Утешение для изгнанника - Кэролайн Роу Страница 31

— А если мне предложат еду или питье? — спросил Юсуф в шутливой тревоге. — Безопасно будет есть, или нужно попытаться обменяться чашками с хозяином?

— Не думаю, чтобы они осмелились пользоваться ядом в своем доме, — совершенно серьезно сказал Наср. — Но Мариам опасная женщина. Честолюбивая, безжалостная и богатая.

— Ты по крайней мере третий, кто говорит мне об этом, — сказал Юсуф. — Она представляется очень пугающей.

— Я только хочу, чтобы ты был настороже.

— Я увижусь с ней?

— Как вдова эмира, она требует себе таких свобод, каких многие женщины не смеют и желать, — ответил Наср. — Возможно, увидишься.

После того как Абдулла позвонил в колокол, Юсуфу стало казаться, что он снова оказался в мире женщин. Дверь открыла служанка и проводила их в уютную приемную с толстыми подушками, мраморными скамейками, яркими коврами и разнообразными масляными лампами. Они удобно уселись и приготовились ждать.

— Интересно, как долго, на их взгляд, людей более низкого положения нужно томить ожиданием, — негромко произнес Наср.

— Ты уже ждал их? — спросил Юсуф. — После смерти старого эмира?

— Ждал, — ответил Наср. — Это одна из любезностей, которую делаешь вдове эмира, если она это позволит. И я все еще жив, — добавил он с веселым блеском в глазах.

— Это утешает, — сказал Юсуф.

Шум в коридоре известил их о появлении старой вдовы и юного принца. Наср с Юсуфом поднялись и чинно поклонились, когда торжественно вошла вся группа: мальчик четырех-пяти лет, две женщины, одна пожилая, полная, другая почти тридцати лет, поразительной красоты, и располневший молодой человек на пороге возмужания с огромными, подведенными сурьмой глазами, длинными, блестящими волосами с вплетенными в них алыми лентами, в шелковом камзоле шафранного цвета, отделанном зеленой и золотой нитями.

— Ваше высочество, — сказал Наср, поклонясь располневшему молодому человеку, — позвольте вам представить моего родственника Юсуфа ибн Хасана, который стремится стать известным вам. И Ваше Величество, — продолжал он, повернувшись к красавице, — могу я осмелиться представить вам моего родственника, Юсуфа ибн Хасана?

— Мы довольны, что вы отыскали нас, — сказал с легким кивком принц Исмаил и сел на кушетку.

— Мне было любопытно мельком взглянуть на молодого человека, о котором столько говорят, — сказала хриплым голосом красавица, севшая на груду подушек на другой кушетке. Вторая женщина повозилась с подушками, потом усадила маленького мальчика на подушку на полу в позу обожаемого сына.

— Мама, ты прекрасно знаешь, что видела его не мельком, — сказал принц Исмаил. — Ты хорошо разглядела его раньше, чем этот жалкий вор Ридван смог его увидеть. — Повернулся к гостям, жестом предложил им сесть и продолжал: — У нашей царственной матери в башне этого дворца есть комната с окнами, выходящими на восточную сторону, северные подъезды, дорогу к Хенералифе…

— Нет. Мне пришлось бы отодвинуть ширмы и высунуться, — сказала Мариам. — А я никогда не могла сделать этого, так ведь?

— Ты знаешь, что сделала это, — сказал Исмаил. — И ей прекрасно видны Алькасада и западные подъезды. Кто что делает, она знает лучше, чем стражи на башнях, — добавил он доверительно.

— Женщины всегда лучше знают, что происходит, чем мужчины, — со смехом сказал Наср. — Они наблюдают за происходящим, слушают, что говорят люди, и накапливают сведения. Мы, мужчины, немного послушаем и ищем, что бы сказать более значительного, важного или умного, и упускаем часы и часы серьезных новостей.

— Скажи мне, Юсуф ибн Хасан, что привело тебя обратно в Аль-Андалус? — спросила Мариам.

Как только она начала говорить, Юсуф заметил, что маленький принц Кэй смотрит по сторонам. Видя, что никто не обращает на него внимания, он тихо поднялся и пошел в более интересную часть дома. Потом внезапно осознал, что тишина в комнате стоит потому, что все ждут его ответа.

— Его высочество узнал, что я неожиданно оказался в живых, и написал королю Арагона с просьбой о моем возвращении, — ответил он.

— Это всем известно, — сказал Исмаил. — Мы хотим узнать, почему столько времени спустя ты потрудился вернуться.

— Говорят, сейчас между Арагоном и Кастилией серьезные разногласия, — сказала Мариам. — Как думаешь, будет вскоре война?

— Не представляю, Ваше Величество, — ответил Юсуф. — Я жил не при дворе, а довольно тихо в городе Жирона, занимался учебой.

— Когда не был с королем на Сардинии, — сказала Мариам, постукивая ногой в крохотной туфельке о край кушетки. — Иначе зачем он вызывал тебя к себе? Мы не можем представить, зачем такому могущественному монарху мальчик вроде тебя. Или он любит мальчиков? Это было бы полезно знать.

— Ваше Величество здоровы? — спросил Наср. — Но я задаю глупый вопрос, каждый, допущенный в ваше присутствие, поймет, что такая цветущая красота не может быть следствием болезни.

— Наср, тебя нисколько не интересует ни мое здоровье, ни моя внешность. Перестань перебивать меня. Я веду приятный разговор с этим хорошеньким существом. На чьей ты стороне? — спросила Мариам, поворачиваясь снова к Юсуфу. — Арагонского короля или кастильского? Разве не странно, что у них одинаковые имена?

— Педро, или Пере, как его называют в той провинции, где я живу, очень распространенное в христианских землях имя, Ваше Величество, — ответил Юсуф.

— Как Мухаммед, — сказала Мариам со злобой в голосе. — Интересно, любит ли и король Кастилии хорошеньких мальчиков. Не знаешь?

— Я ни разу не видел короля Кастилии и ничего не знаю о нем, но могу уверить Ваше Величество, что король Арагона не питает особой привязанности к мальчикам.

— Ты уверен? Умный мальчик может узнать очень многое даже от самых сдержанных людей. Они очень полезны, — сказала она со вздохом. — Я имею в виду — мальчики. Правда, их приходится многому учить, — добавила она, задумчиво глядя на Юсуфа.

Тут двери открылись, слуги внесли подносы со сладкими сиропами, маленькими пирожными и конфетами. Юсуф посмотрел на них с подозрением, потом взял финик с одного подноса и чашку сиропа с центра другого. Когда надкусил финик, заметил, что принц смотрит на него с любопытством.

— Вижу, ты жил при дворе, — сказал Исмаил.

— Я ожидал увидеть старуху, — сказал Юсуф, как только они вышли из дворца. — Седую, беззубую, с морщинистым лицом. Почему не предупредил меня?

— Ты знал, что у нее есть ребенок младше пяти лет и что ее старшему всего пятнадцать. Ей еще нет тридцати, — ответил со смехом Наср. — Я пытался предостеречь тебя.

— Пытался, но поскольку все называют ее старой царицей, я этого не ожидал.

— Признаю, сегодня она вела более возмутительно, чем обычно, — сказал Наср. — Почему-то хотела, чтобы ты неловко себя чувствовал, и я нахожу это интересным. Обычно она окружает своих гостей лестью и обаянием. Что она может иметь против тебя?