Смертельные тайны - Кэти Райх Страница 32

Когда вернулся Галиано, я показала серьгу ему.

– Что это?

– То, что мы называем уликой. – Я выразилась почти как Фреди Минос.

– Ее? Де ла Альды?

– Это вопрос к ее семье.

– Ни на одной фотографии у девушки не было украшений.

– Верно.

Полисмен бросил пакетик в карман.

Уже наступала ночь, когда мы поднялись по склону на дорогу. Фургоны прессы уехали, засняв обязательную сцену с мешком для трупов. Несколько репортеров задержались, надеясь на интервью.

– Сколько, Галиано?

– Кто это?

– Женщина? Ее изнасиловали?

– Без комментариев.

Когда я садилась в полицейскую машину Галиано, какая-то женщина щелкнула меня одной из трех висевших у нее на шее камер.

Вдавив кнопку замка, я откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Детектив сел с другой стороны и завел двигатель. В мое окно постучали, но я сделала вид, будто не услышала.

Полицейский переключил передачу, затем закинул руку на сиденье, повернул голову и, резко сдав назад, развернул машину. Его пальцы коснулись моей шеи.

Почувствовав покалывание на коже, я широко раскрыла глаза.

Господи, Бреннан. Умерла молодая женщина. Ее семья будет вне себя от горя. Ты расследуешь это дело. Ты не на свидании.

Я бросила взгляд на Галиано. По лицу мужчины скользили отблески фар, странным образом искажая черты.

Я вспомнила анютины глазки на резиновой ленте. Почему я вздрогнула, когда моя щека прижалась к груди Галиано? В самом ли деле он держал меня в объятиях дольше, чем требовалось?

Я вспомнила букет размером с «фольксваген» в моем номере.

Господи.

– Чертовы акулы, – вывел меня из оцепенения голос детектива. – Нет, даже хуже акул. Они словно гиены, кружащие вокруг трупа.

Он приоткрыл окно со своей стороны. Не из-за того ли, что от меня воняло землей и гниющей плотью?

– Выяснили, что хотели?

– Провела предварительный осмотр, но требуется подтверждение.

– Ее отправили в морг.

– Значит ли это, что тело я больше не увижу?

– Если мне будет что сказать – не значит.

– На четырех коренных зубах пломбы, нужно свериться с ее стоматологической карточкой. Еще одно подтверждение – старый перелом на руке.

Какое-то время мы ехали молча.

– Почему на сей раз Диас не питает к ней нежных чувств?

– Может, по понедельникам он играет в боулинг.

Через двадцать минут Галиано затормозил возле моего отеля. Я открыла дверцу еще до того, как перестали вращаться колеса. Когда потянулась к рюкзаку, пальцы детектива сомкнулись на моей руке.

О боже…

– Вы чертовски хорошо поработали сегодня.

– Спасибо.

– Если вокруг бродит какой-то извращенец – мы его сцапаем.

– Да.

Отпустив мою руку, он кончиками пальцев откинул волосы с моей щеки. По коже вновь пробежали мурашки.

– Идите поспите.

– Угу.

Я выскочила из машины.

Но у Доминики Спектер были другие планы.

Она ждала в вестибюле, наполовину спрятавшись за каучуковым деревом. Увидев меня, встала, и журнал «Вог» упал из ее руки на пачку других.

– Доктор Бреннан?

На женщине был бледно-серый шелковый брючный костюм и черное жемчужное ожерелье. В этом отеле она выглядела столь же неуместной, как трансвестит на собрании баптистов.

– Как я понимаю, момент не слишком подходящий? – Она окинула взглядом мои волосы, грязные ногти и одежду. – Вам не слишком удобно сейчас разговаривать? – Заученно улыбнулась.

– Нет, – осторожно сказала я. – Детектив Галиано только что меня высадил. Может, еще удастся его поймать.

Я полезла за мобильным телефоном.

– Нет! – Зеленые глаза миссис Спектер тревожно расширились. – Я… я предпочла бы поговорить с вами.

– Детектив Галиано…

– Наедине. Comprenez-vous? [42]

Нет, я не понимала. Но согласилась.