Праздник теней - Марина Серова Страница 32

— Во всех я, душенька, нарядах хороша, — не удержалась я и обернулась к Шахмину.

Он улыбался своей змеиной улыбкой. Только сейчас я заметила некоторую дегенеративность шахминской ухмылочки. Вот, подумалось некстати, живешь так, живешь, думаешь, что ты выглядишь умно и достойно, а на деле — и рожа кривая, и улыбка дебильная.

— Это вы правильно подметили, — еще шире ухмыльнулся гадкий и лысый Шахмин, — вы весьма хороши, Танечка… Только вот где же наш наследник? Где наш принц Тьмы?

— У вас, Виталий Викторович, какие-то фантазии в голове бродят, — сказала я равнодушно, — что это вы про принца Тьмы ерунду придумываете? А Аня Трубина у вас была кем? Принцессой Тьмы, что ли?

Он дернулся. Кажется, я затронула запретную для себя тему. Ну в самом деле, куда это ты, простая смертная Иванова, со своим свиным рыльцем направилась нахально и некстати в калашный ряд?

— Я ни про какую Аню ничего не знаю… — По его взгляду можно было понять, сколько осталось моему бренному телу существовать под одним солнцем с Виталием Викторовичем. Прямо скажем, маловато мне осталось, но это на его взгляд. Наши с ним убеждения были слишком полярны, чтобы прийти к консенсусу. Или как там его? Тангенсы с котангенсами…

— Да бросьте, Виталий, — я увидела в окно, что мальчишек не видно, и позволила себе плюхнуться на диван, положив ногу на ногу в тренчиках с таким видом, будто я в ажурных чулочках, — все вы про Аню Трубину знаете. Даже лучше меня осведомлены.

— Считайте, как вам хочется, — пожал он плечами, — так вы не скажете, куда вы дели Марка?

— Не-а, — лениво протянула я и зевнула, — не скажу…

— Что ж, — процедил он сквозь зубы, — пеняйте на себя.

— Да что вы говорите? — удивилась я. — И как это я должна на себя пенять? Вы что, отрежете мне язык и вырежете на спине перевернутый крест?

Он вздрогнул. Я задела его за живое. Его обычно красное лицо позеленело. От злости, наверное.

— Сейчас вы пойдете со мной, — сказал он тихо и внушительно, гипнотизируя меня ленинским прищуром, — вы сами отказались от моей поддержки. Если бы вы сказали мне, куда дели мальчика, я бы отпустил вас. Но теперь вам не будет пощады от Саммаэля.

— Вы хотите, чтобы мне стало страшно? — безмятежно поинтересовалась я. — Сейчас я попробую специально для вас изобразить на своем лице дикий ужас.

— Ты не понимаешь, кого ты злишь, девчонка!

Он умудрился сделать свои маленькие глазки огромными. «Вот это мимика, — подумала я, — жалко, что он псих. Из него бы классный актер вышел».

— Какого-то Саммаэля, — ответила я, — а что?

Он заскрипел зубами от бешенства. Я вела себя явно неприлично. Хамила и делала это еще и с наслаждением. Такая вот я безнравственная. И с воспитанием у меня плохо. Мама была бы мной совсем недовольна.

— Вы, кажется, хотели меня познакомить с друзьями? — спросила я невинно. Глазки мои выражали полное непонимание тяжести моего положения.

— Сейчас, — улыбнулся он многообещающе, видя внутренним оком бездну моих физических и моральных мук, — сейчас ты познакомишься с Саммаэлем…

— Ну наконец-то, — сказала я, — а то уже двадцать шесть лет живу, а Саммаэля еще не видала.

Мальчиков уже не было видно. Я окинула взглядом фигуру своего противника. Я вполне могла бы его вырубить так, что и его хваленый Саммаэль не смог бы ему помочь. Но если я не выйду на всю компанию, дети будут пропадать и дальше. А это не входило в мои жизненные планы. Поэтому я пошла за ним, старательно изображая покорную овечку, готовую к закланию.

* * *

— Какими судьбами вы забрели в это жилище, Фред? Я не ожидала вас здесь увидеть…

Фред не верил своим ушам. Голос этот он знал хорошо. Так хорошо, что сейчас ему было бы легче увидеть настоящего Саммаэля — он больше бы поверил в его появление, чем… Нет, этого просто не может быть. «Я сплю, — решил Фред. — Все это мне только снится. Это слишком невероятно, чтобы быть правдой».

Однако обернуться он боялся. Не потому, что обладательница этого спокойного низкого голоса его пугала. Нет, куда больше он опасался увидеть ее красивое нежное лицо и убедиться, что монстры бывают и такими.

— Вы что-то стали совать нос не в свои дела, Фред, — продолжала она, — мне это не нравится… Излишнее любопытство иногда бывает вредно для здоровья… Вы про это никогда не думали?

Она засмеялась. Фред понял, что ему не выбраться отсюда живым. Он бросил взгляд в окно. Там, за самшитовыми ровными колоннами, протекала нормальная жизнь. Нормальные дачники шли в лес за грибами… Или переговаривались через низенькие заборы. Сейчас все это казалось Фреду нереальным. Реальна была она. Продолжением страшных детских сказок о злых духах, гоблинах и троллях пахло в этой комнате с фешенебельной обстановкой.

Она мягко и неслышно поднялась с кресла, обошла Фреда и, взяв его двумя изящнейшими пальчиками за подбородок, повернула к себе.

— Ах, как мне не хочется причинять тебе зло, — искренне вздохнула она, — у тебя только один выход.

— Какой? — спросил Фред пересохшими губами.

Она рассмеялась. «Все трусы. Все готовы продать душу, чтобы получить жизнь. Он станет одним из нас. Никуда не деться ему от рабства».

— Стань одним из нас, — предложила она тихим обволакивающим голосом, — ты будешь сильнее когтя орла. Глаза твои начнут видеть невидимое. Ты получишь власть над другими. Деньги потекут в твои карманы рекой.

Фред почувствовал, что его тошнит. Она была отвратительна в своей красоте. Только сейчас он обратил внимание на ее орлиный профиль.

Он рассмеялся. Она удивленно посмотрела на него и спросила:

— Ты не хочешь?

— Нет, — ответил он, — я не хочу. Ты догадалась совершенно правильно.

— Ты просто трус, — холодно улыбнулась она.

— А по-моему, вы полные шизофреники.

Она посмотрела на него и хлопнула в ладоши. На пороге появились двое крепких подростков. Она кивком головы показала на Фреда:

— Взять.

Ее команда прозвучала как удар бича. Железные пальцы сомкнулись на локтях Фреда. Он смотрел на нее с презрением.

— Ты не королева, — сказал он, — ты просто старая вонючая ведьма. Тебе не выиграть.

Она холодно улыбнулась. Пока побеждала она. Кивком головы она приказала увести Фреда прочь.

* * *

У Ильяса уже кончалось терпение. Нет, с Клавдеей было лучше. Та больше получаса в этом доме не задерживалась. А ее подруга будто в воду канула.

Ильяс начал нервничать. Ему давно пора быть в городе. Куда эта старая ведьма подевалась?

Он нервно расхаживал около стены. Окна были зарешеченными. Может, бомжовка зашла не туда?

— Ильяс!