Танцующая саламандра - Анна Ольховская Страница 31

Павел с трудом, но все-таки сумел сдержаться и ментально, и физически. Не вздрогнуть, не ослабить блоки.

Хотя этот слабый шелест, легкое дуновение отцовского разума вызвали просто взрыв эмоций. Радостных эмоций, никак не соответствующих разыгрываемому Павлом спектаклю.

Хотелось снова оказаться рядом с Венцеславом, обнять его, смущенно боднув лбом в плечо, попросить прощения, получить его и почувствовать огромное, нет — невероятное облегчение.

А потом — сесть за одним столом, и пусть на нем будет стоять исключительно мужская закусь: сухарики, креветки, строганина из вяленой рыбы, всякие другие копчушки. А в середине композиции — запотевшие стеклянные бутылочки с пивом.

Если потомственный аристократ Венцеслав Кульчицкий пьет пиво, конечно.

«Пью. Темное».

А вот теперь Павел, уже вышедший из камеры отца, все-таки вздрогнул. И это не осталось незамеченным, Ксандр мгновенно насторожился:

— Что такое? Вы что-то почувствовали? Мне тоже показалось, что Венцеслав все же отреагировал на ваше появление. Причем совсем не негативно, ментальный всплеск явно был окрашен позитивом.

— Как ты все-таки куртуазно выражаешься, Ксандр! — насмешливо хмыкнул Павел. — «Ментальный всплеск был окрашен позитивом!» Обычный полуживотный импульс, что-то типа «мясо люблю, мясо хорошее, мясо вкусное».

— То есть вы хотите сказать, — злорадно улыбнулся Ксандр, — что все ваши… гм… вопли вызвали у вашего… у Кульчицкого лишь пищевые ассоциации? Типа вы — аппетитный кусок стейка с кровью?

— Что-то типа того, — спокойно кивнул Павел. — И это меня радует.

— Вам нравится быть едой?

— Мне нравится, что Венцеслав хоть как-то начал реагировать на внешние раздражители. Пусть и по части удовлетворения физиологических потребностей. При виде меня его не потянуло на горшок — уже хорошо.

— Хотя это было бы более естественной реакцией на угрозы.

— Считай, что я оценил твое тонкое чувство юмора, — сухо процедил Павел и нетерпеливо взглянул на часы: — Мы так и будем в этом предбаннике топтаться?

— А куда высокородный господин желает, чтобы раб его отвел? — тем же тоном отбил подачу Ксандр.

— Ёрничать не надо, приятель, — Павел снисходительно похлопал спутника по плечу. — Никакой ты не раб, а я не господин.

— Ну как же, вы только что демонстрировали…

— Ксандр, будь любезен, уясни сам и передай всем остальным. Я вам не враг. Но и относиться к себе пренебрежительно, как к «обезьяньему выродку», я не позволю. И всех, кто позволит себе хоть малейшее проявление неуважения, буду наказывать, причем жестко. Чему ты и стал свидетелем. И грозить мне коллективной взбучкой тоже не стоит. Меня лучше иметь в союзниках, тебе не кажется? Вот Аскольд Викторович это понял раньше всех. Поэтому он и занимает такой высокий пост в человеческом мире. Потому что умнее вас всех. И сильнее. Ментально сильнее.

— И посильнее его найдется, — буркнул Ксандр, вставляя магнитный ключ в прорезь. — Впрочем, если ты уже знаком с Ксенией, ты это и так знаешь.

— Знаю, — спокойно кивнул Павел. — Именно поэтому я и принял предложение Аскольда Викторовича. Появление нашего с Ксенией на свет потомства может стать серьезным подспорьем в деле доминирования новой расы. Гибридной расы.

Вещая максимально серьезно этот бред, Павел почти физически ощущал борьбу в душе Ксандра — недавняя ненависть не желала сдавать позиции недоверию, смешанному с уважением.

— То есть ты хочешь сказать, — Ксандр пропустил Павла вперед, попытавшись всмотреться в глаза спутника, — что Ламин, по сути, посватал тебя к своей дочери?

— Скорее предложил взаимовыгодную сделку.

— Ну да, — хмыкнул Ксандр, жадно вглядываясь в лицо Павла в ожидании реакции, — лечь в постель с Ксенией можно только из чувства долга.

— Так! — Павел резко остановился, схватил опешившего экскурсовода за грудки и притянул к себе, пристально глядя в желтые глаза с вертикальными зрачками. — Говорю только раз и повторять больше не буду. Никогда, ты понял, никогда больше не смей при мне упоминать о Ксении в подобном тоне! И остальным передай!

Сейчас Павлу даже не надо было ставить никаких блоков, он говорил абсолютно искренне.

Всю жизнь ощущая себя изгоем и уродом из-за непохожести на остальных людей, Павел терпеть не мог пренебрежительного отношения к кому бы то ни было из-за внешней неказистости.

А уж тем более — по отношению к девушке!

— Договорились, — прохрипел Ксандр. — Да хватит уже, отпусти! Мне дышать нечем!

Павел оттолкнул от себя рептилоида и двинулся по уже знакомому пути — топографическим идиотизмом он не страдал, маршрут запоминал с одного раза.

Ксандр догнал его и какое-то время шел рядом молча. Но Павел слышал, что спутник о чем-то сосредоточенно думает. Причем старается свои мысли прятать. Взламывать его защиту Павел не стал — зачем снова напрягать беднягу. Авось все же удастся снова вернуть его в статус если не союзника, то уж точно не заклятого врага. Чувствуется, что Ксандр сам вот-вот заговорит.

Наконец рептилоид не выдержал:

— Павел, — осторожно начал он, — а если откровенно… Ты только не заводись, ладно? Мне действительно интересно!

— Что именно тебе интересно?

— Насчет Ксении…

— Я же просил!

— Нет-нет, я не в плане обсуждения именно ее, я… — Ксандр остановился возле двери, ведущей в жилой блок. — Мы, рептилоиды, реально смотрим на вещи. И, несмотря на наше отношение к людям, вынуждены признать, что в… гм… в плане физического притяжения… ну, то есть…

— Что ты мямлишь, говори прямо!

— Ну хорошо. — Ксандр развернулся к Павлу лицом к лицу и, внимательно глядя ему в глаза, продолжил: — Почти все наши в постели хотели бы видеть самца или самку человека. В зависимости от предпочтений. Да, мы женимся на своих, но поверь, с удовольствием вступали бы в брак с людьми, несмотря на — повторюсь — на декларируемое пренебрежение. Еще и поэтому твое появление вызвало такой энтузиазм: возможность выйти из тени и позволить себе то, что могли наши далекие предки.