Семь божков несчастья - Фаина Раевская Страница 32

— Сволочь, — кивнула, соглашаясь, Лизка. По тому, как недобро сверкали ее глазки, я поняла: окажись Зильберштейн сейчас здесь, она бы порвала его на сотню маленьких Соломончиков. Я бы, конечно, помогла ей с превеликим удовольствием.

— Тогда это точно не он, — убежденно заявил Джон.

— Как так? — недовольно нахмурилась я. Мне-то как раз версия казалась убедительной, и расставаться с ней не хотелось. Джон охотно пояснил:

— А так. Соломоныча допрашивали одновременно с вами. Следовательно, он знал, что нэцке менты… кхм… милиционеры экспроприировали. Зачем, в таком случае, переворачивать вверх дном квартиру Виталии? Не-ет, это сделал кто-то другой, заинтересованное лицо, так сказать.

Появление еще одного заинтересованного лица не понравилось ни мне, ни Лизке. Мне потому, что неизвестный враг, хуже трех известных. Почему Лизавете — не знаю, но она упрямо продолжала настаивать на причастности антиквара к «квартирному безобразию».

— Кроме нас троих и Соломоныча, никто не знал о нэцке, — вслух высказала подруга мысль, посетившую меня немного раньше.

— Выходит, кто-то все же знал, — развел руками Джон, после чего, сделавшись вдруг серьезным, неожиданно заявил: — Вот что, дамы. Здесь вам оставаться небезопасно.

— Почему?! — дружно обалдели мы с Лизаветой, а я так даже поежилась от мысли, что мой дом уже не моя крепость.

— Гости, побывавшие здесь, ничего не нашли, значит, вернутся непременно. И тогда…

— Что? — одними губами прошептала я.

В ответ Джон лишь многозначительно-печально потупился, а Лизка, сердясь на мою внезапную бестолковость, резко бросила:

— Допрос учинят! С пристрастием! И фиг ты им докажешь, что нэцке менты забрали.

Допрос с пристрастием как-то не вписывался в мои планы на будущее, но и надежного укрытия поблизости не имелось. Да что поблизости! Необъятные просторы родины, как мне думалось теперь, вовсе не являлись надежными и безопасными.

Я жалобно всхлипнула, готовясь утопить друзей в водопаде горючих слез, а заодно решить, как лучше свести счеты с жизнью, чтоб, значит, не напрягать лишний раз супостатов — все равно больше пяти минут допроса с пристрастием мне не вынести. Кстати, нужно еще официальный некролог составить, а то ведь Лизка в скорби своей от тяжелой утраты ничего путного обо мне не скажет. Словом, сейчас поплачу немного, а потом примусь за работу. Дел по горло! Н-да, умирать-то, оказывается, хлопотное занятие…

— Спокойно, Виталия! — несколько нервно воскликнул Джон, как видно, всерьез опасаясь второго всемирного потопа. — Не надо мокрухи… Я хотел сказать, слезы сейчас не ко времени. Надо сыграть на опережение. Предлагаю такой план действий: сейчас мы едем в мой загородный дом. Там есть охрана, посторонние как на ладони… Кроме того, мои пацаны за вами присмотрят. Вы поживете какое-то время в праздном безделье, а я тем временем попытаюсь кое-что выяснить по своим каналам.

— Да? — мысли об официальном некрологе на время меня оставили, но словам Джона я покуда верить не спешила. Какие такие у него каналы? Что именно собрался он выяснять? И, по правде говоря, сомнительно, чтоб пацаны семи и девяти лет могли составить конкуренцию матерым злодеям! Неизвестные «заинтересованные лица», как выразился Джон, представлялись мне по меньшей мере отъявленными головорезами якудзы, коза ностры и прочих солидных организаций. Да и охрана из поселка — известное дело! — продажная до мозга костей, весь вопрос в цене…

Мои сомнения не остались незамеченными: Джон малость обиделся по этому поводу, но быстро справился с эмоциями и, таинственно сверкнув глазами, туманно пообещал:

— Сами все увидите. Ну, что, едем?

Лизавета всеми частями своего роскошного организма пыталась меня вразумить, дескать, завязывай кочевряжиться, подлюка! Тут такие возможности открываются!

«У него же дети, Лиза!» — послала я мысленно SMS на внутренний мобильник подруги. К счастью, абонент был на связи, поэтому Лизка незамедлительно ответила:

«У всех свои недостатки! А дети — вообще цветы жизни. Я их воспитаю, как родных!»

Знала бы Лизка, на что подписывается!!! Хорошо всем известный «Вождь краснокожих» — невинное дитя в сравнении с Сенькой и Вовкой. Но тогда ни я, ни Лизавета не предполагали, чего следует ожидать от жизни за городом, поэтому, малость повздыхав для приличия, дали согласие на временное поселение в вотчине Джона Аароновича.

В процессе недолгих сборов я обмолвилась, дескать, неловко как-то обременять… э-э… благородного джентльмена, раз в арсенале имеется Лизкина однушка. В ответ пришлось выслушать коротенькую лекцию с намеком на мои умственные способности — Лизкин адрес злодеи выяснят без проблем, после чего не замедлят явиться в гости и учинят допрос с пристрастием.

В справедливости данного утверждения мы имели несчастье убедиться четверть часа спустя, когда заехали к подруге за «кое-какими дамскими штучками».

— …! — изощренно выругалась подруга, когда мы переступили порог ее квартиры.

— …! — согласилась я, обозревая место преступления равнодушно-наполеоновским взглядом.

В Лизаветиной квартире разгром был примерно такой же, как и в моей, трусы, правда, на люстре не висели — они лежали на кухне, в центре обеденного стола.

— Шустрые ребята, оперативно сработали, — оценив ситуацию, подвел итог Джон. — Ментов вызывать будем?

— На хрен они нужны! Толку чуть, а головной боли прибавится. Тьфу! — в сердцах сплюнула Лизка и, быстро побросав кое-какие вещи в дорожный баул, скомандовала: — Поехали, что ли…

В элитный коттеджный поселок с обнадеживающим названием «Светлое» мы прибыли глубоко за полночь. Дорога прошла в тягостном молчании. Первое время Джон пытался было развеселить нас, рассказывал анекдоты, забавные случаи из жизни, но быстро понял, что на веселую волну мы не настроены, и заткнулся.

Солидные металлические ворота на въезде в поселок и высокий кирпичный забор успокоили меня намного больше, чем вид двух охранников. Первый, парень лет двадцати двух с открытым лицом рубахи-парня и довольно щуплым телосложением, надежным не казался. Второй страж был постарше, покрупнее, но с такой зверской физиономией, что я невольно поежилась, сразу вспомнив Кинг-Конга.

Подруга тоже обратила внимание на охранника.

— От такой рожи все злодеи разбегутся.

— Хм… сомневаюсь я что-то. Злодеи, они, знаешь ли, не из пугливых.

Судя по заспанным лицам, охранники не слишком напрягались в несении своей нелегкой службы. Наконец ворота разъехались в стороны, и навстречу нам с громким лаем выскочил… лохматый теленок. У самой машины он притормозил, страшно клацнул зубами, после чего вполне дружелюбно завилял хвостом. Чудо природы, которое я поначалу приняла за теленка, оказалось кавказской овчаркой. Собаки этой породы сами по себе немаленькие, а этот пес обладал поистине невероятными размерами и, судя по всему, отличался редкостным добродушием. Во всяком случае, Джон, ничуть не опасаясь, потрепал собаку по лохматому загривку со словами: