Мелочи сыска - Алексей Макеев Страница 30

Девушка с уважением посмотрела на красную книжечку, потом на Гурова и уже совсем другим тоном сказала:

– Тут к ней бойфренд приходил. Его в охране знают – пускают без всяких… Они у нее в каморке уединялись – шушукались чего-то или, может, еще чего делали… – Она хихикнула. – Потом я ее чего-то не видела. Обычно-то она тут всегда торчит – она у нас вроде за главную, понимаете?

– Покажи мне, где эта каморка! – распорядился Гуров.

На душе у него вдруг почему-то стало тревожно. Между тем девушка, смущенная его вниманием, растерянно захлопала глазами, покраснела и, отвернувшись, потянула со спинки стула короткую кожаную курточку. Набросив ее на плечи, намеренно сутулясь, она шагнула мимо Гурова к выходу и неразборчиво пробормотала:

– Ну, пойдемте, что ли…

Они пошли к выходу.

– Тебя как зовут-то? – спросил Гуров.

– По-человечески или здесь, в клубе? – не поняла девушка.

– Конечно, по-человечески! – сердито сказал Гуров. – Мне твоя кличка ни к чему.

– Ну, Мариной меня зовут, – осторожно сообщила девушка. – Вам от этого легче?

За спиной послышался шум – остальные девушки, не выдержав, потянулись за ними. Гуров поморщился – полуодетая свита была ему совсем ни к чему. «Видела бы меня сейчас Мария! – с некоторым смущением подумал он. – Просто султан в гареме! Сейчас еще остается застукать Липатову в жарких объятиях бойфренда, и картина будет полностью закончена. Водевиль с переодеванием. Акт последний».

Его спутница ойкнула и встала как вкопанная. Фигура сидящего на полу охранника с очумелыми глазами поразила ее.

– Киря! Ты чего? – спросила она с испугом.

Охранник поднял голову и мутно посмотрел на нее. Он еще не окончательно пришел в себя и неважно соображал, но тем не менее Гурова узнал и, после секундного замешательства, погрозил ему пальцем. На большее он пока был не способен.

Гуров поблагодарил судьбу за то, что сюда еще не сбежалась вся местная армия. Учитывая невоспитанность и решительность здешних охранников, это очень усложнило бы ситуацию. Среди обнаженных красавиц Гурову было все-таки спокойнее.

– А чего это с ним? – продолжала девушка-близнец, оборачиваясь к Гурову и глядя на него испуганными глазами.

Сзади из дверей вывалилась вся остальная компания, и Камилла, хмыкнув, сразу прояснила ситуацию.

– Чего с ним, чего с ним! – уничтожающе произнесла она. – Получил по мозгам – или что там у него вместо… Верно, товарищ милиционер? А вы, девки, жаловались, что Киря кого попало пропускает – попробуй не пропусти тут! Вы его палкой, товарищ милиционер?

Ее большая теплая грудь по-прежнему была бесстыдно выставлена на всеобщее обозрение, а в голосе звучала не слишком старательно маскируемая насмешка, но Гуров решил не обращать внимания.

– Просто слегка задел локтем, – небрежно сказал он. – В коридоре было очень тесно.

– Там, где Киря, там всегда почему-то тесно, – с досадой сказала вторая близняшка. – Толку вот только никакого. Вся сволочь здесь собирается! – Она осеклась, недружелюбно покосилась на Гурова и сухо пояснила: – Это я не про вас, естественно.

– Естественно, – кивнул Гуров. – На свой счет я этого принять никак не могу. Однако куда же нужно идти?

– Сюда, – сказала его провожатая и пошла по коридору направо.

Они миновали несколько запертых дверей, потом свернули еще в один коридорчик и очутились перед дверью, на которой был наклеен рекламный плакат какого-то мыла. Девушка осторожно потянула на себя ручку, и дверь открылась. В комнате горел свет, но никого не было.

– Где же она? – озабоченно сказала близняшка. – Между прочим, ей больше негде быть. Она нас контролировать должна. Ей за такие дела от хозяина запросто нагорит. До конца представления она должна у выхода на подиум стоять. Вдруг какая накладка?.. Сказала, что на десять минут, а самой уже, наверное, полчаса не видать… Мы, конечно, прикрываем друг друга, когда нужно, но это уже наглость!

– А если это не наглость, а… – задумчиво проговорил Гуров и вдруг резко спросил: – А вообще уйти она могла?

– Как это уйти? – подошедшая сзади Камилла была категорична. – Мы бы знали. Она бы обязательно предупредила. Никуда она просто так уйти не могла. Может, в туалет?

– Где туалет? – спросил Гуров.

Камилла неопределенно махнула рукой куда-то за спину.

– Пошли! – решительно скомандовал Гуров.

Но едва прошли несколько шагов, как коридор наполнился разноголосым шумом и топотом. Возле комнаты, где переодевались стриптизерши, суетились крепкие парни. Сидящий на диване Киря что-то рассказывал, разводя мускулистыми руками. Рядом бегал круглолицый живчик в малиновом пиджаке и яростно пинал стены.

– Убью! – орал он. – Поувольняю на хрен!

Было не совсем понятно, кого он собирается уволить – нерасторопного охранника или же весь кордебалет в целом. Однако разбираться в этом было некогда – вот-вот весь гнев живчика мог обрушиться на Гурова. Судя по его повадкам, к логическим действиям он был не особенно расположен.

Гуров подтолкнул Камиллу в голую спину и негромко сказал:

– Забирай девочек и ступай объясни своему шефу, что к чему, и предупреди, чтобы не делал резких движений, а то я всю его лавочку на уши поставлю. А Марина пусть остается. Покажет мне, где туалет.

– Вот повезло мне! – уныло сказала близняшка и торопливо добавила: – Тогда пойдемте, что ли, а то сейчас такое начнется…

Она потянула Гурова в сторону и обнаженной ногой толкнула какую-то дверь. Гуров шагнул за ней и оказался в комнате без окон, до потолка отделанной белым кафелем. Здесь было тихо – лишь зудели неоновые светильники и капала из крана в раковину вода. Двери четырех кабинок были закрыты.

– Похоже, и тут нет, – вздохнула Марина. – Чего-то Ленка вообще…

– Подожди-ка, – строго сказал Гуров и направился к дальней кабинке.

В щели между дверью и полом белел какой-то непонятный предмет. Издалека было трудно понять, что это такое, но когда Гуров подошел ближе, стало ясно, что это женская туфелька. Гуров секунду помедлил и решительно рванул на себя дверь кабинки.

Неподвижное тело Елены Липатовой было втиснуто в узкое пространство между унитазом и боковой стенкой – ноги в белых брюках согнуты в коленях, голова запрокинута. На ярко-желтой блузке над левой грудью – кровавое пятно. Гуров наклонился и попытался найти пульс на сонной артерии.

За спиной раздался шорох и какой-то странный всхлип. Гуров недовольно оглянулся. Рядом, схватившись рукой за горло, стояла Марина. Секунду она расширенными глазами смотрела на труп Липатовой, а потом закричала – пронзительно и дико.