Калипсо - Ингар Йонсруд Страница 31

Папка была старого образца, а сама бумага – рыхлой на ощупь. Фредрик не успел открыть ее, как тут же Йедде положила сверху свою руку.

– Тране, Морениус и Борг были участниками одной операции, которую мы очень хотим сохранить в тайне. Поэтому я и делюсь с вами этой информацией. Так как мы не хотим, чтобы вы копали глубже.

На отчете стоял штамп «Строго засекречено – CTS». Cosmic Top Secret ^[17]. Любят же эти шпионы свои тайны.

Лаконичный документ описывал военные учения, проходившие весной 1992-го, всего через несколько месяцев после распада Советского Союза. Группа морских егерей через шлюзовую камеру подводной лодки всплыла на поверхность на самом востоке Варангерфьорда между Россией и Норвегией. Оттуда они должны были добраться до суши на норвежской стороне границы. Но солдаты совершили ошибочный маневр. Когда они выбрались из воды, то оказались в России. Они приняли русских солдат за команду, имитирующую противника, и открыли огонь. Холостыми патронами.

– Вот дерьмо, – пробормотал Фредрик. И заметил, что Юдит изучает его взглядом.

– Морениус руководил операцией с норвежской стороны границы, – сказала она. – Борг и Тране были в числе тех солдат, которые вышли на территорию России. Но вернулся из них двоих только Эгон Борг.

Русские подумали, что на них напали, и открыли ответный огонь. Командир морских егерей и двое солдат погибли на месте. Во время бегства Аксель Тране и Эгон Борг потеряли друг друга.

– Тране так и не вернулся в Норвегию. Поэтому руководство решило, что он погиб. Что с ним случилось, был ли он в плену у русских, потерял ли память в результате контузии, или … – она пожала плечами. – …никто не знает. И то, что он объявился сейчас, было для нас таким же шоком, как и для вас.

Йедде взяла отчет.

– Его не существует, – сказала она.

– Значит… – начал Фредрик. Она не дала ему договорить.

– За этим случаем последовал дипломатический кризис. На наше счастье, Россию тогда лихорадило. У русских были другие проблемы, к тому же они нуждались в инвестициях на северной территории. Вся операция держалась в тайне, как из внимания к вовлеченной стороне, так и к самим морским егерям. Печально говорить это, но, к счастью, жизнь потеряли только солдаты.

Она сделала шаг назад.

– Надеюсь, это дало ответы на ваши вопросы. И объяснило необходимость держать все в тайне. Особенно в теперешние времена, когда тиканье часов судного дня вновь стало слышно.

Часы судного дня. Она что, пошутила?

– Русские зашуршали атомным оружием. Их истребители летают около наших границ, подводные лодки составляют карты наших вод, а в цифровом мире уже вовсю идет война. И агрессия только нарастает. Намного быстрее, чем вы можете себе представить. Как и во времена холодной войны, остается всего несколько минут до полуночи.

У нее на лбу появилась глубокая морщина.

– Не судите нас слишком строго. Наша работа – перевести эти часы назад.

Перед тем, как они расстались, Юдит Йедде спросила, можно ли ей получить перечень вещей, которые были у Морениуса, когда полиция нашла его.

– Те, которые вы уже конфисковали?

Она сжала губы.

– Вы ищете что-то особенное?

– Да.

– Что же?

Она не ответила. Только протянула руку на прощание. И Фредрик пожал ее.

– У Морениуса я видел две фотографии. На одной пожилой мужчина, на другой – девочка. Кто они?

Йедде посмотрела прямо на него.

– Этого мы не знаем.

– Педер Расмуссен, – сказал Фредрик. – Это имя вам о чем-нибудь говорит?

Он мог поклясться, что глаза Юдит Йедде забегали. Но она решительно закачала головой.

Некоторое время Кафа и Фредрик шли в тишине. Им обоим нужно было все переварить. Но когда они опять оказались под кленами на аллее, Кафа остановилась.

– Это объясняет, почему Эгон Борг не хочет говорить, – сказала она.

– Да. Наверное, объясняет.

– Но тебе не показалось, что она были чересчур открытой? – добавила она.

– Что ты имеешь в виду?

Кафа посмотрела на пар, исходивший из ее рта.

– Ну… она казалась очень хорошо подготовленной. А ведь они решились пойти на эту встречу всего пару часов назад. Обычно у меня хорошо работает интуиция на лицемерных людей, – произнесла она двусмысленно. – И сегодня это предчувствие не отпускало меня весь день.

Фредрик не знал. Но возможно Кафа права.

– Судный день, – фыркнул он. – Какие же претенциозные мерзавцы!