Я вижу твой голос - Нора Бекк Страница 31

– Продай мне этот твой… гидростатический ионообразующий расщепитель, я тебе много денег дам!

Викентий получал смехотворную пенсию по инвалидности, которую он получил, как ни странно, не из-за своего психического состояния, а из-за серьёзных проблем с позвоночником. Живя на содержании Левиной, он никогда о материальной стороне своего существования не задумывался. Но сейчас, когда ему впервые в жизни предлагали значительную сумму, да ещё и за собственное изобретение, Макаров не мог устоять. Он продал немного порошка вместе с подробной инструкцией по применению и проводил гостя до порога со словами:

– Ты это… Приходи… Не забывай меня…

«Не забуду, мразь, не сомневайся! Скоро встретишься с Мучучей!» – говорил он про себя, приветливо помахивая Викеше рукой на прощанье. Пакетик с расщепителем лежал в кармане куртки. Теперь дело за малым.

* * *

Мутовкин вновь и вновь просматривал видеозаписи своих бесед по делу Ольги Петровны Корвенко. Эдуард Владимирович Зайка. Любопытный тип. Явно что-то скрывает, но к Ольге, похоже, относился искренне.

– Я… Я не могу поверить, что это произошло… Я видел Ольгу за два дня до её гибели. Она неожиданно приехала ко мне, оставила какой-то свёрток и так же неожиданно уехала…

– Что было в этом свёртке?

– Вот это самое странное! Когда я пришёл в себя, то вспомнил про внезапный визит и решил посмотреть, что же она мне оставила… Я не нашёл его, Вячеслав Павлович… Свёрток украли!

– Вы в этом уверены?

– Я точно помню, что положил его на верхнюю полку закрытого стеллажа в своём кабинете, но на всякий случай обыскал всю квартиру. Безрезультатно! Я даже не могу понять, когда это могло произойти! Я не нашёл ни следов взлома, ни беспорядка в доме… Честно говоря, я плохо тогда соображал…

Зайка отпил воды из стакана, посмотрел на капитана.

– Я только что потерял близкого человека…

– Значит, Ольга Петровна вам не сказала, что именно она принесла, а вам воспитание не позволило заглянуть внутрь… Так я понимаю?

– К чему вы это?

– К тому, Эдуард Владимирович, что если бы мы знали, что вам оставила в тот день Корвенко, то возможно, её убийца уже сидел бы в тюрьме!

Зайка после этих слов посерел лицом.

«Резко я с ним говорил… Нельзя так… – оценивал себя со стороны капитан, глядя на экран монитора. – Да и морда у меня какая-то иезуитская… Что-то менять надо. То ли на работе, то ли в жизни…» Эти мысли в последнее время всё чаще приходили в голову. Вячеслав отгонял от себя самое очевидное – Лора Оралова имеет прямое отношение к внутренней сумятице, которая охватила его…

Следующее видео оживило в памяти встречу с Ниной Карелиной. Вот этим разговором Мутовкин остался доволен, поскольку попал в цель, использовав непроверенную информацию.

– Нина Ефремовна, мы установили, что вы передавали покойной букеты с записками угрожающего содержания.

– Я не убивала её! Не убивала!

– Значит, вы не отрицаете тот факт, что записки угрожающего характера писали вы?

– А что отрицать? Эта тварь у меня жениха украла!

– Выбирайте выражения. Вы отдаёте себе отчёт, что говорите о погибшем человеке?

Нина вызывающе посмотрела на капитана и сладко потянулась.

– Не надо взывать к моему состраданию, капитан! Я рада, что она умерла, и не собираюсь этого скрывать, но к её смерти никакого отношения не имею. И вообще, я отказываюсь говорить без адвоката.

«Да, трудно с молодёжью, насмотрелись кино. Права качают, а об обязанностях и не подозревают. Но к смерти Корвенко она, скорее всего, отношения не имеет. Импульсивная, оскорблённая женщина…»

Осталась последняя запись – разговор с Денисом Марецким. Прослушивание именно этой беседы Мутовкин откладывал. Ему было тяжело вновь слышать крик души мальчика со вспоротыми венами.

– …Каждый раз при виде неё у меня отнимались ноги, в буквальном смысле. В тот момент, когда Ольга Петровна позволила прикоснуться к себе, я потерял сознание. У меня до этого был опыт общения с женщинами, но… Ольга Петровна подарила мне мир. Она была настоящей, понимаете? Я воспитывался в консервативной семье и всегда относился к противоположному полу с пиететом. К сожалению, современные девушки, переполненные идеями равноправия, порой сами виноваты в том, что мужчины перестают быть мужчинами, но с Ольгой Петровной мне не надо было притворяться мужчиной – я был им. Её женственность, духовность… Она была той единственной, перед которой хотелось рассыпать лепестки роз, потому что эта женщина была достойна ходить по ним. Вы не поймёте меня, если не встречали такой! И тогда… Тогда мне вас очень жаль… Простите… Я, когда смотрел в её глаза, терял рассудок, растворялся, плыл куда-то в неведомое, но прекрасное… А её голос действовал на меня как наркотик. Когда она пела… И когда просто говорила… Я раньше в книгах о таком читал, смеялся. Сейчас не смеюсь. Я не знаю, как я буду жить без неё…

– Понимаю. Скажите, Денис Александрович, когда вы в последний раз виделись с Корвенко?

– Мы виделись за два дня до трагедии. Я утром заехал за Ольгой Петровной.

– Это была ваша инициатива?

– Это могло быть моей инициативой, я каждый день вызывался подвозить её, но последний раз она позвонила сама и просила приехать.

– Она объяснила, почему именно в тот день вы ей понадобились?

– Ей не нужно было этого говорить. Я готов был помочь в любое время дня и ночи…

– Вы приехали – и что было дальше?

– Ольга Петровна сказала, что я должен отвезти её в одно место, потом на примерку, а после этого в театр…

– В какое место?

– Я не знаю, в центре. Она велела остаться в машине, достала из сумки небольшой свёрток, а сама зашла в ближайший переулок и минут через десять вернулась без свёртка. Потом мы поехали дальше, я довез её до театра, и Ольга Петровна сказала, чтобы на спектакль я не оставался…

– А вы хотели остаться?

– Очень! Днём у Ольги Петровны было очень плохое настроение – я надеялся, что смогу что-то исправить, поддержать её…

– Плохое настроение?!

– Да, она поговорила с кем-то по телефону и после этого была крайне раздражена…

– Вы помните улицу, на которой ждали Корвенко?

– Не запоминаю названий, но показать, конечно, могу…

Дальнейшая проверка показала, что Денис ждал певицу рядом с домом Эдуарда Владимировича и что свёрток, таинственно исчезнувший из квартиры Зайки, имел место быть.

* * *

Он тенью следовал за певицей, и делал это столь профессионально, что прима ни разу не заметила слежки, а он за это время узнал всё: репертуар, время репетиций, подруг, друзей, любовников, родственников… Тщательно записывал каждый свой шаг, каждый новый факт. Ольга соблюдала жёсткий распорядок дня, от которого отступала крайне редко. Как хорошо, когда объект наблюдения дисциплинирован!