Тайна Шерлока Холмса - Джерард Келли Страница 30

Осмотрев дверь, Холмс повернулся к брату:

— Ты упомянул, что дверь оказалась заперта, но не говорил, что кроме этого она ещё и была закрыта на засов. Ничего удивительного, что у тебя теперь болит плечо.

Майкрофт кивнул и с унылым видом потёр ушиб.

Холмс окинул взглядом кабинет.

— Здесь всё так, как было, когда ты вошёл? — спросил он брата.

Майкрофт подтвердил сказанное.

— Тогда ты прав, — протянул Холмс, — очень занятно. Думаю, я понимаю, отчего ты подумал, что это не самоубийство.

— Как это так? — в изумлении повернулся к моему другу Лестрейд. — Запертый кабинет. Причём дверь не просто заперта, она ещё и закрыта на защёлку. Единственный ключ тоже здесь — вот он, лежит на бюро. Почему вы решили, что это не самоубийство?

— Предсмертная записка отсутствует, — пояснил Холмс.

Майкрофт согласно кивнул.

— Я вас умоляю! — фыркнул инспектор. — И это всё?! На своём веку я повидал немало людей, сводивших счёты с жизнью без всяких посланий. Отсутствие предсмертной записки ничего не доказывает.

— Посмотрим, — уклончиво ответил Холмс. — Думаю, со временем всё тайное станет явным.

— Хватит, Шерлок, не тяни время, — велел Майкрофт. — Давай говори, что ты можешь сказать о покойном Кавендише.

Холмс ещё раз окинул взглядом кабинет и начал:

— Сказать я могу не так уж и много. Капитан в отставке. Служил в Королевских военно-морских силах. Бывал на Дальнем Востоке. Любил охоту на крупную дичь. Перенёс лихорадку или малярию. Не курил, но крепко налегал на выпивку. Пёкся о внешнем виде. Ему так и не удалось окончательно прийти в себя после недавней смерти жены, и, за исключением еженедельных визитов в клуб, большую часть времени он проводил дома. Он был мастером на все руки и обладал зорким глазом, хотя в последнее время зрение начало портиться и он стал пользоваться очками. У него есть сын, которому сейчас должно быть чуть больше двадцати лет.

— Превосходно! — кивнул Майкрофт. — А что насчёт его ревматизма?

— Я же сказал, что большую часть времени он проводил дома. Просто не уточнил, что причиной тому ревматические шишки на стопе.

— Не совсем, старина, — улыбнулся Майкрофт. — С ними вполне можно ходить, причём даже без трости. Поверь мне, я знаю это на собственном опыте.

— О чём, чёрт подери, вы болтаете? — нахмурился Лестрейд.

— Не сердитесь, инспектор, — ответил Майкрофт, — просто мы с братом любим устраивать маленькие состязания в наблюдательности и дедукции. Очень развивает серое вещество. — Он постучал пальцем по лбу.

— То есть вы хотите сказать, что все умозаключения, которые мы услышали от мистера Холмса, — правда?

— Ну конечно, — пожал плечами Майкрофт.

Теперь уже Лестрейд с интересом окинул взглядом кабинет.

— Ага, — воскликнул он, ткнув пальцем, — большой моряцкий сундук под окном. А на нём написано «А. Кавендиш».

— Это самое простое, — заметил Майкрофт.

— На стене — тигровая шкура и прочие охотничьи трофеи, свидетельствующие о том, что покойный предпочитал крупную дичь.

— Это тоже очевидно, — не отступал Майкрофт.

Лестрейд прошёлся по кабинету и взял с каминной полки фотографию в рамке. На ней был изображён Кавендиш в форме капитана с женой и сыном.

— Эта фотокарточка подсказала вам, какое звание было у Кавендиша и что у него есть сын, — с торжеством произнёс инспектор.

— Ну конечно же, — вздохнул Майкрофт.

Лестрейд подошёл к бару, сделанному в виде глобуса. Подняв крышку, он обнаружил под ней скопище самых разных бутылок.

— Вот доказательство того, что покойный налегал на спиртное! — Инспектор явно вошёл во вкус и теперь с азартом искал следующую зацепку.

— Чтобы заметить изрядную любовь покойного к выпивке, вовсе не обязательно изучать содержимое его бара. Посмотрите на его нос, Лестрейд. Даже смерть не смогла скрыть характерную деформацию сосудов, столь свойственную любителям закладывать за воротник, — мягко подал реплику Шерлок Холмс.

Присмотревшись, я понял, что детектив абсолютно прав.

— Как скажете, мистер Холмс, — развёл руками Лестрейд. — А почему вы решили, что покойный переболел малярией?

— Да вот же, — вдруг осенило меня, — посмотрите, на бюро стоит бутылочка с хинином!

— Отлично, Уотсон, — улыбнулся Холмс. — Думаю, вам как никому другому известно, что лихорадкой или малярией часто болеют европейцы, побывавшие в тропиках, причём недуг продолжает их терзать ещё долгие годы.

— Пепельниц нет, и поэтому вы решили, что Кавендиш не курил, — задумчиво произнёс Лестрейд.

— Отсутствуют не только пепельницы, но и трубки, подставки под них, кисеты, коробки для сигар и спички, — пожал плечами мой друг. — Тут всё ясно.

— Всё, что вы перечислили, — очевидные банальности, — махнул рукой Майкрофт. — Как насчёт более сложных головоломок? Почему Шерлок решил, что покойный пёкся о внешнем виде? Откуда ему стало известно о ревматических шишках? С чего он взял, что Кавендиш недавно овдовел?

Я растерянно пожал плечами, не зная, что ответить. Халат покойного отличался хорошим качеством, но при этом его никак нельзя было назвать чересчур роскошным. Ступни трупа были полностью скрыты мягкими туфлями. Жена действительно отсутствовала, но это же не могло служить доказательством того, что она недавно умерла!

Лестрейд озадаченно почесал голову.

— Боюсь, джентльмены, вы поставили меня в тупик, — признался он.

Холмс быстрым шагом подошёл к телу и потянул труп за волосы. С изумлением я увидел, что они остались в руке у моего друга.

— Смотрите, Лестрейд, это парик, причём отличного качества. Вот вам и забота о внешнем виде.

— Чёрт бы меня побрал! — воскликнул инспектор.

Нагнувшись, я снял тапочки с ног покойного. На каждой из ступней возле большого пальца обнаружилось по внушительной шишке.

— Ума не приложу, старина, как вы догадались о ревматизме, — искренне признался я.

Вместо ответа Холмс подошёл к камину и поднял пару коричневых башмаков, стоявших на полу.

— Посмотрите, как на обуви растянута кожа в характерных для ревматических шишек местах, — объяснил мой друг. — Вот вам и весь секрет.

— Ну конечно, — вздохнул я. — После ваших объяснений всё кажется таким простым…

— Но как вы догадались, что его жена недавно умерла? — не сдавался Лестрейд.

Вместо ответа Майкрофт снял висевшее на двери пальто покойного и показал на левый рукав, где чернела траурная повязка.

— Элементарно, — промолвил он.

— Он мог носить траур по кому угодно, — возразил Лестрейд.