Тот, кто знает. Том 1. Опасные вопросы - Александра Маринина Страница 32

В антракте отец повел его в буфет. Им удалось занять удобноеместо, где отец и сын Мащенко и расположились со своими соками, бутербродами ипирожными. В какой-то момент отец повернул голову и улыбнулся.

- Здравствуйте, Наташа, - сказал он красивойрыжеволосой девушке в длинной черной юбке и зеленой кофточке.

Девушка держала за руку девочку лет десяти-одиннадцати снежно-оливковым личиком и огромными темными глазами. В другой руке у нее былатарелка с двумя пирожными.

- Здравствуйте, Виктор Федорович, - произнесла девушканизким голосом.

- Познакомьтесь, Наташа, это мой сын Игорь. А этоНаташа, - добавил отец, повернувшись к Игорю, - моя студентка, в этом годузаканчивает сценарное отделение. А кто это с вами, Наташа? Сестренка?

- Нет, просто соседка. Мы в одной квартире живем.

Виктор Федорович наклонился к девочке.

- И как же тебя зовут, соседка?

- Ира Маликова, - бойко ответила та, ничуть несмутившись.

- А сколько тебе лет?

- Через месяц будет восемь.

- Что ты говоришь? - непритворно удивился отец. -Неужели всего восемь? Я думал, тебе лет двенадцать, ты такая высокая, крупная исовсем взрослая.

- Она в дедушку пошла, - с улыбкой пояснила рыжеволосаяНаташа, - тот был двухметрового роста. В классе Иринка самая высокая.

- Присоединяйтесь, - пригласил Виктор Федорович,сдвигая стаканы и тарелки, - ставьте сюда свои пирожные. Кого еще из нашихвидели здесь?

- Почти никого, несколько девочек с актерского иБуйнову из деканата. Даже не верится, ведь когда билеты распределяли - такаясвара была, все перессорились, и где теперь все эти люди? Я думала, полтеатратолько нашими будет заполнено, а нас здесь - раз-два и обчелся.

- Наташенька, вы очаровательны в своей наивности, -добродушно засмеялся Виктор Федорович, - билет в престижный театр на престижныйспектакль - это для огромного количества людей не способ приобщиться кискусству, а просто дефицитный товар, который можно выгодно использовать, чтобыподдержать нужное знакомство. Я, например, точно знаю, что мой завкафедрой,который с пеной у рта вырывал для себя два билета, отдал их своему знакомому изтехцентра на Варшавке. Он, видите ли, недавно купил новые "Жигули" ихочет иметь возможность ремонтировать их быстро, качественно и с гарантией, чтос машины ничего не украдут. А ваш, Наташенька, любимый педагог Ржевская взялабилеты, чтобы подарить их своему косметологу из Института Красоты. Как вамбалет? Нравится?

- Очень, - восхищенно вздохнула Наташа. - Такойэмоциональный накал, столько режиссерских находок! Потрясающе.

- А вам не показалось, что сцена Красса и Эгины быланесколько слишком…

Отец задумался в поисках подходящего слова, и Игорьпопытался угадать, что же он имел в виду. Сам юноша не остался равнодушен кэтой сцене, его будто жаром обдало и даже голова немного закружилась.

- Слишком эротичной? - подсказала Наташа.

Отец бросил выразительный взгляд на сына, потом на маленькуючерноглазую девчушку.

- А что же это наши дамы едят пирожные всухомятку?Игорь, будь добр, принеси… Что вам принести, Наташа? Сок или лимонад? Можетбыть, шампанское?

- Сок, если можно.

- Вот, возьми деньги, - отец протянул Игорю три рубля.- Иринка, иди с Игорем, поможешь ему.

Игорю показалось, что улыбка девушки стала как будтонатянутой, и решил, что она, наверное, стесняется затруднять сына своегопреподавателя. Иринка без колебаний сунула свою ладошку в его руку.

- Ты меня держи, а то я потеряюсь, - деловитоскомандовала она. Они встали в конец длинной очереди, и Игорь с недоумениемподу мал, что отец зря послал его за соком, все равно до конца антракта они неуспеют дойти до буфетной стойки.

- А ты мне купишь конфету? - Иринка подергала его заруку.

- Какую?

- Вон ту, зелененькую.

- "Белочку"?

- Я не знаю, как она называется. Купишь?

- Куплю, - кивнул Игорь.

- А вон ту, голубенькую?

- "Мишку косолапого"? - уточнил он.

- Ну что ты все время спрашиваешь? - внезапнорассердилась девочка. - Я же тебе сказала: зелененькую и голубенькую. Купишь?

- Куплю.

- Сколько? Одну или две?

- На сколько денег хватит.

- А на сколько хватит?

- Не знаю, - он начал терять терпение, но старалсядержать себя в руках. - Это не мои деньги, а папины, я не могу их все потратитьна твои конфеты.

- А почему?

Очередь двигалась на удивление быстро, и Игорь успел взятьдва стакана сока и конфеты до окончания антракта. К этому времени он уже был погорло сыт обществом черноглазой девочки, ее настырностью и бесцеремоннымивопросами. Если все дети такие, то хорошо, что у него нет младших братьев илисестер, они бы его до белого каления довели. Или он их просто придушил бы.

- Вот, - он поставил сок на стол перед Наташей.

- А мне конфетки купили! - тут же радостно похвасталасьИринка. - Две зелененькие и две голубенькие.

- Странная она у вас, - произнес Игорь с плохоскрываемым раздражением, - конфеты различает не по названию, а по цветуфантиков.

Наташа густо покраснела, положила обе руки на плечи Иринки,прижала девочку к себе.

- Она не странная, - ее голос стал еще ниже и как-будтоглуше, - просто она никогда не видела и не ела ни "Белочек", ни"Мишек". В магазинах их уже давно нет, и блата нет, чтобы доставать.А в Большом театре она в первый раз.

Отец бросил на Игоря уничтожающий взгляд. Слава богу, в этотмомент раздался второй звонок, и нужно было идти в зал.

После спектакля они снова столкнулись с Наташей и еесоседкой, на этот раз в гардеробе.

- Вас подвезти? - спросил Виктор Федорович. - Я намашине.

Игорь с ужасом представил себе, что сейчас эта рыжаясогласится, и придется еще какое-то (а может быть, даже весьма длительное)время терпеть общество этого маленького чудовища. Отец, конечно же, предложитНаташе сесть с рядом ним впереди и будет всю дорогу с ней разговаривать, а ему,Игорю, выпадет завидная участь отвечать на дурацкие вопросы малолетней наглойдуры.

- Нет-нет, спасибо, - отказалась Наташа, застегиваядлинное пальто "макси" и обматывая вокруг шеи белый шарф. - Мы близкоживем, в конце Арбата, возле метро "Смоленская". Через десять минутбудем дома.

Игорь с облегчением вздохнул. Опасность миновала, можнорасслабиться. Однако он сильно заблуждался. Едва они с отцом сели в машину,Виктор Федорович сказал: