Меня не проведешь - Марина Серова Страница 3

Во-первых, чувствуешь себя не очень умной, мотаясь за ними по городу, прикидываясь чайником. Во-вторых, по моему строгому убеждению, это их личное дело. Но это, по крайней мере, обещает мне относительное спокойствие. Во всяком случае, не будет убийств. Если только обманутый супруг не решит поиграть в Отелло. Но меня это уже не касается.

Мои философствования были прерваны звонком в дверь, и я возымела счастье познакомиться с Андреем Сергеевичем Чернецовым.

Признаться, сначала наш разговор не клеился. Он недоуменно оглядел мою стройную фигуру, и, как мне показалось, у него возникло желание удалиться столь же внезапно, как он и появился.

В душе моей всегда в подобных случаях возникало справедливое негодование, сменяющееся острым желанием доказать, что я отнюдь не лыком шита. Я достаточно сурово ответила на его недоуменно-беспомощный взгляд и пригласила сесть.

Поняв, что все мосты сожжены, Рубикон перейден и ему не вырваться из моих цепких объятий, он присел на краешек кресла и протянул:

— Вот, значит, как…

Потом, все-таки сообразив, что это он пришел ко мне со своими нуждами, а не я, бессовестная и развратная девица, заманила его к себе, он стал довольно вежливым, улыбнулся и изрек:

— Я не ожидал, что вы так юны…

— Я не юна, — оборвала я его снисходительную улыбку со всей возможной холодностью, — я вполне взрослая, смею надеяться, умная леди в самом расцвете творческих сил и возможностей. Посему давайте оставим комплименты и приступим к делу. Поскольку, как я предполагаю, вы пришли ко мне именно по делу, а не затем, чтобы расточать дифирамбы моей юности и красоте.

Наверно, я переборщила с излишней суровостью тона, потому что мой гость сразу съежился и сполз на край кресла окончательно. У него был очень длинный нос, и настроение хозяина он отражал потрясающе точно. В данный момент этот самый нос опустился почти к подбородку и выглядел как провинившийся школьник.

— Понимаете, Танечка, дело в том, что я не до конца уверен, что дело мое стоит вашего рассмотрения, — вздохнул Чернецов.

— Ну, уж раз вы пришли, давайте поговорим, — сказала я помягче, — тогда и будем решать, стоит оно того или нет. Считайте, что я психоаналитик или священник.

— Хорошо, — улыбнулся он благодарно.

Честно говоря, у меня сложилось впечатление, что ему просто не с кем поговорить. Вот он и решил найти во мне внимательного слушателя, на которого можно перевалить часть груза собственных проблем.

— Так вот, — начал он, посмотрев в окно отстраненным взглядом, — я очень люблю свою жену. Но в последнее время… — Он запнулся, как будто нечто мешало ему сосредоточиться или, напротив, это нечто не позволяло ему стать со мной до конца откровенным. Он явно боялся быть непорядочным в чьих-либо глазах. Вот такой мне попался реликтовый образец рефлексирующего интеллигента, неизвестно как затесавшегося в здоровую среду наших отечественных бизнесменов. Насколько мне было известно, фирма «Клондайк», коей руководил мой гость, отнюдь не относилась к числу слабых, доходы он имел немалые, так что то ли он относился к разряду «голубых воришек», то ли просто не мог до конца отрешиться от скромного обаяния буржуазии.

Рассказчиком он был тоже презануднейшим, так что вкратце история его несчастий была такова: его жена, в недалеком прошлом неплохой дизайнер, а теперь, вероятнее всего, просто сходящая с ума от безделья дама, отчего-то стала проявлять некоторую холодность к нему и начала вести себя весьма подозрительно. У нее появилась некая подруга по имени Леля, к которой вышеупомянутая жена постоянно ездит и проводит там много времени. Помимо этого, возвращаясь, она бывает столь нежна с моим визави, на устах ее сияет столь мечтательная улыбка, что и хотелось бы ему поверить в счастье, да уж больно все это подозрительно. То ли (не приведи Господи) заболела супруга модным ныне течением нетрадиционных отношений, то ли они с этой Лелей просто действительно любят поговорить обо всем и она получает дозу общения, необходимую ей для счастья, то ли… Лелю эту он не видел ни разу. Стоит только пригласить ее в гости, как она сразу заболевает или срочно уезжает. Но она постоянно звонит.

Итак, бедный мой Чернецов, забыв про покой, начал подозревать свою возлюбленную в измене. И поделился своими опасениями с лучшим своим другом Серебровым, который посоветовал ему обратиться ко мне.

— Так я оказался у вас, — сказал он, заканчивая рассказ, и, отважившись поднять на меня глаза, тихо спросил: — Наверное, вам очень противно, да?

— А вас очень беспокоит ваше реноме в моих глазах? — осведомилась я. — Вы мой клиент — если я, конечно, возьмусь за это, но думаю, что возьмусь…

Я не стала договаривать, что мне опять стали нужны деньги, которые обладали совершенно непотребной манерой кончаться именно тогда, когда были катастрофически нужны, а свой счет мне трогать не хотелось; дело же было не пыльным, достаточно легким, а нравственная сторона вопроса уже давно перестала меня напрягать. Хочется человеку узнать, что делает в свободное от него время его жена, — флаг ему в руки.

Так что, сообщив ему приятную новость, что мои запросы достаточно велики (двести долларов в сутки плюс расходы) — это, впрочем, его не испугало, лишний раз показав, что фирме «Клондайк» не грозит разорение в ближайшем будущем, если только все работники фирмы не рванут выслеживать своих супруг, — я согласилась.

Наверно, решение обратиться ко мне было все же для него испытанием. Когда он протягивал мне фотографию Алины, руки у него предательски подрагивали.

* * *

Когда он ушел, я начала внимательно рассматривать фотографию, пытаясь через внешний облик проникнуть внутрь. Что же, мол, ты за птица, Алина Чернецова?

Судя по фотографии, Алина была нормальной птицей. Она явно не относилась к разряду самодовольных куриц, была достаточно интеллигентна, не очень красива, но чрезвычайно мила, поскольку внутреннее содержание помогало ее взгляду притягивать к себе чужое внимание.

Одета она была просто и, опять же судя по фотографии, почти не пользовалась косметикой, то есть вряд ли подозрения ее мужа чего-то стоят. Послежу немного, успокою беднягу — и все. Мир и покой настанут в наших душах. Они перестанут сходить с ума от ревности, а я успокоюсь насчет завтрашнего безбедного существования.

Впрочем, как известно, в тихом омуте кто только не водится. Поэтому, дабы утвердиться в собственной правоте или убедиться в отсутствии оной, я прибегла к помощи моего любимого гадания и очень скоро получила ответ, что «непредвиденные осложнения в делах сами собой разрешатся», и я получу прибыль.

«Ну что ж, — подумала я, — пожалуй, меня устраивает этот ответ». И я ринулась в бой. То бишь подалась в слежку.

* * *

Итак, экипировавшись должным образом и получив все нужные сведения, я уже к вечеру знала об Алине почти все ее маленькие тайны. Например, я узнала, что она поздно просыпается, любит пить кофе по утрам долго и курит много. Потом Алина, если у нее плохое настроение, выходит прогуляться, причем ведет себя спокойно, по магазинам не бегает, исступленно тратя деньги направо и налево, — напротив, мне показалось, что она вообще их тратить если и любит, то не афишируя.