Я и мое отражение - Карина Тихонова Страница 3

Не поднимая головы, я скользнула мимо начальства и шмыгнула в открытую дверь кафе.

Уф… Утренняя разминка состоялась. Теперь остается пережить разминку вечернюю, и трудовой день закончен.

Впереди упоительно спокойный вечер перед телевизором. А еще сегодня получка. Куплю кассету с фильмом, который давно хочу посмотреть, усядусь в кресло, налью себе чашку чая, отрежу кусочек любимого вафельного тортика…

Я вздохнула от полноты ощущений.

Нет, что ни говорите, есть в моей жизни светлые моменты!

– Лерка!

Я обернулась. Кассирша взглядом указала мне на человека, присевшего за стол. Я немного потопталась на месте, разглядывая потенциального клиента.

Что-то говорит мне, что этот человек сел за уличный столик вовсе не для того, чтобы поесть. Люди, носящие такие костюмы, в забегаловках, подобно нашей, не светятся. Они предпочитают травиться в дорогих ресторанах, так, чтобы потом не стыдно было прошептать врачу неотложки, сколько они заплатили за свой последний ужин.

– Иди! – шикнула кассирша.

И я неохотно пошла навстречу солидному немолодому господину.

Господин сидел за уличным столом и смотрел в точку перед собой. Сначала я подумала, что он любуется симпатичным брелоком с фирменным значком концерна «Тойота». Ключ от той же машины лежал на столе как пропуск в красивую жизнь. Но взгляд господина был безнадежен, как у пассажира, опоздавшего на самолет.

Ключ от дорогой машины его явно не радовал.

Я подошла поближе и застыла, держа блокнот наизготовку.

Господин упирался взглядом в стол и не обращал на меня никакого внимания.

Я кашлянула. Господин очнулся.

– Ничего не нужно, – сказал он брезгливо. – Я присел на одну минутку.

У него явно случилась какая-то неприятность. Для меня это было странно: такой солидный господин и неприятности как-то не совмещались в моем сознании. И тем не менее, солидный господин в дорогом костюме не радовался прекрасному солнечному дню наступившего бабьего лета.

– Может быть, кофе? – предложила я нерешительно.

– Не надо, – ответил господин, по-прежнему не глядя на меня.

– Кофе очень приличный, – рискнула я. – Действительно приличный.

Он поднял голову, нетерпеливо раскрыл рот, чтобы облить меня бранью. Я втянула голову в плечи, как черепаха. Но господин вдруг зацепился взглядом за мое лицо и замер с открытым ртом.

Замерла и я.

Вдвоем мы образовали выразительную группу. Помните, как у Гоголя? Немая сцена в финале «Ревизора»!

Молчание длилось несколько томительных минут. Потом господин отмер, осторожно закрыл рот и шмыгнул носом.

Неуравновешенный какой-то… Лучше с ним не связываться..

– Значит, кофе не хотите, – уточнила я, делая шаг назад.

Господин встрепенулся.

– Очень хочу! – сказал он горячо.

Я слегка обалдела. Странная клиентура у нас пошла.

– Какой именно? – спросила я.

– Любой, – ответил господин, не сводя с меня глаз. Черт, а я даже ресницы сегодня не накрасила! На работу боялась опоздать, идиотка!

– Двойной эспрессо? С сахаром? С заменителем? Каппучино? По-турецки? – начала перечислять я добросовестно.

– Повторите, – попросил господин.

Я исполнила просьбу. Все это время господин шарил по моему лицу жадным взглядом. Интересно, что бы это значило?

– Так что вам принести? – спросила я, устав от неординарности клиента.

– Двойной каппучино без сахара, – ответил господин.

Ясно. Товарищ меня просто не слышал.

Я повернулась и пошла к двери кафе, время от времени опасливо оглядываясь. Странный тип. Еще бросится сзади.

Господин провожал меня страстным взглядом. Господи, да что же это такое? Неужели, запал?!

– Заигрываешь? – ревниво осведомилась кассирша, пробивая заказ.

– Я?!

От возмущения у меня перехватило дыхание.

– Ты с ума сошла!

– А чего вылупилась на него? – уличила меня Зоя. – Полчаса на дядьку пялилась, я даже отозвать тебя хотела.

– Это он на меня пялился, – пробурчала я.

Зоя откинула голову и расхохоталась, демонстрируя рот, полный золота. Как сейф.

– Это ж надо, – сказала она, отсмеявшись. – Он на тебя пялился!..

Тут ее сотряс второй приступ хохота.

«Ненавижу», – подумала я, но снова ничего не сказала.

Зоя – фаворитка начальника. Не знаю, как обстоит дело с их личными отношениями, но Зоя исполняет у нас обязанности бухгалтера. А бухгалтер для любого начальника предприятия ближе самого близкого родственника.

Вот и наш шеф Зою любит, ценит, уважает и стоит за нее горой. Поэтому ссориться с ней – все равно что плевать против ветра. Назад вернется. И с процентами.

Тут на мое счастье подоспел кофе.

– Ладно, неси, – сказала Зоя, отсмеявшись во второй раз. – А то клиент умрет в разлуке.

Я взяла чашку, поставила ее на поднос, присоединила несколько бумажных салфеток и пошла на улицу.

Клиент выглядел так, словно действительно был готов умереть от ожидания. Как только я показалась в дверях, он подпрыгнул на стуле и впился в меня преданным взглядом.

Я подошла к нему. Стараясь сохранять спокойствие, выгрузила чашку с салфетками на стол и сказала, глядя в сторону:

– Восемьдесят рублей.

Начальство требует, чтобы деньги за заказы на улице мы брали с клиентов сразу. «А то убежит, – говорил Семен Петрович. – Ищи его потом!».

Странный клиент еще мгновение пялился на меня, как тюлень.

– Восемьдесят рублей, – повторила я, начиная сердиться.

– Ах, да! – спохватился господин.

Он торопливо выудил из внутреннего кармана пиджака дорогой замшевый бумажник. Раскрыл его… и я деликатно отвела глаза в сторону.

Не люблю смотреть, какие денежные купюры водятся в бумажниках солидных господ. Ощущаю себя полной неудачницей.

– Вот!

На стол легла стодолларовая банкнота. Я с сомнением уставилась на бумажку.

– Она настоящая! – заверил меня господин.

– Мы только рубли принимаем, – сказала я стыдливо.

Господин развел руками и изобразил на лице огорчение.

«Что делать? – подумала я. – Не отнимать же у человека кофе из-за восьмидесяти рублей?!»

Я взяла банкноту и сказала:

– Вы пока пейте кофе, а я схожу разменяю…

– Спасибо, – ответил господин.