Пока муж в командировке - Карина Тихонова Страница 32

Ираклий Андронович достал из нижнего отделения плетеного столика замшевую сумочку, протянул мне.

Я схватила ее, как утопающий хватается за соломинку. Машинально отмечая, что все на месте: и браслет с бирюзой, и пустой кошелек, и дорогие мужские часы, попавшие ко мне в недобрый час, – вынула «Ролекс» из сумки, протянула Ираклию Андроновичу.

– Вы об этом? – с надеждой спросила я.

Тот поморщился, как морщится хорошо воспитанный человек от плоской остроты. Бросил на часы короткий взгляд, недовольно произнес:

– Вы шутите?

Я уронила часы на колени. Все. Это конец. Я пропала.

Именно эти последние слова я от волнения повторила вслух.

– Почему? – сердито спросил явно удивленный хозяин дома.

– Потому, что ничего другого я вам предложить не могу.

Ираклий Андронович нахмурился:

– Наверное, мы друг друга не поняли…

– Я вас прекрасно поняла! – перебила я. – Тот человек, которого сначала отравили, а потом я утопила, что-то у вас украл. Не знаю что… и не хочу знать. У меня этой вещи нет. Куда он ее девал – понятия не имею. И вообще я того человека видела только два раза в жизни. Причем второй раз – уже мертвым на полу своей собственной кухни. Вот так.

Я шмыгнула носом, спрятала часы в сумочку, уставилась в пол мрачным взглядом. Сейчас меня начнут пытать. Медленно и долго, чтобы я рассказала, где «она». А я не смогу ничего рассказать, потому что понятия не имею, о чем идет речь.

– Рассказывайте, – велел вдруг хозяин дома. – Рассказывайте все сначала, по порядку, очень подробно.

Значит, казнь откладывается? И я рассказала. Все.

Слушая себя со стороны, я снова и снова не верила, что все это произошло на самом деле. Если бы мне поведал эту историю другой человек, я бы посоветовала ему писать сказки. Или любовные романы, где все – сплошная выдумка. Но Ираклий Андронович слушал, не перебивая, словно мои россказни не казались ему такими уж глупыми.

Говорить было нелегко, но я старалась сдерживать свои эмоции и не скрывала никаких постыдных подробностей. Рассказала даже о том, как мы с Катериной утопили тело в пруду деревни Немчиновка. Впрочем, эта часть повествования слушателя как раз не поразила. У меня сложилось впечатление, что люди Ираклия Андроновича присутствовали при этой «церемонии» и довели до сведения шефа все детали.

После этого я поведала о небольшом расследовании, проведенном в представительстве фирмы «Ролекс». Упомянула о видеопленке с изображением моего двойника. В общем, не утаила ничего. И даже выдохлась в конце, таким долгим и непростым было это повествование.

Ираклий Андронович молчал, разглядывая кольцо на своей руке. Молчала и я, не зная, что еще добавить.

Наконец хозяин дома оторвался от лицезрения перстня. Вздохнул и приказал:

– Посмотрите на меня!

Я подняла голову. Мрачные огненные глаза мгновенно продырявили меня насквозь, словно две смертоносные рапиры. Проникли в мой мозг, обшарили каждую извилину, выяснили подробности каждой провинности, совершенной мной в далеком детстве и ранней юности. Разложили на атомы все мои маленькие тайны, разглядели даже то, в чем я сама боялась себе признаться. Меня будто сканировали два беспощадных рентгеновских луча. Могу сказать, что это было отвратительное ощущение: словно стоишь перед посторонним человеком абсолютно голой.

Не знаю, как долго продолжалось это молчаливое зондирование, но вода, выпитая мной десятью минутами раньше, вдруг поднялась из желудка и подступила к горлу.

«Меня сейчас стошнит!» – поняла я с ужасом. Схватила салфетку, прижала ее к губам, не в силах оторвать взгляд от страшных огненных глаз напротив.

Но Ираклий Андронович узнал уже достаточно, чтобы отпустить меня на свободу. Его глаза внезапно потускнели, погасли, словно выключили два мощнейших прожектора. Он откинулся на спинку дивана, отвел взгляд в сторону, выпустив меня из-под прицела живой и невредимой.

Вода с бульканьем упала в желудок. Слава богу, не оскандалилась!

Я положила салфетку на стол. Говорить боялась. Да и не знала, что можно сказать человеку с такими страшными рентгеновскими глазами. Разве ему нужны какие-то слова, чтобы узнать правду?

Ираклий Андронович взял трость, покрутил в пальцах резной набалдашник. Он вдруг стал выглядеть таким же уставшим, как и я.

– Хорошо, – произнес он наконец. – Я принимаю ваш рассказ. Не знаю, насколько верю, но принимаю. – Посмотрел на меня уже нормальным, человеческим взглядом, не выворачивающим душу наизнанку, и усмехнулся. – Вы или очень наивный человек, или гениальная притворщица. И в том и в другом случае я вам сочувствую.

– Вы меня отпустите? – спросила я.

Хозяин дома кивнул. Я возликовала.

– Не торопитесь. Я вас отпущу, но с одним условием. – Ираклий Андронович стукнул тростью по полу. – Вы пообещаете мне никуда не уезжать. И вообще, оставайтесь все время на виду. Хорошо?

– Хорошо, – послушно ответила я. – Это надолго?

– До тех пор, пока я не пойму, что произошло на самом деле и у кого находится моя вещь. Если она не у вас – можете спать спокойно.

Я снова не сдержала вульгарного бабьего любопытства:

– А что это за вещь?

Хозяин дома немного поколебался, прежде чем ответить. Потом засмеялся и сказал:

– Если вы мне соврали, то прекрасно знаете, что это за вещь. А если не соврали… если не соврали, то лучше вам этого не знать. Спокойнее будет. И еще. – Ираклий Андронович протянул мне прямоугольный кусочек картона, похожий на визитку. – Возьмите. Здесь номер моего личного телефона. Если вы что-то вспомните или узнаете – звоните в любое время. Это в ваших интересах.

Я не посмела отказаться. Странная это была визитка: только семь цифр, и больше ничего. Ни имени, ни фамилии, ни званий, ни регалий. Очевидно, предполагалось, что все и так знают, кто ее хозяин.

Я спрятала визитку в сумочку, допила воду, оставшуюся в стакане, и робко спросила, можно ли поехать домой.

Ираклий Андронович очнулся от своих невеселых дум и снова превратился в любезного хозяина дома.

– Конечно, конечно!

Взял трость, завозился в мучительной попытке подняться на ноги. Я отвела глаза в сторону. Если брошусь ему помогать, он может обидеться. Во всяком случае, я так думала. Поэтому сидела в кресле, обозревая цветущие клумбы. Вот стукнула трость, послышались звуки неровных шагов. Ираклий Андронович уже стоял возле кресла, протягивая мне руку.

– Прошу вас!

Я вложила пальцы в его теплую ладонь. Она была мягкой, надежной и успокаивающей. Это была ладонью человека, на которого можно положиться.

«Кругом сплошной обман!» – подумала я, вставая.

Ираклий Андронович прочитал мои мысли и тут же выпустил мои пальцы.