Черные Земли - Белинда Бауэр Страница 30

Эйвери завел привычку, подобно обычной тюремной швали, облокачиваться на решетку напротив двери и обозревать окрестности. Шваль, впрочем, при этом еще и курила — Эйвери нет.

Отвратительная привычка. Эйвери с содроганием смотрел на их желтые пальцы. Наверняка и после туалета не моют рук.

Эйвери пожалел, что подумал об этом. Желчь поднялась к горлу. Если даже от мысли о собственной нечистоте его передергивало, то физиологические процессы посторонних вызывали у него тошноту с немедленным рвотным позывом — так было недолго и до беды.

Он сделал глубокий вдох и сфокусировал взгляд на ближайшем соседе. Им оказался Син Эллис, тот самый, что ни разу не получил фото своей страстной женушки.

Эйвери взглянул на пальцы Эллиса, нашел их младенчески розовыми и — преимущественно чтобы унять тошноту — кивнул, приподняв брови в знак приветствия.

— Порядок, — ответил Эллис, тем самым дав понять, что либо он новичок в Лонгмуре и еще не знает о преступлениях Эйвери, либо достаточно циничен для того, чтобы его это не заботило. Эйвери надеялся, что сосед все-таки новичок. Его порядком утомило вечное презрение безмозглых мелких уголовников. Дружба этих подонков ему была не нужна, но даже теперь, по прошествии восемнадцати лет, он не мог взять в толк, за что же некоторые убийцы удостаиваются уважения в тюрьме, если ему в таковом отказано? Ему казалось, что его лишают чего-то ему причитающегося, — как минимум в свете того, что он совершил.

Эллис наверняка был новеньким в отделении особого содержания. Эйвери лениво подумал, что же такого натворил Эллис, чтобы сюда попасть, — впрочем, он знал, что рано или поздно такая информация просачивается, как бы стукач или педофил ни старался ее скрыть.

— Сигарету? — предложил Эйвери.

— Не, спасибо. Не курю.

Эйвери быстро оглядел Эллиса. Высокий, крепко сбитый, с приплющенным по-гангстерски носом и внимательными карими глазами, опушенными неестественно длинными ресницами. Эйвери не знал, что это были последние глаза, которые видели в своей жизни двое банковских служащих. Впрочем, его бы это и не волновало. Он знал лишь то, что первая за несколько лет попытка заговорить с товарищем по несчастью увенчалась успехом.

— Дурацкая привычка. Сам держу их, только чтоб было что предложить.

Эйвери и на самом деле купил полпачки «Бенсона» у Энди Ральфа как раз для такого случая.

В других обстоятельствах Эйвери охотно завершил бы беседу. Он не нуждался ни в компании, ни в разговорах. Но теперь у него была цель, и он должен приложить усилия для ее достижения.

Это и впрямь было усилие. Казалось, впервые в жизни Эйвери напрягал свой мозг с целью изобрести фразу, годную для начала разговора. Чтобы она не казалась подозрительной. Чтобы она не выглядела странной. В конце концов Арнольд Эйвери — ошибка природы, серийный убийца, аутсайдер, не соблюдавший никаких правил, кроме им самим установленных, — поднял лицо к грязным световым люкам, едва пропускающим дневной свет, и выдавил:

— Кошмарная погода.

Эллис изогнул бровь, не зная даже, как отреагировать на подобное заявление.

— Для тех, кто снаружи. — Эйвери натужно улыбнулся.

По счастью, Эллис это проглотил — он фыркнул в ответ:

— Повезло нам, что мы здесь.

Эйвери еще немножко поулыбался, давая Эллису понять, что оценил шутку. Ну и дебил.

Эллис был новеньким. Он мог знать, что делать с отпечатком ключа. Мог и не знать. Но ведь мог и знать…

— Арнольд, — протянул он руку, точно адвокат на конференции.

— Син, — ответил Эллис.

Рука Эйвери почти утонула в огромной лапище. Ощущение ему не понравилось — Эйвери не любил чувствовать себя слабее. Но он заставил себя снова улыбнуться.

— Еда здесь дрянная, — сказал Эллис, предоставляя Эйвери новую информацию.

Информация заключалась в том, что Эллис пробыл здесь недолго (и именно потому заговорил с Эйвери) и вообще не так давно в тюрьме, потому что иначе он знал бы, что еда в тюрьмах дрянная всегда. Сам Эйвери перестал мысленно жаловаться на тюремное питание уже очень давно, и ему казалось странным, что для кого-то это знание — новое, не въевшееся в само их существо, как способность дышать или сексуальные предпочтения.

— Дрянная, одно слово, — согласился Эйвери, довольный тем, что Эллис поддержал разговор. — В магазине можно купить кое-что, если деньги есть.

В магазине продавали печенье, шоколад и фрукты по таким ценам, что за целый день работы можно было купить разве что перезрелый банан, и то если повезет.

— У меня есть, — сказал Эллис. — Жена присылает.

Он полез в задний карман, достал обернутую в пластик фотографию и предъявил ее с гордостью, явно ожидая, что Эйвери восхитится его выбором.

Эйвери изучил миссис Эллис, взирающую с безвкусного, но явно дорогого ворсистого дивана. Бледная кожа, миндалевидные глаза. Тридцать с небольшим. Лет двадцать пять назад она бы его весьма впечатлила.

Он услышал, как приближается Финлей. Эти шаркающие шаги, этот равнодушный звон ключей.

— А что это у нас тут такое? — вопросил тюремщик в своей издевательски приятельской манере.

— Это жена Сина, мистер Финлей.

— Дайте и мне глянуть. — Финлей, не дожидаясь разрешения, выхватил снимок из пальцев Эйвери и уставился на модель, наполнявшую теперь все его самые смелые фантазии.

— Красотка, Эллис, — осторожно сказал он.

— Потрясающая, — добавил Эйвери, безуспешно стараясь скрыть иронию.

Финлей вернул Эллису фото, и Эйвери заметил в карих глазах соседа идиотски-растроганное выражение, когда тот погладил мозолистым пальцем лицо жены, прежде чем убрать снимок в карман.

— До скорого, приятель. — Эллис повернулся и пошел по коридору, опустив плечи.

— До скорого, — ответил Эйвери, хотя и презирал разговорные сокращения.

Он не знал, что такое любовь, но имел нюх на слабости, и эту безделицу тоже добавил в свою коллекцию — на всякий случай.

— Интересно, кто ее сейчас дерет? — Финлей подмигнул Эйвери.

Эйвери пожал плечами, и Финлей сменил тактику, глядя на Эйвери хитрыми — так он сам предполагал — глазами:

— Что-то ты сегодня общительный, Арнольд.

— Приятно пообщаться для разнообразия, мистер Финлей.

— Док твой будет доволен. — Финлей сам хохотнул над своей шуткой, и Эйвери поднял брови в знак одобрения. — А что, отдал ты своему приятелю тот старый компьютер?

Старый болван крутил в пальцах ключи, даже не подозревая, какому риску подвергается безопасность, находясь в его руках.

— Еще нет, мистер Финлей. — Эйвери коротко улыбнулся. — Но вы знаете, если кто-то настойчив в своих просьбах, в конце концов нам приходится согласиться.