего восемнадцать лет.

— Вы делали ей много подарков, верно? Дарили много книг?

— Это Дун дарил ей те книги, не я. Она порвала с Дуном, когда стала гулять со мною. Я никогда ей ничего не дарил. Я не мог себе этого позволить.

— Где находится магазин Фойла, Друри?

— В Лондоне. Это книжный.

— Вы когда-нибудь покупали там что-нибудь в подарок Маргарет Годфри?

— Я уже сказал вам — я никогда не дарил ей никаких книг.

— А «Портрет Дориана Грея»? Эту книгу вы ей не отдали. Почему вы оставили ее себе? Вы думали, что это ее шокирует?

— Я уже давал вам образец моего почерка, — тупо сказал Друри.

— Почерк сильно меняется за двенадцать лет. Расскажите мне об этой книге.

— Я уже рассказывал. Мы были в коттедже ее тетки, и книгу ей доставили в бандероли. Она открыла ее и, увидев, от кого она, сказала, что я могу ее взять.

В конце концов, полицейские оставили его наедине с сержантом и вместе вышли из кабинета.

— Я послал образец почерка Друри тому графологу на Сент-Мэри-роуд, — сказал Вексфорд. — Но печатные буквы, да еще двенадцать лет прошло!.. Такое впечатление, что у этого самого Дуна был некрасивый или слишком неразборчивый почерк, потому он и писал печатными буквами. Друри пишет очень округло и четко. Мне кажется, что ему приходится мало писать, и почерк его так и не стал взрослым.

— Он единственный из всех, кого мы допрашивали, называл миссис Парсонс Минной, — заметил Барден, — и он знает о Дуне. У него в доме была та самая накидка, и хотя она может быть одной из тех остальных пяти раскупленных, но ведь могла принадлежать и миссис Парсонс. Если он ушел из магазина дяди в десять или даже пятнадцать минут шестого, то мог оказаться в лесу у фермы Прюэтта в двадцать минут шестого, а к тому времени коровы Байсаута уже там часа полтора стояли.

Телефоны молчали уже долго, необычно долго для оживленного полицейского участка. Что с тем звонком, которого они ждали с самого ланча? Вексфорд словно бы прочел его мысли.

— Вот-вот должны позвонить из Колорадо, — сказал он. — У нас разница в семь часов, так что, положим, если миссис Катц весь день отсутствовала дома, сейчас она должна вернуться. Здесь половина первого, значит, на западе США где-то между шестью и семью. У миссис Катц малолетние дети. Как понимаю, весь день ее не было дома, и до нее не могли дозвониться. Но она должна уже вернуться, и я надеюсь, что скоро нам позвонят.