Черный фотограф - Светлана Успенская Страница 32

— Ты там был? А ты как туда попал?

— Понимаешь, у нас по делу один товарищ проходил, так, мелкая «шестерка», вот он и вывел нас на этот городок. Там, оказывается, не только бассейн в каждом доме, но и целый пансионат имеется, похожий на дворец, а на самом деле — увеселительное заведение, что-то вроде секс-клуба. Вход только для избранных. Не знаю — врал тот гражданин или нет, но известнейшие фамилии называл…

— И охота богатым в такую глушь переться, — скептически возразил Леня. — Если этого добра и в городе навалом.

— Ну, не скажи, здесь тишина, покой, красота, да и охраняется так, что мы, милиция, полдня не могли туда проникнуть.

— И как вам там, внутри, понравилось?

— Сказка! Двойное кольцо охраны, девушки как на подбор, всех цветов кожи и всех типов. И у каждой, представь, документы в идеальном порядке. Так что по нашей линии все там оказалось чисто. Мы не полиция нравов, да и у них железная отмазка: мы, мол, загородный санаторий для богатых. Даже лицензия есть.

— А где этот дом, покажи, — попросил Леня.

— Да вон тот, со стеклянной крышей, возле самого леса, видишь? Нет? Да ты не волнуйся, губу не раскатывай, тебе туда в жизнь не попасть, а тем более со своим журналистским удостоверением.

— Просто интересно, — с деланным равнодушием сказал Леня. — Хоть послушать «за красивую жизнь».

Его и вправду почти не интересовала полученная информация. Он отложил ее далеко в подсознание и пока благополучно забыл об этом.

Понедельник, как известно, день тяжелый. Просидев все утро в прокуренной редакции и выслушав очередной пяток идей своей начальницы, Леня с облегчением вырвался на свежий воздух. Еще оставалось время для прогулки и для размышлений над тем, как определить, придет Феофанов на встречу один или со своими сыщиками.

«Если он будет не один, придется долго от них избавляться, тем более что они меня в лицо уже знают», — думал Леня.

Да, лицо. Неплохо было бы его изменить хотя бы на полчасика. Но как? Одежда, допустим, у него совершенно обыкновенная, неприметная, можно сказать, но лицо его «хвост» мог достаточно хорошо запомнить. Накладные усы! Или борода!

В назначенное время Соколовский спускался вниз по эскалатору, плотно набитому народом. Его облик украшали пышные кавалергардские усы соломенного цвета, купленные в «Маске». Из-за них было неудобно дышать, а искусственные волосы лезли в рот. Спускаясь, Леня еще сверху старался разглядеть у подножия эскалатора своего клиента. Но там, кроме стеклянной будки с сонным дежурным, никого не было. Людской поток выливался с лестницы и перетекал в переход, не задерживаясь. Озадаченный шантажист, оглядываясь по сторонам, обошел все переходы, но и там никого не встретил.

«Опять начинаются его штучки», — с раздражением сказал он себе.

Феофанова не было. Сыщик этого не ожидал. В глубине души он рассчитывал на то, что его клиент приползет чуть ли не на коленях, прибежит по первому зову, будет униженно молить о пощаде. Вместо этого строптивая жертва сначала начинает нагло следить за своим преследователем, а потом просто не приходит в назначенное время, как будто это ее не волнует.

Леня уже открыто злился. Ему казалось, что он попал в глупейшее положение и его «рыбка», в который раз срываясь с крючка, нагло хохочет ему в лицо. Он, наверное, гораздо спокойнее переживал бы свою неудачу, если бы не знал своего клиента с детства и не имел с ним личных счетов. Ему было бы гораздо проще, если бы это был просто чужой, незнакомый человек. Но каждый свой прокол, связанный с дядей Толей, шантажист воспринимал в сотню раз болезненнее, чем следовало. Где-то в подсознании копошилась мысль о том, что он все еще тот шестнадцатилетний мальчик, пышущий справедливой ненавистью, а его враг — взрослый, который гораздо умнее и коварнее, чем он, — с легкой улыбкой ломает его детские игрушечные стрелы.

Весь вечер и весь следующий день Соколовский провисел на телефоне. Автоответчик однообразно долдонил о том, что дома никого нет, оставьте свое сообщение. Леня хотел было наговорить кучу гадостей, но вовремя сдержался. Пришлось звонить на работу и допытываться у секретарши, где Феофанов. Очкастая тетка дребезжащим голосом отвечала, что Анатолия Вадимовича нет и, где он, она не знает, может, в командировке, а может быть, болеет. Тогда сыщик уже открыто запаниковал. Клиент скрывался от правосудия.

Рассерженный донельзя Соколовский рванул ко второй жене Феофанова. Где же ему еще быть, как не у нее, рассуждал он. От нее он никуда не денется. Но знакомые окна третьего этажа были погружены во тьму. На длинный звонок из квартиры никто не вышел. Леня несколько минут стоял, бестолково оглашая пустую квартиру мелодичными трелями, пока осторожная соседка по лестничной площадке, выглядывая из щели, не спросила через цепочку, что ему надо.

— Скажите, пожалуйста, а где молодая женщина с дочкой из девятой? — спросил Леня, слабо улыбаясь. — Я ей обещал починить телевизор. Может, они гуляют?

— В отъезде они, — сказала женщина. — За один день собрались и уехали, мне ключи оставили, цветы поливать.

— А куда, не знаете?

— А кто их знает, к родителям, должно быть, на юга, она оттудова сама, — сказала осведомленная старушка и закрыла дверь. Переговоры были окончены.

Это был полнейший крах. Рыбка сорвалась с крючка и теперь нагуливала жирок на глубине. Ее невозможно было достать или поймать вновь. Она была вне пределов досягаемости. Оставалось только сматывать удочки и искать новое место с хорошим клевом.

Леня, совершенно раздавленный, вернулся домой.

«Я так и ожидал, что этим кончится, — философствовал он. — У меня было дурное предчувствие еще там, на даче Ольшевского. Эх, надо было не давать ему времени на раздумья, назначать встречу сразу же. Конечно, Феофанов пораскинул мозгами и решил на время смыться, подумав, что я все равно не стану ничего предпринимать, поскольку мне скандал не нужен, а нужны деньги. Но он ошибся, голубчик, ой как ошибся! Меня устроит и скандал…»

Соколовский терзался от сознания своего идиотского положения. Соблазн ждать возвращения Феофанова, а потом планомерно заниматься выколачиванием из него честно заработанных средств был очень велик. Но неизвестно, когда этот хитрый лис опять появится в Москве, и появится ли он вообще со своим семейством номер два. Ведь из осторожности он мог оставить жену и дочку в другом городе или, на худой конец, снять им другую квартиру, тогда пленки, не подкрепленные жизненными фактами, имели бы гораздо менее убедительный вид.

«Я проиграл, — Леня наконец нашел в себе силы признать это. — Но в чем же моя ошибка? Ясно, он испугался, когда я ему намекнул на то, что знаю, где живет его семья, и на все готов. Он решил, что я захочу похитить ребенка, и поэтому их увез. Короче, я слишком сильно на него надавил. Надо было действовать мягче, осторожнее. Эх, растяпа! Сначала чуть сам не попался, а потом и Феофанова упустил. Ну что ж, проигрывать тоже нужно достойно. Завтра письмо со всеми деталями, живописующими события, и копия фильма будут лежать на столе у тети Вики. Я умываю руки. Но мы еще посмотрим, кто из нас двоих останется в дураках!»