Дневник покойника - Андрей Троицкий Страница 32

Фазиль и его дядя Батыр переглянулись.

– Ты говорил, что адвокатом служишь? – Голос Нурбекова сделался мягче. – Ну-ка, дай взглянуть на твое удостоверение.

Он долго изучал документ, вглядывался в фотографию Радченко, затем передал удостоверение дяде. Тот нацепил очки и стал внимательно рассматривать четкий оттиск печати. Видимо, пришел к выводу, что удостоверение подлинное, а не ворованное, не купленное у бродяги за стакан водки.

– Что ж, приятно встретить образованного человека, – сказал Фазиль и протянул руку. – Очень приятно. Знакомьтесь, это мой дядя Батыр. Подождите минутку.

Фазиль взял своего родственника под руку, отвел в сторонку и стал что-то говорить, наклонив голову. Дядя Батыр молча слушал. Молодой человек в белой тенниске, помогавший с чемоданами, куда-то пропал, но быстро вернулся. Он подогнал к подъезду «Волгу» серебристого цвета и погрузил в багажник чемоданы.

В следующую минуту на площадку перед домом подъехал видавший виды «Урал» защитного цвета с брезентовым тентом над кузовом. Водитель грузовика открыл борт, закинул в кузов ящики и два ковра. Тут вернулись дядя с племянником.

– Дневник у меня, – виновато проговорил Фазиль. – Так уж получилось… Короче, в гостиничный номер принесли бандероль. Я расписался за нее. Даже не посмотрел, кому эту ерунду прислали. Распечатал пакет, а в нем ежедневник. Имя получателя – Дорис Линсдей. Нет ничего хуже, чем с иностранцами связываться. Мало ли кто эта Дорис Линсдей?.. Обратно дневник не отнесешь. Скажут: зачем расписался и бандероль распечатал? Вспотеешь объясняться. Я даже выбросить его хотел. Потом думаю, почему бы сначала не почитать… Забавно написано. Такая вот история.

– Хорошо, – кивнул Радченко. – Значит, договорились? Где дневник?

– Тут такое дело… – замялся Фазиль. – Женится сын моего дяди, то есть мой двоюродный брат. Сейчас мы как раз на свадьбу едем. Так вот, дневник там, у жениха. Из Воронежа я отправил машину с линолеумом и керамической плиткой. И другую машину с железом и трубами. Вместе с тем грузовиком уехала пара коробок с личными вещами. Черт меня дернул туда дневник сунуть… Короче, он у двоюродного брата. В целости и сохранности.

Радченко почувствовал, как вытянулось его лицо. Кажется, все уже кончилось, но не тут-то было.

– Слушайте, мне этот дневник позарез нужен.

– Ну, я могу тебе его выслать, – сказал Фазиль. – Оставляй адрес, нам уже ехать надо. А правда, что эта Дорис настоящая американка?

– Правда, – кивнул Радченко. – Гражданка США.

– Надо же… Никогда с американцами дела не имел, а тут такая история.

– А далеко отсюда эта свадьба? – спросил Дима.

– В одной деревне, – ответил Фазиль. – Ну, километров сто отсюда или около того.

– Мне нужно посоветоваться с друзьями. – Дима отошел и вскоре вернулся. – Дорис спрашивает: нельзя ли поехать с вами? Сто километров – это не так много, мы бы смогли сами забрать дневник.

– Почему нет? Можно, – ответил Фазиль. – Только тебе с другом в легковушке места не хватит. Придется в грузовике.

– Ничего, прокатимся.

– Одна просьба к тебе. Деньги за тетрадку, если можно, давай вперед. Я ведь все-таки ее сберег, не выбросил. Ты пойми, адвокат, я сильно поиздержался за последнюю неделю. Из Воронежа отправил два грузовика со строительными материалами, и вот сейчас грузовик уходит. В другой раз я бы не взял с тебя денег, но сейчас без копейки сижу. А по дороге надо кое-что купить. Ты не бойся, со мной все без обмана. Ведь я же тебе поверил, и ты мне поверь.

Радченко вытащил деньги и, пересчитав, вручил их Фазилю. Тот поманил Дорис рукой и, когда она подошла, открыл дверцу «Волги». Дорис села на заднее сиденье и помахала рукой. Попович забрался в кузов «Урала», Радченко сел в кабину рядом с водителем грузовика. Машины тронулись. Дима смотрел на идущую впереди «Волгу» через лобовое стекло и гадал, почему на душе так тревожно? Зря он отдал деньги вперед, но теперь уже не переиграешь.

Чтобы не тратить времени, Девяткин попытался разыскать родственников братьев Усмановых, убитых возле ресторана «Колос». Оказалось, что в Москве проживает их родная тетя по отцовской линии Эльза Усманова. Пятьдесят пять лет, не судима, состоит в разводе, работает заместителем директора шашлычной «Восточные огни». Девяткин позвонил по рабочему телефону и договорился о встрече в семь вечера.

Разговор состоялся в рабочем кабинете тети Эльзы, высокой женщины с властными манерами и громовым голосом.

– Когда вы позвонили, я решила, что это из полиции насчет денег, – сказала она, закрыв на ключ дверь рабочего кабинета. Сюда доносился запах хорошо прожаренных шашлыков и приглушенные голоса посетителей. Девяткин почувствовал приступ голода, но от предложения перекусить за счет заведения отказался. – Мы в этом месяце уже платили полиции, поэтому я удивилась. Хотя чему тут удивляться? Может, они хотят получать взятки два раза в месяц. Почему бы и нет? Два раза – это лучше, чем один. Господи, в какое ужасное время мы живем…

– Мой совет: никому не платите. Я вас познакомлю с сотрудниками отдела внутренних расследований. Вымогателей задержат, когда они придут за деньгами, и привлекут к ответственности.

– Перед тем как их привлекут, эти парни успеют отрезать мою голову, – вздохнула Усманова. – Тупым ножом. А вместо них появятся бандиты. Придется платить им. Еще больше. Вы ведь по поводу моих племянников? Почему же вы решили спустя столько времени вспомнить о невинных мальчиках, убитых этим зверем?

– В прокуратуре решили, что обстоятельства того убийства не расследованы до конца, – не моргнув глазом, соврал Девяткин. – Возможно, у преступника был сообщник. Короче, надо разбираться. Дела об убийствах не имеют срока давности.

– Я вам все расскажу… Все, что знаю. Вы должны понять, какие это были золотые мальчики. Послушные, милые. Младшему, Дауду, исполнилось двадцать девять. Я до сих пор храню его детский рисунок. Он нарисовал танк. Очень похоже. На танке знамя, но развевается оно не назад, как обычно, а вперед. В ту сторону, куда движется танк. Я так смеялась над рисунком, так смеялась… – Эльза заплакала и пару минут не могла говорить, пытаясь успокоиться. – Старшему, Амиру, тридцать два годика. Оба брата красавцы, умные. Младший работал механиком в автосервисе, ремонтировал машины. А старший тоже имел дело с автомобилями. Я точно не знаю, чем он занимался… Но работал он в поте лица, копил деньги на свадьбу.

Скорбно сжав губы, Девяткин кивал головой. Сегодня он читал материалы на братьев Усмановых. Младший имел две судимости: за кражи, злостное хулиганство и нанесение тяжких телесных повреждений. Старший судим трижды, те же самые статьи плюс изнасилование несовершеннолетней девочки. О трудовой деятельности Усмановых в досье не упоминалось.

– Они с детства были вместе. Заступались друг за друга, если одного из них обижали. Моих племянников убил какой-то пьяный негодяй. Просто пристрелил как собак, сел в машину и уехал. Я видела эту расправу своими глазами. Мы сидели с родственниками в ресторане «Колос». Это был день рождения моего мужа, ныне покойного. У нас мало родственников в Москве. Пришли племянники и две супружеские пары. Это случилось, когда племянники вышли на улицу покурить. Я тоже вышла на крыльцо ресторана, подышать воздухом. И тут раздались выстрелы. Когда вспоминаю тот вечер, слезы сами начинают литься. – Эльза снова заплакала.