Воровская свобода - Сергей Донской Страница 32

Роман и Гренадер выпрыгнули из меленького допотопного автобуса, и он, гремя изношенным двигателем, покатил дальше, увозя с собой болтливых старушек в платочках и молчаливых старичков с лукошками.

Под ногами хлюпала вязкая рыжая глина. Роман тут же поскользнулся в липкой жиже и едва сумел устоять на ногах.

Гренадер хохотнул, сверкнув фиксой:

— Держись, Воля, а то, если шмотье загадишь, всю деревню распугаешь. А главное — Катюха может в дом не пустить.

— Куда дальше идти? — спросил Роман, не обращая внимания на смех приятеля.

— Вон туда, — махнул Гренадер рукой. — Видишь, кирпичный дом в самом конце улицы? — Он указал на двухэтажный дом.

— Хм-м-м, — протянул Роман. — А неплохо твоя Катюха живет.

— Нет, — возразил Гренадер. — Ее дом не видно отсюда, он сразу за этим дворцом стоит.

Напарники шли по улице, подняв воротники, чтобы укрыться от крупных холодных капель дождя. Совсем скоро они оказались рядом с маленьким покосившимся домиком с залатанной крышей и дырявым забором.

— Вот мы и пришли, — объявил Гренадер. Прежде, чем войти во двор, он потоптался на месте. — Воля, предупреждаю, Катюха — видная телка. Но не вздумай ее за дойки хватать. Грабли вырву.

Роман пожал плечами:

— Если она твоя, то незачем меня предупреждать. Значит, она от тебя никуда не денется.

— Ты кончай мне это фуфло философское гнать. Тронешь ее — со мной будешь дело иметь, — вызверился Гренадер.

На Романа это не произвело ни малейшего впечатления.

— Может, пойдем лучше? — предложил он. — Или так и будем под дождем на дороге мокнуть?

Не проронив ни слова, Гренадер двинулся к дому.

Дверь калитки открылась со скрипом. Дом был очень бедный, но чистота во дворе приятно удивила Романа. Нигде не было ни соринки, дощатые дорожки выметены, дрова аккуратно сложены в поленницу.

— Катюха твоя, видать, хозяйка хорошая, — заметил Роман. — Во дворе прибрано, как в квартире.

— Да, — согласился Гренадер. — Она — баба, что надо. — И тут же добавил с угрозой в голосе: — Так что даже близко не подходи.

— Давай лучше в дом войдем, чем стоять мокнуть? — предложил Роман.

Гренадер дернул дверь, но она оказалась заперта. Он постучал, но никто не ответил.

— Может, она не живет уже здесь? — спросил Роман.

— Как же! — фыркнул Гренадер. — Куда ей деваться? На луну улетела?

— Могла и замуж выйти, — предположил Роман. — Воды много утекло.

— Я ей выйду замуж!

Глаза у Гренадера загорелись от злобы и он принялся колотить в дверь ногой.

— Эй! — остановил его Роман. — Нам такой шум устраивать ни к чему. Вся деревня соберется.

— Ты прав, — согласился Гренадер.

Он достал складной нож и, осмотревшись по сторонам, принялся орудовать в замочной скважине. К счастью, замок оказался простым и быстро поддался.

Гренадер открыл дверь и прошел внутрь.

Роман окликнул его на пороге:

— Разуйся.

— Чего? — обернулся тот.

— Шкары сбрось. Зачем хозяйку сразу расстраивать? — пояснил Роман, снимая ботинки.

Поколебавшись, Гренадер последовал его примеру.

В тишине дома мерно тикали стрелки ходиков в виде круглой кошачьей мордочки. На стенах были развешаны многочисленные фотографии в рамочках и без. С подоконника спрыгнула и бесследно исчезла серая беременная кошка.

Мягко ступая по красным ковровым дорожкам, незваные гости прошлись по кухне. На высоком деревянном столе стояла большая миска, накрытая белым полотенцем.

Гренадер поднял край полотенца и заглянул в миску:

— Опачки! Нас здесь, кажется, ждали!

— Так, может, сегодня здесь других гостей ждут? — ухмыльнулся Роман.

— В этом доме только один гость бывает. — Гренадер оторвал кусок сырого теста, сунул в рот и с аппетитом зачавкал. — Удачно мы подтянулись, Воля. Ну-ка, поглядим. — Он открыл холодильник и пошарил глазами по полупустым полкам. — Мда-а-а… Катюха моя не сильно жирует.

— Да уж, — кивнул Роман, выглядывая из-за спины приятеля.

— Давай хоть по яйцу в топку бросим. — Гренадер достал единственные два яйца, что были в холодильнике и одно протянул Роману. — Держи.

В одно мгновение они выпили найденные яйца, даже не присолив их. То, которое было в руках у Романа издало жалобный писк, как будто он проглотил не остатки желтка, а живого цыпленка.