Топор отмщения - Эрл Стенли Гарднер Страница 32

— Миссис Берта Кул? — спросил он. Манеры Берты сразу резкоизменились.

— Да. Чем могу вам помочь?

— Прежде всего разрешите мне представиться. Я Фрэнк Л.Глимсон, старший партнер адвокатской конторы «Косгейт и Глимсон». А теперь,миссис Кул, мне хотелось бы, чтобы вы кое-что для меня сделали.

Он вытащил из кармана какую-то бумагу и протянул Берте. Тамашинально взяла ее и сказала:

— Мистер Глимсон, мы выполняем очень много порученийадвокатских фирм. Мы даже специализируемся в этой области. Дональд, уберигазету. Мистер Глимсон, это Дональд Лэм, мой партнер. Он служил на флоте.Только что вернулся, но уже целиком погрузился в работу. Итак, чего же выжелаете? Что это за бумага? — С этими словами Берта развернула документ.

— Что-что? Зажарьте меня, как устрицу! Что это, черт васпобери!

Глимсон поднял руку:

— Одну минутку, миссис Кул, одну минутку. Позвольте мне всеобъяснить.

— К дьяволу ваши объяснения! — вопила Берта. — Это повесткав суд по делу «Миссис Ролланд Б. Лидфилд против Эстер Уитсон и Берты Кул». Чтовы хотите, черт возьми, этим сказать?

— Одну минутку, миссис Кул. Пожалуйста, одну минутку. Дайтемне все объяснить.

Берта продолжала перелистывать страницы документа.

— Пятьдесят тысяч долларов! — завизжала она. Пятьдесят…тысяч… долларов!

— Совершенно верно, — кисло подтвердил Глимсон. — И если выбудете и дальше так себя вести со мной, миссис Кул, это действительно будетстоить вам пятьдесят тысяч долларов.

На мгновение Берта онемела. Глимсон же мягко продолжал:

— Миссис Кул, я готов сделать вам предложение, деловоепредложение, именно поэтому я сам лично принес вам эту бумагу.

Глимсон оглядел меня и послал мне любезную улыбку.

— Конечно, миссис Кул, — продолжал он успокаивающе, — насамом деле мы не думаем, что вы были так неосмотрительны. Мы считаем, что вэтом дорожном инциденте нужно целиком винить только Эстер Уитсон. — И он широкоулыбнулся Берте.

Берта угрожающе выдвинула челюсть вперед и сказала:

— В чем же ваше предложение?

— Нет, миссис Кул, вы еще сердитесь на меня.

— Вы совершенно правы, — закричала Берта, — я сержусь навас.

— Миссис Кул, я совсем не собираюсь злоупотреблять своимпреимуществом, ведь я юрист, а вы нет. Я собираюсь объяснить вамсоответствующую статью закона. Раньше считалось, что оправдание одного изправонарушителей влечет за собой и оправдание другого. Однако теперь этотпринцип изменен, вернее, в него была внесена ясность нашим судопроизводством. Вделе Рамсея против Пауэрса было установлено, что, когда было совершеногражданское правонарушение и истец утверждал, что двое или более участниковсовместно совершили такое же нарушение…

— Какое мне дело до правонарушений? — прервала его Берта.

— Разве вы не понимаете, миссис Кул? Единственное, что выдолжны сделать, — это помочь нам доказать, что во всем виновата только миссУитсон, и тогда с этим будет покончено. Но в законе есть одна особенность,миссис Кул. В нем говорится, что, для того чтобы можно было получить у некоеголица показание под присягой, данное лицо должно выступать как одна из сторон вэтом деле. Я не хочу сказать, миссис Кул, что собираюсь предъявить вам исктолько затем, чтобы получить ваши показания, но я должен сказать, что хочуполучить ваши показания под присягой прямо здесь, в вашем офисе, сегодня в тричаса дня. И если вы подтвердите, что данный инцидент случился целиком по винеЭстер Уитсон, мы будем просить суд прекратить дело против вас на основаниитого, что ответственность ваша не доказана.

И мистер Глимсон лучезарно улыбнулся.

— Предположим, что ваш клиент — как ее фамилия? — спросилаБерта.

— Миссис Ролланд Б. Лидфилд, — ответил Глимсон.

— Хорошо. А если предположить, что виновата сама миссисЛидфилд?

Сложив вместе длинные пальцы обеих рук, Глимсон усмехнулся:

— Мне кажется, миссис Кул, вы недооценили значение того, чтоя только что сказал вам. Если этот несчастный случай произошел по недосмотрумисс Уитсон, вот тогда мы обратимся в суд с просьбой закрыть дело.

— Это что, черт возьми, шантаж? — воскликнула Берта.

— Моя дорогая миссис Кул! Моя дорогая миссис Кул!

— Я вам не дорогая, — сказала Берта. — Что за всем этимстоит, хочу я знать?

— Мы хотим получить ваши показания под присягой, миссис Кул.Мы полагаем, что имеем право зафиксировать ваши показания, так что когда делобудет направлено в суд, мы будем точно знать, с чем нам придется столкнуться.Слишком часто, миссис Кул, свидетели меняют свои показания в суде. Вы думаете,что с делом все в порядке, а потом в суде выясняется… В конце концов, миссисКул, вы знаете жизнь, вы должны понимать такие вещи.

— Я ничего в этом не понимаю, — заявила Берта, — заисключением того, что вам не удастся втянуть меня в это дело. Если высобираетесь доказывать мою халатность, то я этого не потерплю!

Глимсон громко рассмеялся, откинув голову назад:

— Вы прекрасно выразили свою мысль, миссис Кул. Но непочувствуете ли вы себя в глупом положении, когда в суде вам придетсяобъяснять, почему вы назвали себя Боскович?

Зазвонил телефон, и я взял трубку на столе у Элси. Голос втрубке дрожал от нетерпения:

— Алло, алло, с кем я говорю?

— У телефона Дональд Лэм.

— О, мистер Лэм, с вами говорит Эстер Уитсон. Помните, миссУитсон, которая замешана в том дорожном происшествии и которая…

— Я вас помню.

— Я хочу поговорить с миссис Кул.

— Она сейчас занята. Пожалуйста, позвоните ей позже.

— Но не могла бы она ненадолго подойти к телефону…

— Она сейчас занята, — повторил я. — Будет лучше, если выпозвоните ей позже.

Эстер Уитсон минуту подумала:

— Вы хотите сказать, что она занята в связи… Это имеетотношение к нашему делу?

— Да.

— Вы можете отвечать на мои вопросы, мистер Лэм?

— Попытаюсь.

— У вас сейчас находится такой носатый адвокат по фамилииГлимсон?

— Да.

— Это он с ней разговаривает?

— Да.

Ох, мистер Лэм, пожалуйста, передайте миссис Кул: мойадвокат говорит, что Глимсон старается сделать миссис Кул участницей этогодела, чтобы получить ее свидетельские показания под присягой, и что если миссисКул согласится хоть с чем-нибудь из того, что предлагает Глимсон,предварительно не оговорив, какими будут ее показания, то это будет хорошаявозможность наконец поймать Глимсона в ловушку за то, что мой адвокат называетжульничеством в его юридической практике.