Тень на ярком солнце - Александр Конторович Страница 30

– Скорее всего, конкуренты.

– Конкуренции на этом рынке нет. И быть не может. Самый высокоорганизованный бизнес. И один босс у всех

– Самый верхний?

– Самый верхний в Москве. А здесь босс городского масштаба.

– Вы его знаете?

– Знаю. Но тебя не он оформил. Он в то время еще боссом не был.

– А кто?

– Спроси чего полегче. Когда тебя упаковали, я уже полтора года на нарах парился.

– А сейчас кто верхний босс здесь? Хотите, угадаю?

– Ну, попробуй.

– Королев Дмитрий Николаевич.

– Такого не знаю.

– Назовете?

– Зачем тебе.? Я же говорю, он к твоей посадке непричастен.

– И все же. Дело для моей «Самообороны».

– А стоит ли?

– Стоит. Нужно немного переполошить этот гадючник. Когда они забегают, можно будет многое вскрыть.

– Есин, вице-мэр.

Прилепин хмыкнул. Похоже. Он с самого начала был уверен, что концы ведут в Смольный. Но без веских доказательств решать чью-то судьбу не хотел.

– А вы уверены? Доказательства имеются?

– Это случайная информация. Доказательств не имею. Да и зачем они? Ты что, в прокуратуру их понесешь? Через три дня опять на зоне окажешься. А может, и до дома не дойдешь.

– Давно хотел спросить, Виктор Петрович, во власти есть честные люди?

Старик отрицательно покачал головой и жестом подозвал Антона.

– Ну-ка, сынок, сообрази еще рюмочку.

Парень улыбнулся и бросился выполнять заказ постоянного клиента. Когда он, поставив рюмку с коньяком перед стариком, отошел, тот залпом опрокинул напиток в глотку.

– Может, не стоит так много, Виктор Петрович? Опять в больницу угодите.

– Не, теперь уже только в морг. А насчет власти скажу, что не в ней проблема. Ее скинуть – это пара пустяков. Нужно только, чтобы она довела население до белого каления. А там ни партии, как организующая сила, ни лидеры не понадобятся. Но беда в том, что система с крушением власти не исчезнет. Население-то останется. Куда ты его денешь?! А оно произведет на свет такую же власть. А может быть, и хуже. Запомни, Серега, власть в любой стране, в любые времена не есть самостоятельный субъект. Власть всегда является отражением общества. У нее психология общества. И делает она только то, что одобряет общество.

Или, по крайней мере, не возражает. И измениться власть может, только если изменится общество. А у нас оно не меняется уже три сотни лет. Думаешь, в чем гений Сталина? Он сначала изменил общество, а потом начал менять власть. Но не успел. А общество потихоньку пришло в прежнее состояние. В 1991 году общество создало власть, которая сейчас управляет этим обществом. Сложилась система. Придет честный человек во власть и тут же станет либо вором, либо аферистом, либо откровенным бандитом.

– И в других странах такая же система?

– Конечно. Я же говорю, во всех. Просто в разных странах разные границы свободы, определенные обществом для власти. В Европе одни, у нас другие, в Африке третьи. Но все определяет общество.

– По-вашему, выходит, что любой представитель власти – жертва общества.

– Так оно и есть.

– А имеются перспективы того, что общество у нас изменится?

Старик пожевал губами и почему-то проводил взглядом Антона, который в это время прошел мимо с подносиком в руках. Поймав взгляд Бати он приветливо улыбнулся. Не деревянной улыбкой официанта, а простой, человеческой, которой улыбаются человеку приятному.

– Имеются. Вот он и он, – он кивнул головой на соседний столик, за которым сидели четверо молодых парней в возрасте двадцать плюс, – они не испорчены холопьей психологией предков. Холопьей и воровской. Они, возможно, систему изменят. Но сначала должны уйти в небытие такие старые пердуны, как я. И даже как ты. И даже как вон те. – Он кивнул на другой столик, за которым сидели два мужика лет сорока – сорока пяти с короткими стрижками и две молодящиеся дамы. – Это уже отработанный материал. Они успели вписаться в нынешнюю национальную психологию.

– Что же это за психология? – полюбопытствовал Прилепин.

– Рыночные отношения, – засмеялся старик. – Капитализм, мать его ити. Так что Есин – это мой подарок. Прощальный. Врачи говорят мне месяц остался. Максимум полтора.

– Ошибка исключена?

– Абсолютно.

Прилепин помрачнел. Лишаться Бати он явно был не готов. Сейчас, когда он понял, что старик стоит перед вратами в лучший мир, он впервые почувствовал одиночество.

– Я должен получить доказательства его участия в этом бизнесе.

– Получай, – равнодушно бросил Виктор Петрович. – Давай простимся, Серега. На всякий случай. Я ведь в любую минуту могу того.

Вернувшись в офис, Прилепин мучительно соображал. О том, чтобы вывести Есина на базу для откровенного разговора, не могло быть и речи. Хоть и передвигается он без охраны. Ну что, пора обзаводиться агентурой в мэрии. Благо финансы позволяют. Нужно как-то найти кого-то в аппарате Есина. Или внедрить своего человека, чтобы наблюдать и выявить его связи вне госслужбы. Зазвонил телефон.

– Сергей Николаевич, – раздался голос куратора, – нужно встретиться. Давайте вечерком поужинаем в «Арсенале». Я вас приглашаю.

«Тебя только не хватало», – подумал Прилепин с раздражением.

– Конечно, Николай Иванович. С удовольствием. Во сколько?

– Давайте часиков в семь».

Сидя в ресторане в ожидании куратора, он размышлял о том, что поведал ему Батя. Если Есин – верхний босс в Питере, то тот, кого он заменил, наверняка в Москве. И наверняка занимает высокий пост. Но это уже будет не важно. В «Самообороне» был мастер спорта по биатлону. Самый непримиримый боец против наркомафии, который считал, что истребление мафии дело не правоохранительных органов, а населения. Стрелок, как называли его в организации, был готов стрелять в кого угодно…

Прилепин настолько углубился в размышления, что не заметил, как подошел куратор:

– Прошу прощения за задержку, Сергей Николаевич. Познакомьтесь. Это Дмитрий Леонидович.

Дмитрий Леонидович сразу не понравился Прилепину. Типичный прощелыга. Бегающие глазки, намечающаяся плешь. Одет безукоризненно. Серый костюм-тройка, белая сорочка, однотонный галстук. На безымянном пальце левой руки перстень с довольно крупным бриллиантом. Держался он довольно надменно, хотя и пытался изобразить приветливость.

– Не проблема, – сказал Прилепин. – Что такое важное произошло, что вы меня на встречу вызвали?

– Вот тебе Дмитрий Леонидович и расскажет. Ты теперь будешь постоянную связь с ним держать. Кстати, мы оговорили, что услуги твоей фирмы будут оплачиваться отдельно. И налом. Но работа ответственная.