Фуэте на пороховой бочке - Татьяна Луганцева Страница 31

– Виноват, что не влюбился без памяти? За это что, убивать надо? А потом, добрый какой! В вашей любви-нелюбви я-то за что пострадала? Обо мне ты подумал? – обиделась Анастасия.

– Только и думаю о тебе. Кстати, в гневе ты еще краше, – загляделся на нее Петр.

У Насти возникло острое желание запустить в него, ну если не тарелкой, то хотя бы какой-нибудь едой, но на сегодня она уже перевыполнила свой план по избиению его красивого лица.

– Я серьезно! – воскликнула Настя.

– И я серьезно. Я жил с этой женщиной два года и, как бы сейчас к ней ни относился, не стану прилагать усилия, чтобы засадить ее в тюрьму. Будет суд, пусть он все и решит, но надеюсь, он примет во внимание, что я не настаиваю на жестком обвинении.

«Просто благородный рыцарь», – подумала про себя Настя.

– А меня ведь тоже вызовут в суд…

– Считаешь, я стану уговаривать тебя сильно не «топить» Свету? Плохо ты все-таки думаешь обо мне! Можешь говорить все, что сама найдешь нужным. Я отвечаю только за себя. – Петр почесал затылок. – Боюсь, если я даже починю твою коленку, то все равно не реабилитируюсь полностью.

– А как ты себе все представляешь? – спросила Настя. – Я имею в виду, где ты меня собираешься оперировать? По последним данным, ты и права-то этого лишен.

– Вот оно что… – задумался Петр. – Небось, Димка рассказал? Ну да, наверняка успел поведать пациентке слезливую историю, как нерадивый ученик не спас жизнь своему учителю…

– Рассказал. И что такого? Заметь, я не спрашиваю у тебя, почему и как все произошло. Я просто интересуюсь, как ты будешь оперировать, если лишен права заниматься врачебной деятельностью?

– Я-то найду способ, а вот тебе огромное спасибо.

– За что? – удивилась Анастасия.

– За полное доверие. Ты очень храбрая женщина, я в тебе не ошибся. На войне ты бы первая выносила раненых с поля боя прямо с линии огня.

– Скорее, мое согласие – безрассудство, а не храбрость. Просто не знаю другого способа отвязаться от тебя, – вздохнула Настя. – Да и про Свету свою не беспокойся. Мне тоже по судам таскаться не очень-то хочется, не буду я про нее ничего от себя лично добавлять. Расскажу, как было, а там пусть судья решает.

– Я о ней и не беспокоюсь, я о тебе беспокоюсь, – улыбнулся Петр. – А выписка из больницы на сегодня отменяется.

– Это еще почему? – удивилась она.

– Оперироваться будем, не забыла?

– Что? Прямо здесь?! И прямо сейчас?! – Настя оказалась морально не готова к такому повороту событий и к своему быстрому исцелению.

– У меня здесь несколько врачей знакомых, я же оперировал здесь, так что все организую. Возвращайся в палату и жди. – Петр моментально стал серьезным и бескомпромиссным.

– Долго ждать? – спросила Настя, все еще не веря в происходящее.

– До завтра, больше не задержу. – Петр позвонил кому-то по телефону и, загадочно улыбаясь, принялся рассматривать Настю.

Вскоре к ним присоединился Дмитрий Игоревич Дегтярев в слегка помятом белом халате и с уставшим лицом.

– Вот вы где, парочка влюбленных с легкими ожогами… – прокомментировал он, садясь на третий стул верхом. И сообщил: – А я сегодня – дежурный.

Петр вырвал из своей записной книжки листок, на котором начертил какие-то схемы и написал список по пунктам.

– Дима, возьми вот эту девушку и организуй прямо сейчас, в экстренном порядке, все вот эти анализы и исследования.

Дима взял список и бегло прочитал.

– Ого!

– Денежную сторону я беру на себя, проведи ее как платного пациента. Да и взятки давай любые, лишь бы вы все сделали в кратчайшие сроки.

– Хорошо, постараюсь… – почесал затылок Дегтярев и взял Настю за прохладную кисть руки.

– Пошли со мной, красавица.

– А ничего, что я после коньяка? – с круглыми глазами заговорщицы обратилась Настя к Петру.

– Наоборот, даже плюс, – успокоил он ее.

– Да?

– Ты после него еще лучше выглядишь, – заверил он Настю, за что и заслужил легкий подзатыльник.