Телефон - Андреа Камиллери Страница 30

— Легко сказать. Поставьте себя на мое место. Как мне не плакать, как не молиться?

— Смотрите, если вас мой револьвер пугает, я сюда его положу, на комод, подальше от себя.

— А теперь в жар бросило. Пресвятая Дева! Ух, до чего жарко! Аж взопрел весь! Окно не откроете? Я сам не могу, упасть опасаюсь, ежели с постели поднимусь.

— Откроем синьору окошко. Заодно, глядишь, и вони поубавится. Синьор-то обосрался. Ну вот, теперь окошко открыто, так что осторожнее.

— Что значит — осторожнее? Что вы хотите этим сказать?

— То, что если вы не возьмете себя в руки, чтобы спокойно меня выслушать, я выкину вас в окно, которое по вашей же просьбе и открыл.

— Я уже взял себя в руки. Уже успокоился. Говорите.

— Ваш тесть синьор Скилиро приходил ко мне третьего дня, чтоб сказать…

— Так это он дал вам мой палермский адрес?

— Ничего подобного.

— Откуда ж вы могли…

— Адрес узнать? Это вас не касается. И больше меня не перебивайте. Не терплю, когда меня перебивают. Продолжим. Ваш тесть приходил объяснить, что произошло недоразумение. Короче говоря, он поклялся, что вы и Саса Ла Ферлита не сговаривались посмеяться надо мной.

— И я клянусь! Лопни мои глаза!

— Замолчите, я сказал! Ваш тесть убедил меня.

— Слава богу!

— Но только наполовину.

— Наполовину? Что значит — наполовину? Нарочно кишки из меня тянете.

— Наполовину значит наполовину. А мне вся правда нужна, чистая правда. Я хочу точно знать, что между вами и Сасой не было сговора. Мне доказательства требуются.

— Понял. Скажите, каких доказательств вам не хватает… Скажите, что я должен сделать, и я сделаю.

— Всему свой час. Кстати, я привез вам два письма. Потом прочитаете, но если хотите, я скажу, что в них написано. Одно — от компании Спарапьяно, они пишут, что вышла ошибка, тысячу раз извиняются и обещают поставлять столько леса, сколько вам понадобится.

— Вы шутите?

— Я никогда не шучу. Ни такими вещами, ни другими. Второе письмо от кавалера Манкузо. Он пишет, что передумал и что вы можете ставить на его земле сколько угодно столбов, и он за это с вас ни одной лиры не возьмет. Вы довольны?

— Извините, командор, но я боюсь, как бы мне от радости опять не обделаться.

— Потерпите еще пять минут. Что касается до самоката, который сгорел, то я подход ищу к одному человеку из страхового общества, чтоб все как по маслу прошло, без сучка, без задоринки, вы ведь не хотите лишней мороки. Теперь вы видите, что я поверил вашему тестю. Наполовину.

— А со второй половиной как быть?

— Трудный вопрос. Сначала я вам еще одну вещь скажу. Карабинеры, которые все больше уверены, что вы со смутьянами компанию водите, узнали ваш тутошний адрес. А потому наверняка за вами следят.

— Пресвятая Дева! Выходит, мой адрес теперь каждая собака знает! Откуда?

— Не все ли равно?

— И как мне убедить их, что они ошибаются?

— Убедить карабинеров? Что они ошибаются? Да им если втемяшится что, так и Бога на них нет! Скажите спасибо, что начальник полиции Спинозо другое мнение имеет.

— Опять мне холодно. Прямо дрожу весь. Можете закрыть окно? А то меня ноги не слушаются.

— Закрываю. А теперь вернемся к нашему разговору. Вам известно, что у меня есть правильный адрес вашего друга Сасы Ла Ферлиты. Вот он, на этой бумажке записан.

— А зачем вы его на комод кладете? Он ведь вам самому понадобится, если вы к Сасе собираетесь.

— Я? Я к нему не собираюсь.

— Кого-нибудь пошлете?

— Да. Вас. Для этого и оставляю вам револьвер и адрес.

— Меня? И что я ему скажу?

— Говорить ничего не надо. Придете и застрелите.

— А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

— Не застрелите, тогда вы покойник.