Бомба для графини - Марта Таро Страница 30

Хозяйка охтинского борделя мадам Аза закончила обход своего заведения. Что ж, очень даже неплохо! Всё было пусть и не роскошно, но чистенько и прилично: бельё на постелях сменили ещё утром, умывальники отдраили и в каждый из номеров занесли горячую воду, ну а на столик у окна выложили пяльцы с яркой вышивкой – чтобы мужчины не забывали, что они пришли к «белошвейкам». Впрочем, этим напоминание о швейной мастерской и ограничивалось. Хозяйка считала, что нет смысла пышно рядить девушек, раз они всё время раздеваются, и вышла из положения, обеспечив своих работниц муслиновыми сорочками и стегаными капотами – в сочетании с ярко-розовыми чулками и кружевными подвязками это одеяние производило на мужчин самое нужное для дела впечатление.

Чему-чему, а как ублажать мужчин, Азу учить не приходилось. С младых ногтей, можно сказать, постигала она эту науку. И ведь, что интересно, не по нужде какой. У отца с матерью в горном селе жила – как сыр в масле каталась. Осиротела – опять же повезло: землячка Саломея, ставшая в России графиней, забрала Азу в своё поместье. Там, понятное дело, было сытно. Да и наряды с барского плеча перепадали. Вот тогда-то Аза и возжелала хозяйкиного любовника. Уж очень ей хотелось отбить абрека у Саломеи. Да и сам Коста до денег не жадный был, за каждую ласку платил, и немало. А там и графский сынок подрос… Впрочем, зачем бередить душу воспоминаниями?.. Кончилось всё уж больно плохо…

Аза одёрнула себя. Почему плохо? Очень даже хорошо! Что бы с ней было, останься она в приживалках? Так бы и состарилась без гроша в кармане. Но тут уж её хозяйка просчиталась: Аза знала, что нужно делать. Пока все в доме лили слёзы над телом зарезанного абрека, она украла его золото и сбежала. Понятно, что Саломея ей этого не спустила. Догнала непокорную, отобрала украденное, а саму оставила замерзать посреди заснеженного поля. Но ведь Аза выжила, к тому же отдала не всё: кое-что припрятала под одеждой. Так что ей было с чего начинать. На крестьянской телеге въехала Аза в Ярославль, а десять лет спустя отбыла в столицу на почтовых, как барыня. Украденное золото она отдала француженке – владелице портового борделя, вроде в долю вступила. Азе повезло. Мадам Мари оказалась по-своему честной – обучила свою новую товарку всему: и деньги считать, и девиц муштровать, и с полицией дружить. Доходами она тоже делилась поровну, и к тому времени, когда в Ярославле вдруг появился Алан Гедоев, денежки у Азы уже водились.

Алан промышлял гашишем, торговал не от себя и по мелочи, был беден, некрасив и зол, но он оказался земляком Азы и единственным человеком, ещё помнившим о том, что она была в родстве с княжеской семьёй. Алан так и назвал её при встрече: «княжна». Это решило судьбу Азы. Она исполнила мечту Алана – купила ему лошадей и две кибитки, чтобы он мог возить товары на Кавказ, а взамен получила мужа. Вложение оказалось удачным, торговля у Алана пошла в гору, и их семейство даже перебралось из Ярославля в Петербург. Забрав у француженки свою долю, Аза больше не собиралась ни с кем делиться. Новое заведение она открыла сама и пока преуспевала, благо полиции на Охте почти не было, а съезжую часть здесь ещё только собирались строить.

Аза прошлась по своему крохотному кабинету с круглым чердачным окном, разложила на столе гроссбух (надо же деньги считать, а то можно и в трубу вылететь!), но для начала решила попить чаю. Только поднесла к губам чашку, как её отвлек стук в дверь.

– Мадам, там внизу ругань, как бы не подрались! – пропищала из коридора одна из девиц.

Аза кинулась к дверям.

– Из-за чего спор? – на ходу спросила она.

– Неонилу не поделили, – коротко, как о деле привычном, отрапортовала девица. – Новенький господин пришёл, когда откупщик за Неонилу уже заплатил. А новенький тоже её захотел.

– Чёрт бы побрал эту рыжую, – пробормотала Аза сквозь зубы. Неонила – огромная, неохватная рыжая бабища с грудями наподобие астраханских дынь, пользовалась на Охте ужасной популярностью. Если и случались скандалы между гостями, так только из-за неё.

Аза вбежала в главную «залу», где девицы коротали вечера в ожидании мужчин. Она было открыла рот, чтобы разразиться бранью, но онемела. С перекошенным от злобы лицом посреди «залы» стоял крупный, уже оплывший мужчина с жесткими бараньими кудрями над узким лбом. Аза сразу поняла, кто это, хотя от прежнего красавчика – сыночка графини Саломеи – не осталось и следа. Но скандалист настолько походил на абрека Косту, что ошибиться было невозможно.

Гость тоже перестал ругаться и с изумлением уставился на хозяйку борделя.

– Пройдемте в мой кабинет. Там мы уладим это недоразумение, – нашлась Аза.

Чувствуя, что краснеет, она быстро развернулась и поспешила к лестнице. От испуга заколотилось сердце. А вдруг не пойдёт? Зачем графу Печерскому постаревшая Аза?.. Но нет! За спиной раздались шаги – гость шёл за ней.

В своей комнатушке под крышей Аза прошла к столу. Встала против света (чтобы скрыть морщины), поглядела на гостя.

Тот прислонился к стене рядом с дверью. Разглядывал Азу. Злобный блеск его глаз не сулил ей ничего хорошего. Навидавшаяся в своей жизни всяких мужчин, Аза давно усвоила, что им можно говорить лишь то, что они хотят услышать, и сейчас она широко улыбнулась. Воскликнула:

– Вано, дорогой мой, как я рада тебя видеть! Столько лет прошло – а ты тот же, годы тебя не берут, не то что меня.

Ожидая ответной любезности, она кокетливо, по-девичьи покрутила головой, но визитёр ехидно согласился:

– Ну, тебе-то всё равно, раз бордель содержишь.

– Я замужем! – обиделась Аза. – Заведение – лишь для денег.

Гость презрительно процедил:

– Да ну?.. Замужем… И что, дети есть?

– Двое!

– Мальчики?

– Дочери, – накаляясь от раздражения, ответила Аза, уже зная, какой последует ответ. Она не ошиблась.

– Что же твой супруг не может тебе нормального ребёнка сделать? Ты уже скоро рожать не сможешь, а сына до сих пор нет.

– Я с мужем не сплю, он мне не ровня, – огрызнулась Аза. Она уже не понимала, куда её несёт. Хотелось одного – чтобы чёртов сынок графини-убийцы признал в ней равную.

Вано издевательски захохотал:

– Бордель содержишь, а всё никак не забудешь, что была в родстве с дворянами? – подколол он и, наслаждаясь её унижением, добавил: – Раз подлым делом занимаешься, пора и гордость поумерить. Как там твоего муженька зовут?

– Алан Гедоев.

– Он что, разве не князь? – продолжал издеваться Вано.

– У него своя повозка и лошади, он ходит с обозами на Кавказ. Сейчас отправился в последний раз по зимнику, но через месяц вернётся. Могу тебя с ним познакомить.

– Отчего же, познакомь. Может, он и мне на что-нибудь сгодится, – согласился Вано и вновь съехидничал: – Так ты без ласки маешься? Может, тебе помочь нужно?