День гнева - Чингиз Абдуллаев Страница 31

— Как он себя чувствует? Я звонил в больницу, но мне несказали ничего определенного.

— Ему уже лучше. Пришел в сознание. Врачи считают, что онбудет жить. Ему повезло. Пуля не задела печень.

— Повезло, — покачал головой Полетаев, — у вас труднаяпрофессия, полковник. — В их отношениях установилось некоторое равновесие.

— Как и у вас, Артем Сергеевич, — сказал Руднев.

— Никогда не думал, что быть министром финансов так жеопасно, как служить в ФСБ. Мне не хотелось бы оставлять семью дома. Как высчитаете?

— Вы правы, — ответил Руднев, — у вас возле дома дежурятнаши сотрудники, но лучше подстраховаться и отправить куда-нибудь вашихблизких.

— Я полагал, что все обойдется, — тихо проговорил министр. —Ладно. Давайте поедем. Не хочу вас задерживать, а то завтра рано вставать.

Через пятнадцать минут два джипа с затемненными стекламиотъехали от министерства. Впереди неслась машина ГАИ. По дороге Полетаеввспомнил, что предстоит нелегкое объяснение с Людой. Как ей втолковать, чтонужно на два дня уехать из дома и не появляться в Москве? Не говоря уже о том,что они собирались лететь в Лондон вместе, он даже сделал ей визу. А теперь всеих планы рухнули…

Елена осталась у Владимира Владимировича, чтобы поговорить сДронго, и договорилась встретиться с Рудневым у дома Полетаева ровно в семьутра, за полчаса до того, как Артем Сергеевич выйдет. Суслова обсудила с Дронгодетали завтрашней поездки в Лондон, и Руднев надеялся узнать результаты уже всамолете. Он понимал, что кто-то упорно стремится убрать министра финансов дотого, как он выступит в Государственной думе по бюджету на будущий год. Слово«бюджет» стало теперь для правительства магическим. Если его не примут, веськабинет отправят в отставку. Начнется кризис, придется срочно искать новогопремьера и составлять новый бюджет, который устроит Думу. Непринятие бюджетаповлекло бы за собой недоверие иностранных инвесторов к стране, в которой такбесцеремонно расправляются с министрами и не признают никаких финансовыхобязательств. Полетаев становился знаковой фигурой, и от его выступления в Думетеперь зависела стабильность в стране.

— Днем у меня была подполковник Суслова. Не знаете, почемуее исключили из вашей группы? — спросил Полетаев.

— Ее не исключили. Она полетит вместе с нами, — сообщилРуднев. Артем Сергеевич закрыл глаза и ни о чем больше не спрашивал.

Когда машина подъехала к дому, он с удивлением заметил, каквторая машина затормозила рядом и высыпавшие из нее сотрудники ФСБ с автоматамив руках перекрыли все подходы к подъезду.

— Прямо как в Италии, — тихо произнес Полетаев.

В бытность свою служащим коммерческого банка он ездил поделам в Италию и видел, как охраняют министра финансов. Тот шагу не мог ступитьбез телохранителей. Артем тогда даже пожалел беднягу. А теперь сам очутился втаком положении.

Войдя в подъезд, Полетаев прошел к лифту в сопровожденииРуднева и двух офицеров ФСБ и поднялся лифтом на свой этаж.

— Завтра утром вы должны переехать отсюда, — напомнилРуднев, — семья пусть остается на даче до пятницы, а вам лучше пожить в другомместе.

— Надеюсь, не в ваших подвалах? — пошутил Полетаев.

Руднев не понял шутки и очень серьезно ответил:

— Мне кажется, это самое идеальное место в сложившейсяситуации, но и там я не смог бы гарантировать вам полную безопасность.

Полетаев устыдился своей шутки и, сразу посерьезнев,потянулся рукой к звонку.

— Двое наших сотрудников будут дежурить на лестничнойплощадке всю ночь, — напомнил Руднев, — еще двое — внизу. Не подходите к окнами никому не открывайте, пока я вам не позвоню. Вообще не подходите к входнойдвери. Это в ваших интересах. Кстати, все ваши близкие уже дома. В том числе изять. Он довольно бурно отреагировал на прикрепленного к нему офицера. Досвидания. Спокойной ночи.

Министр изумленно посмотрел на Руднева.

— Вы верите, что ночь пройдет спокойно?

— Конечно. Мы примем все меры.

Дверь ему открыла Людмила. Выражение ее лица не сулило ничегохорошего. Однако надо отдать ей должное. Заметив на площадке посторонних, онасдержалась и, лишь закрыв дверь, дала волю своим эмоциям.

— Ты можешь объяснить, что происходит? Сначала все каналысообщают, что тебя убили. Потом следуют опровержения. После этого показываюттвою встречу с банкирами. А в шесть часов мне звонит тетя Маша с третьегоэтажа. Ну ты ее знаешь, я еще просила тебя за ее сына. Так вот, тетя Машаговорит, что вечером в министерстве был взрыв и столько трупов вынесли, чтососчитать нельзя.

— Что за чепуха, — поморщился Полетаев, проходя в ваннуювымыть руки.

— Чепуха? — взорвалась жена. — А почему у нас во дворемашина целый день стоит с какими-то громилами? Почему, когда мы возвращались изполиклиники, за нами две машины ехали? Почему за Леней сегодня весь день шпионходил? Иди, иди, пусть они тебе расскажут.

— Господи, хватит, — сорвался на крик Полетаев, — хватитпередавать всякие сплетни, — впервые в жизни он повысил голос на жену. Событияпрошедшего дня вывели его из состояния равновесия. — Не успею прийти с работы,как ты закатываешь мне сцены, — кричал он, уже не сдерживаясь. Жена отудивления рот раскрыла, таким она его еще не видела. Тут Артем Сергеевичспохватился, глянул на себя в зеркало, увидел свое перекошенное от злости лицои замолчал. У дверей ванной в коридоре собралась вся семья: Леонид, Катя смалышкой на руках, Дима. Они во все глаза смотрела на Полетаева. Он вышел изванной мрачный.

— Там свежее полотенце, — испуганно сказала жена.

— Спасибо, я уже вытер руки, — ответил он. — В общем, так.Завтра утром вы все переезжаете на дачу. Будете два дня жить там с Леонидом.Вас будут охранять.

Он удивился, что Люда даже не спросила про поездку в Англию.Она подавленно молчала, и он, смягчившись, сказал:

— Я полечу в Лондон на самолете премьера. Это очень важнаякомандировка, и тебя, Люда, я с собой взять не могу. Ночью соберете вещи и неподходите к окнам.

Заметив испуганные лица жены и дочери, Полетаев, чтобынемного разрядить обстановку, опустился перед внуком на корточки и спросил:

— Ну как животик, все еще болит?

Дима, улыбнувшись, подмигнул ему. Полетаев тоже улыбнулся.Этот долгий и трудный день закончился не так уж плохо. Мысли о Елене Сусловойутвердили его в этом мнении.