Бегущая от Мендельсона - Марина Серова Страница 30

К счастью, Тамара Николаевна ничего подобного делать не собиралась. Когда я сказала, что, пожалуй, поеду домой, а с Ксенией встречусь в другой раз, она проследовала за мной и, тщательно заперев дверь, вышла на улицу. Там она попрощалась со мной и направилась к остановке, я же села в свою машину. Однако когда Тамара Николаевна скрылась, я решила все-таки подождать какое-то время: вдруг Ксения покажется?

Проторчав до самых темных сумерек, я вынуждена была констатировать, что ловить здесь нечего. Нужно было отправляться домой, причем к себе домой. Нарваться на хозяйку квартиры, если та вдруг решит вернуться сюда ночевать или нагрянуть с утра пораньше, мне совсем не нужно. К тому же я была убеждена, что если Ксения просто сбежала, то сюда она точно не вернется. Если же ее вынудили уехать – тем более.

И теперь, чтобы исправить свои ошибки, мне на какое-то время предстояло стать не столько телохранителем, сколько сыщиком. То есть разгадать игру, которая ведется вокруг Ксении, и после этого вернуть девушку домой. Если, конечно, она вообще жива…

Представив себе наихудший вариант, я передернула плечами. Нет, не сметь об этом даже думать! Нужно действовать, действовать…

Возле дома я остановила машину и посмотрела на окна нашей квартиры. В комнате тети Милы люстра не горела, но тусклый свет пробивался сквозь шторы. Это могло означать только лишь, что тетя еще не спит, а смотрит телевизор. Купив в круглосуточном супермаркете шоколадных конфет и небольшой тортик, я поднялась домой. Тетя Мила, услышав звук ключа в замке, вышла в прихожую.

– Женечка, ты уже вернулась? – радостно спрашивала она, принимая у меня пакет с продуктами. – Ой, да зачем на торт тратилась, я и сама испеку не хуже. Пойдем скорее чай пить. Значит, у Ксении все разрешилось благополучно? Расскажи мне, пожалуйста, я очень переживала за эту девочку!

«Знала бы ты, тетя, как я переживаю!» – мрачно подумала я.

– К сожалению, пока рассказать ничего не могу, – только и сообщила я тете. – И работа моя продолжается. Может быть, уже завтра я снова покину наш дом на неопределенное время.

– Очень жаль, – расстроилась тетя Мила и вздохнула.

– Что такое? – спросила я, нарезая торт острым ножом.

– Женя, я вот о чем думаю… – начала тетя Мила. – Вы с Ксенией – две молодые, неопытные девочки. Вам не обойтись без помощи взрослых мужчин. И лучше всего было бы обратиться в милицию. Женечка, ты напрасно думаешь, что я ничего не понимаю! – подняла обе руки тетя Мила, решив, что я собираюсь ей возразить. – Я прекрасно знаю, что за работу ты себе выбрала. Не стану сейчас утомлять тебя, высказывая свое мнение об этом, – оно и так тебе хорошо известно. Но если чувствуешь опасность, не стоит полагаться на свои силы. Ты и так склонна их переоценивать!

– Это почему еще? – озадаченно спросила я.

– Потому что ты женщина, а выбрала неженское занятие! – категорично заявила тетя Мила. – И не спорь!

– Тетя, ты же только что говорила, что не собираешься обсуждать мою профессию, – напомнила я.

– Знаю, знаю, – отмахнулась тетя Мила. – Я лишь хочу предостеречь тебя от беды, пока она не случилась!

«Боюсь, уже случилась», – подумала я, но, конечно же, не стала посвящать тетю в подробности. Узнав, что так полюбившаяся Ксения исчезла в неизвестном направлении, а это вдобавок грозит неприятностями лично мне, тетя разнервничается, и у нее опять подскочит давление. Поэтому я просто сказала:

– Не волнуйся, дорогая, я все держу под контролем. И друзей в милиции у меня достаточно, так что я в любой момент могу к ним обратиться.

– Не затягивай, Женя! – строгим голосом предупредила тетя Мила.

– Ладно, ладно, – кивнула я. – Давай пить чай.

После чаепития, за которым мы договорились не разбирать мои дела, я отправилась в свою комнату, намереваясь лечь спать. Уже в постели попыталась все проанализировать и разложить по полочкам. Опираться я решила не на собственные умозаключения, а на факты. А они говорили о том, что некто нанял Мишаню Бобкова для того, чтобы следить за Ксенией и искать на нее некий компромат. Само по себе уже странно, ведь для этого нужно быть уверенным, что таковой имеется. А это может означать, что этот некто в самом деле знает о Ксении нечто такое, что она скрыла от меня.

И для чего установили камеру в ее квартире? Не по этому ли поводу? И кто? Чуть подумав, я набрала номер Бобкова.

– Мишаня, привет, доброго здоровья, – скороговоркой проговорила я.

Бобков что-то буркнул.

– А скажи-ка мне, друг Мишаня, камера в квартире Ксении – не твоих ли ручонок дело?

Мишаня посопел, потом ответил:

– Не моих. Витькиных. Он и доставал, и вешал. Указание такое сегодня с утра поступило. Только сомневаюсь я, что камера эта поможет. Эта девка даже не приводит никого!

– А почему сразу мне не сказал? – накинулась я на Бобкова.

– Забыл! Ты же на меня набросилась, как разъяренная тигрица! Страшная ты женщина, Охотникова, а все потому, что мужика у тебя нет!

– Представь, насколько я была бы страшнее, если бы он был, – фыркнула я и отключила связь.

Ну, хотя бы с камерой выяснили. И я продолжила свои прерванные размышления. Андрюша-Грейнджер, похоже, тут ни при чем. Он вел свою игру, которая никак не связана с загадочным заказчиком на компромат. И для того чтобы выяснить, что же в жизни Ксении скрыто от посторонних глаз, нужно либо выходить на близких девушке людей, либо на этого таинственного некто. А лучше, конечно, и на тех, и на других. И я решила, что мне необходимо связаться с родителями Ксении. Правда, для начала нужно придумать, как это сделать, но на этом идеи заканчивались. Я здорово устала, к тому же исчезновение Ксении не лучшим образом сказалось на моем самочувствии. Накатывала усталость, я ничего не могла придумать сейчас, посему приказала себе немедленно засыпать и положиться на справедливую пословицу «утро вечера мудренее».

Однако мысли, беспорядочно кружившиеся в моей голове и никак не хотевшие складываться во что-то цельное, сильно мешали заснуть. Мне пришлось вспомнить первый класс Ворошиловки и применить методику по скорейшему засыпанию. Сработала она только минут через двадцать, да и то сон получился не таким глубоким, как хотелось, но все же я заснула.

* * *

Мурад Кадырович посмотрел в окно. За ним лил дождь, и все было серым и мрачным. Точно такая же картина была и у него на душе. Рухнули все надежды, все планы, все-все, о чем мечтал Мурад Кадырович всего несколько дней назад, летело в тартарары.

Они проиграли тендер. Никто не отреагировал на важный и строгий тон Мурада Кадыровича, никто не вспомнил о его былых заслугах… Более того, напомнили: автопарк почти развалился по его вине, и теперь ему предлагаются два варианта: либо в кратчайшие сроки своими силами восстановить транспортное снабжение, либо просто уйти на пенсию. Мурад Кадырович настолько остолбенел от всего происходящего, настолько испугался, что его самого просто спишут в утиль, что согласился остаться. И даже пообещал все сделать самостоятельно.