Код возвращения - Данил Корецкий Страница 31

— Страховка. Вы все правильно сказали. При каждом сеансе гипнотического воздействия в подсознание Карданова закладывался приказ на возвращение домой. Если его активизировать, объект должен вернуться из любой точки мира.

— Интересно. И как довести до него этот код?

— В любой доступной форме. Совокупность сигналов можно заложить в музыку, в видеоряд, даже в телефонный звонок, — пояснил Брониславский.

Каймаченко скрипнул зубами.

— Если бы еще знать, по какому номеру позвонить, — буркнул он себе под нос, но профессор услышал его. И развел руками.

— Тут я вам помочь не могу, — почти по слогам произнес профессор. Владислав следил за тем, как медленно шевелятся его губы. — И, особо подчеркиваю, гарантировать, что приказ возврата подействует, тоже не могу. Его столько раз кодировали, раскодировали…

— Получается, что вы ничего не можете! Странно, профессор. Очень странно. Надеюсь, вы понимаете, что с нами не стоит шутить?

— Мне не нравится ваш тон. И вообще все не нравится. Эпизоды, связанные с этим человеком, порочат мою биографию. Я чувствую себя виноватым. А сколько унижений я перенес в связи с этим делом! Ведь даже сейчас меня сдернули с утренней прогулки и притащили к вам, как щенка!

— Успокойтесь, товарищ шприц. — Каймаченко поднялся на ноги и обогнул свой рабочий стол. Он не любил слабаков и нытиков. — За все отвечаю я! Кстати, куда он вернется?

Рука начальника службы безопасности «Консорциума» скользнула в боковой карман за сигаретами.

— Не знаю. — Брониславский тоже раздраженно поднялся и демонстративно развел руки в стороны. — Но уж точно не в ваш кабинет. Он вернется в то место, с которым у него связаны самые сильные воспоминания.

Профессор надел шляпу, давая понять, что разговор окончен. Он и так сказал больше чем достаточно. И, уж конечно, больше, чем на сто долларов.

Каймаченко тоже считал, что больше не узнает ничего интересного. Мысли его переключились на предстоящую работу.

— Значит, он вернется к своей девчонке, — тихо произнес Владислав и снова потянулся к досье Карданова.

Но тут же спохватился, что Брониславский еще не ушел, и с любезной улыбкой обратился к гостю:

— Большое спасибо, профессор. Вы очень помогли нам. Извините, если я был резок. У меня две контузии.

Он проводил профессора до двери, на ходу вложив ему в карман несколько купюр.

— Сейчас вас с почетом отвезут домой. Мы еше обратимся к вам. Подготовьте пока свой код возвращения. В любом виде.

Брониславский вздохнул. По крайней мере, эти грубые ребята хорошо платят. Люди, с которыми он работал раньше, были более обходительны, но вместо денег пичкали его разговорами о долге коммуниста.

— Я подготовлю несколько вариантов. В вербальной форме. Скажем, для радиопередачи и телефонного разговора. А вам следует установить точное местонахождение объекта.

Каймаченко засмеялся и похлопал его по плечу.

— Обязательно, профессор. Люблю таких людей. Вот что значит старая гэбэшная выучка.

На этот раз Брониславский воспринял фразу как комплимент.

Оставшись один, Каймаченко вновь погрузился в досье Карданова. Ага, вот: Маша! Ее подозревали, что это она сдала Рината и его людей, убитых в перестрелке в Антибе. Даже хотели расправиться с ней, но руководство не утвердило план «Л»: месть нерациональна. Где она сейчас, неизвестно, но он выписал прежний адрес. Человеку трудно бесследно исчезнуть в окружающем мире. Для этого надо иметь специальную подготовку или помощь государства. Ни того, ни другого у девчонки не было. Значит, он ее найдет! Надо послать Лютова, он по таким делам спец!

* * *

Уже через десять минут начальник СБ входил в кабинет Горемыкина на четвертом этаже здания. Одной рукой Петр Георгиевич переворачивал какие-то бумаги у себя на столе, вскользь знакомясь с их содержанием, в другой держал миниатюрную чашечку с ароматно дымящимся кофе. На вошедшего Каймаченко он не поднял глаз, хотя секретарша предупредила Горемыкина о приходе Владислава.

Владислав остановился в метре от стола председателя совета учредителей и неловко переминался с ноги на ногу.

— Что у вас, Каймаченко? — лениво и нарочито грубо бросил Горемыкин, продолжая изучение документов и по-прежнему не поднимая головы.

— Петр Георгиевич, я только что имел встречу с профессором Брониславским у себя в кабинете. Это человек, который занимался блокировкой сознания Макса Карданова…

— Я знаю. — Горемыкин наконец соизволил отложить в сторону просматриваемые документы, но сосредоточился не на докладе подчиненного, а на чашке кофе. Сделал несколько коротких, обжигающих горло глотков и поморщился. — Я знаком с досье на Карданова, а потому мне известна и фамилия Брониславского, и то, какую роль он сыграл в карьере специального курьера. Что дальше?

Такое начало разговора слегка выбило из колеи Владислава, и он не сразу нашел нужные слова, чтобы продолжить начатый доклад. Горемыкин не предложил подчиненному сесть, а потому последний так и продолжал топтаться на месте, в метре от рабочего стола председателя совета. Решив любым путем заинтересовать шефа, Каймаченко перешел сразу к сути вопроса:

— Брониславский, как он сам говорит, во время одного из сеансов с Кардановым ввел своему подопечному в мозг код возвращения. Получив такой код, Карданов вынужден будет вернуться в Россию.

Сейчас Владиславу показалось, что он несет полный бред. Но он добросовестно пересказывает слова профессора!

— Брониславский не гарантирует успех этой акции, — поспешно добавил Владислав. — Он только констатировал наличие кода возвращения.

— Та-а-ак, — протянул Горемыкин. Он осторожно расстелил на полированной столешнице лист чистой бумаги, поставил на него чашку с кофе и откинулся на спинку крутящегося кресла. В его восприятии окружающей действительности произошел перелом. Он явно заинтересовался сообщением. — Да вы садитесь, садитесь, Владислав Игоревич. В ногах правды нет. Как он вам показался?

— Кто? — не сразу понял начальник СБ, приземляясь на ближайший к нему стул.

— Брониславский. Его слова не могли быть старческим бредом или чем-то в этом роде?

Сам того не подозревая, Горемыкин озвучил затаенные опасения Владислава. У психиатров всегда едет крыша. Попробуй всю жизнь пообщаться с психами! Однако если он пришел с докладом к своему начальнику. то зачем делать из источника информации сумасшедшего? Напротив, надо показать ценность и значимость полученных сведений. К тому же, припомнив морщинистое, но все еще волевое лицо профессора, Каймаченко осторожно покачал головой.

— Скорее всего нет, Петр Георгиевич, — ответил бывший десантник. — Он выглядел вполне здравомыслящим человеком. Даже позволил себе высказать негативное отношение к нам и сетовал на то, что судьба вообще столкнула его в жизни с этим Максом Кардановым. Дескать, он чувствует вину перед парнем.