Шерлок Холмс в Америке - Ларри Миллетт Страница 3

Я внимательно прочел историю, в которой говорилось следующее: «В расположенном в глубине материка регионе Северной Америки обнаружен большой камень, покрытый предположительно руническим письмом. Фермер, проживавший на западе Миннесоты, штата в северной части Среднего Запада, нашел артефакт в прошлом ноябре среди корней дерева. Только недавно весть о находке распространилась в научном мире, вызвав волнения и споры. Согласно переводу, выполненному профессором университета Миннесоты, надпись на камне гласит, что группа из тридцати скандинавских путешественников достигла этого места в 1362 году, но случилось несчастье, и десять из них были убиты местными жителями. В свете последних археологических мистификаций шведские рунологи, считающиеся ведущими мировыми специалистами в этих вопросах, к предполагаемой находке отнеслись весьма скептически. Тем не менее появились сообщения, что несколько выдающихся американских ученых уже выразили уверенность в подлинности камня, который, в случае его аутентичности, имел бы огромное значение для науки».

– Я хотел бы взглянуть на этот камень, – заявил Холмс, когда я дочитал статью. – Это непривычная для меня задача по идентификации, как вам кажется, Уотсон?

– Думаю, да. Но, насколько я помню, после дела ледяного дворца вы поклялись, что ноги вашей в Миннесоте не будет. Вы передумали?

Холмс пожал плечами:

– Три года прошло, Уотсон, а как сказал поэт, «расстояние придает очарование». Но вряд ли это имеет значение, поскольку глупо ехать в Миннесоту лишь для того, чтобы утолить мое любопытство касательно камня, который, скорее всего, окажется откровенной подделкой.

Но часом позже невероятная сила совпадения взяла нас в оборот. Случилось это сразу после полудня, когда миссис Хадсон, наша доблестная и долготерпеливая домовладелица, сообщила, что внизу какой-то человек хотел бы повидаться с мистером Холмсом.

– Его зовут мистер Эман, – сказала она, – и, судя по говору, он швед.

Миссис Хадсон, как и другие представители ее класса, в душе с недоверием относилась к иностранцам, а потому слово «швед» она произнесла чуть ли не с отвращением. Но упоминание имени посетителя произвело совершенно противоположный эффект на Холмса. Мучившая его последнее время апатия, казалось, тут же улетучилась. Он вскочил со стула, где только что сидел, без дела уставившись в окно, и поспешил к дверям.

– Ах, миссис Хадсон, вы мое спасение, – сказал он, целуя ей руку, чем ужасно напугал бедную женщину. – Пожалуйста, пригласите джентльмена наверх, и немедленно.

Мужчине, который через пару мгновений показался в дверях, было чуть за сорок: высокий и худой, с вытянутым лицом и короткими белокурыми волосами. Аккуратно подстриженная борода подчеркивала выступающий подбородок, а проницательный взгляд прятался за линзами круглых очков в тонкой металлической оправе. В руках мужчина держал кожаный кейс, хотя не походил ни на бизнесмена, ни на дипломата, а все из-за одежды – мятое коричневое пальто, довольно потрепанная белая рубашка и пара мешковатых брюк из грубого сукна выдавали в нем человека, которому чужда мода. Неряшливый вид и отсутствующий взгляд позволяли предположить, что перед нами ученый или какой-то научный сотрудник; так оно и оказалось.

– Профессор Эман, – Холмс приветствовал нашего гостя сердечным рукопожатием. – Рад вас снова видеть. Предполагаю, вы приехали из-за рунического камня.

Профессор уставился на Холмса с изумлением. Мой друг часто вызывал подобную реакцию благодаря способности строить логические умозаключения, с виду сверхъестественные, а на поверку совершенно простые.

– Ну да, – промямлил Эман, – но, ради всего святого…

Вместо ответа Холмс подошел к столу, взял номер «Таймс» и показал обескураженному профессору статью о руническом камне из Миннесоты.

– Это была чистая догадка с моей стороны, – признался Холмс, – но я решил, что ваш визит вполне может быть как-то связан с той же проблемой.

– Боюсь, сегодня я не читал «Таймс», – сказал Эман. – Хотя, возможно, стоило бы…

– Почему бы вам не присесть, профессор, и не рассказать свою историю. – Холмс жестом пригласил высокого шведа к стулу у окна. – Но для начала позвольте вас представить: доктор Уотсон, это Эрик Эман, профессор медиевистики в университете Упсалы. Профессор Эман – выдающийся человек, и он считается признанным специалистом по рунам.

– Весьма польщен, – сказал я. – Видимо, вы с Холмсом хорошо знакомы.

– Да, действительно, – улыбнулся Эман. Несмотря на явный акцент, он говорил на прекрасном английском – как я выяснил позднее, он два года отучился в Оксфорде. – Мы с мистером Холмсом провели чудесные две недели в Уппланде, изучая руны.

Теперь настала очередь Холмса улыбнуться:

– Да. Я в тот момент жил под фамилией Сигерсон. Этот псевдоним предложил мне профессор, и я с удовольствием пользовался им в последующих путешествиях. Кроме того, с помощью профессора я смог оказать маленькую услугу королю Швеции.

– Я бы сказал, что это было намного больше, чем «маленькая услуга», – сказал Эман. – Оскар Второй по сей день до глубины души благодарен за вашу помощь. Хотя он непроходимый дурак, если вам интересно мое мнение. Тем не менее мне велели передать вам от него сердечный привет.

– Я в свою очередь тоже шлю ему наилучшие пожелания, – ответил Холмс с легким поклоном, не подав виду, что его удивило несдержанное замечание профессора о короле. – А теперь давайте присядем, и вы расскажете, какие инструкции получили от Оскара Второго. Я предполагаю, что ваш визит имеет целью не только возобновление старого знакомства.

– Вы правы, – сказал Эман, пока мы придвигали стулья. – Оскару Второму, благослови Господь его королевское сердце, предстоит принять наисложнейшее решение, и ему нужна ваша помощь.

Холмс откинулся на стуле со словами:

– Понятно. И это решение, как я полагаю, напрямую связано с руническим камнем, найденным в Миннесоте.

– Да, – подтвердил Эман. – Проблема вот в чем, мистер Холмс: король после одобрения в риксдаге [3]собирается купить этот рунический камень за довольно приличные деньги, чтобы выставить его на всеобщее обозрение в музее королевского дворца в Стокгольме.

– О какой сумме идет речь? – уточнил Холмс.

– Насколько я знаю, стоимость покупки еще официально не озвучена. Однако мне сказали, что король готов выплатить за этот артефакт сумму, эквивалентную десяти тысячам английских фунтов.

Я тихонько присвистнул, поскольку деньги и впрямь оказались приличные.

– Но почему король готов столько потратить на простой камень с руническими письменами?

Эман воскликнул:

– Вот и я про это! Единственное объяснение – Оскар круглый идиот. Одному Богу известно, что за душевное расстройство мучает членов августейшей семьи, но, будь моя воля, я покончил бы с королями и со всем, что они символизируют. Пусть я уже говорил об этом, но…