Слабые женские руки - Чарльз Вильямс Страница 3

— Не так скоро! Фотография Хуаниты у вас есть? Не моглибы мне ее дать на время?

— Да, есть, конечно.

Моралес запустил руку в карман куртки, достал небольшуюфотографию и протянул ее мне. На фото были изображены две черноволосые девушкив белых платьях, которые с принужденным видом смущенно позировали на фонекатолической церкви. Они стояли слишком далеко от объектива, черты лицаразличить было невозможно.

— Великолепно, — сказал я. — Так какая из нихХуанита? Моралес наклонился и ткнул пальцем в девушку справа.

— Ей тогда исполнилось пятнадцать лет.

— А кто другая?

— Это ужасная Изабелла Мартинец.

Я с интересом посмотрел на ужасную Изабеллу. На первыйвзгляд ничего особенного в ней не было. А там, конечно, кто знает?

— А сколько Хуаните теперь?

— Девятнадцать. На прошлой неделе исполнилось.Роскошная перспектива. Попробуйте разыскать девятнадцатилетнюю девушку, имея наруках всего-навсего одно фото четырехлетней давности, снятое к тому жефотографом-любителем с большого расстояния!

— А Изабелла, мистер Моралес? Не знаете ли вы, где онапроживает?

Мексиканец покачал головой и пожал плечами.

— Ее отец мне не говорил, а я не спрашивал. ЭтомуМартинецу, мне кажется, наплевать на Изабеллу. Ему лишь бы вино было да курево.

— Понятно. Скажите, пожалуйста, а вы обращались вполицию?

Моралес широко открыл глаза.

— В полицию? Сеньор, это наше семейное дело, я недумаю, что полиция в состоянии нам помочь. И Хуаните тоже она не может помочь.Видите ли, у нас нет документов.

— Если у вас нет документов, то как вы пересеклиграницу? В поездах ведь полно инспекторов.

— А я, сеньор, поездом не ехал. Чтобы купить билет,надо выложить кучу американских долларов. А у меня нет других долларов, сеньор,кроме тех, которые я вам передал, чтобы вы нашли Хуаниту.

— Как же вы сюда добрались?

— Пешком, — просто сказал он. — Иногда добрыелюди подвозили меня в грузовике. Однажды даже на легковушке. Но большей частьюя шел пешком.

Если меня накроют за содействие подпольной эмиграции,придется распроститься с лицензией детектива и отсидеть несколько месяцев вкутузке. Но уж коли этот тип прошагал четыреста километров только ради свиданиясо мной, он заслужил право на то, чтобы из-за него лезть вон из кожи. Япостарался втолковать Моралесу, что, если его станут допрашивать в полиции, онне должен упоминать мое имя, и в конце концов у меня сложилось впечатление, чтоон все понял. Потом я вспомнил о Бобе Клайне. Если мне удастся убедить егоукрыть Моралеса на день-два от глаз людских, то, может быть, все обойдетсяблагополучно и не придется рисковать лицензией. Оставив Моралеса у себя вкабинете, я прошел в комнату мисс Дигби и попросил ее соединить меня с Бобом.Несколько месяцев тому назад мне довелось выручить этого парня иззатруднительного положения: гангстеры вымогали у него деньги. Тогда он заверилменя, что могу обращаться к нему с любой просьбой и в любое время. Что ж, часнастал. Я рассказал Бобу по телефону в общих чертах про свои трудности, онобещал подъехать и забрать моего мексиканца. Потом вернулся в кабинет.

— Мой приятель заедет за вами, — объяснил яМоралесу. — Поживете некоторое время у него.

— Но, сеньор, я не в состоянии платить за это! Ведь этобудет стоить много долларов, а у меня нет ни цента…

— Вы уже оплатили, — сказал ему, показывая напакет с деньгами в оберточной бумаге. — Это все входит в счет. Пока я будузаниматься вашим делом, поживите у приятеля, он вас прокормит. Это обычно такделается. Таков порядок.

Мои слова убедили его. Люди по ту сторону границы слишкомгорды, чтобы принимать милостыню. Но коли им говорят, что таков порядок, этоменяет дело.

— Си. Таков порядок, — сказал мексиканец,удовлетворенно качая головой.

В ожидании Боба Клайна я попробовал выведать у Моралесаподробное описание Хуаниты, но он нарисовал столь восхитительный портрет, чтоим бы не воспользовался даже рекламный агент Голливуда.

Спустя четверть часа появился Боб и увел от меня клиента.